Было конечно приятно знать, что Эн говорит всем о моей невиновности, но, в то же время, довольно угнетающе думать, что кто-то может предположить мою виновность. Рассуждения Эн повторяли слова детективов. Казалось совершенно невозможным, чтобы одна девушка смогла поднять Арлин, огромную тяжесть, и забросить в мусорный бак.
Фактически, когда я пыталась представить, как человек в одиночку смог бы проделать подобный маневр, то нашла лишь единственный способ, при котором Арлин уже лежала бы на плече у убийцы (я настаиваю на том, что это был мужчина, так как только очень сильный человек, смог бы поднять Арлин на плечо). Она сильно похудела, но все равно не была легкой.
Пара людей достаточно легко могли проделать это, ну или один супер любого пола.
Я подняла взгляд на Сэма, работающего позади барной стойки. Учитывая, что он перевертыш, то был необыкновенно силен. Он легко мог забросить тело Арлин в мусорный бак.
Он мог это сделать, но не делал.
Самая очевидная причина заключалась в том, что он никогда не стал бы класть тело Арлин в мусорный бак прямо позади своего заведения, это, во-первых. Во-вторых, Сэм не стал бы инсценировать то, как он нашел тело, имея меня в свидетелях.
И в-третьих, Сэм просто не мог убить Арлин, не имея на то веского основания или не будучи в запале какого-то ужасного сражения. В-четвертых, он уже рассказал бы мне, если бы что-то из перечисленного в действительности произошло.
Если Энди поймет, что я не могла самостоятельно поднять Арлин, он должен будет попытаться выяснить, кто в таком случае помог мне.
Когда я подумала об этом, то поняла, что у меня много друзей и знакомых, способных совершить нечто подобное. Они могли бы и помочь мне в таком деле. Но что же это говорит о моей жизни?
К черту самоанализ. Моя жизнь – это то, что есть. Конечно, она намного кровавей и жёстче, чем можно предположить. Но это к делу не относится.
Подозреваемый №1, который "помог бы Соки спрятать тело", вошёл сразу после всего описанного. Конечно, это был мой брат Джейсон. Он вер-пантера, но Джейсон не объявлял об этом публично, как другие веры.
Джейсон никогда не мог держать свой рот на замке, особенно если был чем-то взволнован. Если бы я позвонила ему с просьбой спрятать мёртвую женщину в мусорном баке, он, не задумываясь, прыгнул бы в свой пикап и примчался мне на помощь.
Я махнула ему, когда он вошёл, держа за руку свою невесту Мишель. На нём была грязная и потная одежда, и понятно, что он пришёл сюда после жаркого рабочего дня и выглядел как начальник дорожной бригады.
Мишель выглядела очень хорошо. На ней была надета красная рубашка – поло сотрудников салона "Форд". Они оба были в предсвадебной лихорадке, но это отошло на второй план, ведь появилась новость – на стоянке у "Мерлотт" найдено тело официантки.
Мне не хотелось говорить об Арлин, так что я отвлекла Мишель разговорами о предстоящей свадьбе. Обсуждение платьев, свадебной церемонии отвлекут от чего угодно, даже от трупа в мусорном баке.
Как я и надеялась, Мишель задала мне миллион вопросов, сообщила о своём переезде к Джейсону, и о том, что священник из баптистской церкви одолжит ей складные стулья и столы для свадебной вечеринки.
Один из друзей Мишель хотел бы подарить ей свадебный торт в качестве подарка, мама другого друга подготовит цветы со скидкой. К тому времени, как они перекусили и собирались расплатиться, никто из них не упомянул слово "задушила" в разговоре.
Это была моя единственная поблажка за целый вечер. Я заметила, что вчера в баре было мало народу, но меня поразило, как много людей видели Арлин, входящую в "Мерлотт".
Они все разговаривали с Арлин, когда она пришла. Затем все посетители видели, что Арлин вошла в главный офис и быстро (через пять-пятнадцать-пятьдесят минут) покинула его с явным недовольством.
Независимо от того, как изменялись рассказы клиентов, в них было одно и то же: Арлин была жива и здорова. И очень зла.
– Она пришла для того, чтобы попросить у тебя прощения? – Максин Фортенберри задала такой вопрос, когда приехала поужинать в баре со своими подругами – друзьями моей бабушки.
– Нет, она хотела вернуться на работу, – ответила я настолько честно и правдиво, насколько это вообще было возможно.
Все трое потрясенно переглянулись.
– Не может быть, – выдохнула Максин. – У нее хватило наглости попросить вернуться обратно на работу?
– Она решила, почему бы и нет. – я пожала плечами, забирая их тарелки. – Вам принести еще чаю?
– Конечно, еще кувшинчик. – сказала Максин. – Боже, Соки, это невероятно.
И она была абсолютно права.
Потом мне пришлось поломать голову, пытаясь вспомнить, когда в последний раз видела этот зелено-голубой шарф. Сэм сказал, что помнит, как я надевала его в церковь с черным платьем.
Должно быть, это были похороны, потому что я не очень люблю черное и приберегаю его для самых серьезных случаев. Но чьи похороны? Сида Мэтта Ланкастера? Или Кэролайн Бельфлёр?
Бабушкины друзья старели, так что за последние пару лет я уже побывала на нескольких похоронах. Но Сэм бы на них не пошел.
Когда в "Мерлотт" зашла Джейн Бодехаус, было время ужина. Она забралась на свое обычное место у бара. Когда я смотрела на нее, то могла чувствовать, как лицо сводит от злости.
– Да у тебя железные нервы, Джейн, – процедила я. – С чего вдруг ты захотела здесь выпить, после того случая с зажигательной смесью? Не могу поверить, что ты продолжаешь приходить сюда, ведь тебе было так плохо.
На мгновение она удивилась, а потом колесики у нее в мозгу повернулись, и она вспомнила, как сама нанимала адвоката. Она тут же отвернулась, делая вид, что ничего подобного не было.
В следующий раз, проходя мимо нее, я услышала, как она просит Сэма подать ей еще соленых сухариков. Когда он потянулся к чаше, я сказала злобно:
– Лучше поторопись. Мы же не хотим, чтобы Джейн снова расстроилась и позвонила своему адвокату.
Сэм удивленно оглянулся. До него все еще не дошло.
– Джейн подала на нас в суд, – сообщила я и, печатая шаг, направилась к окошку, чтобы передать еще один заказ для Антуана.
– Джейн, – искренне удивился Сэм у меня за спиной, – Джейн Бодехаус! Где же ты будешь пить, если подашь на нас в суд? Мы единственный бар в округе, в который тебя все еще пускают! – Сэм говорил абсолютную истину.
За долгие годы большая часть баров в округе перестала обслуживать Джейн, которая была склонна делать недвусмысленные предложения всем мужчинам в пределах своей видимости. Только лишь пьяные до невменяемости отвечали на это, потому что Джейн не слишком волновалась по поводу личной гигиены, и это продолжалось из года в год.
– Вы не имеете права меня не обслуживать, – заявила она возмущенно. – Так говорит Марвин. И тот адвокат.
– Думаю, можем, – сказал Сэм, – И начнем прямо сейчас. Ты хоть знаешь, в чем суть твоего иска?
Скорей всего, он был недалек от истины.
Как будто услышав нас, в дверь вошел Марвин собственной персоной, и он был очень зол.
– Мама! – воскликнул он, – Что ты здесь делаешь? Я же сказал тебе больше сюда не ходить.
Он уловил мой взгляд и сконфуженно отвел глаза. Все в "Мерлотт" забросили свои дела, чтобы послушать. Это было ничуть не хуже реалити-шоу по телевизору.
– Марвин, – сказала я, – Я была оскорблена до глубины души, что ты так с нами поступил. Все это время я звонила тебе вместо того, чтобы позволить твоей маме сесть за руль и ехать домой. Все это время мы убирали за ней, когда ее тошнило, не говоря уже о ночи, когда я помешала ей затащить парня в женский туалет. Ты собираешься теперь удерживать свою маму каждый вечер дома? И как ты это сделаешь?
Я не говорила ничего, что было бы ложью. И Марвин Бодехаус это знал.
– Ну, хоть тогда половину счета за неотложную помощь? – жалобно произнес он.
– Я оплачу ее счет, – сделал красивый жест Сэм. Конечно, ведь он еще не видел его. – Но только после того, как мы получим письмо от вашего адвоката с уведомлением о том, что вы не имеете к нам больше никаких претензий.
Секунду Марвин разглядывал ботинки. Затем он сказал:
– Мама, думаю, ты можешь остаться здесь. Только постарайся много не пить, ладно?
– Конечно, дорогой, – ответила Джейн, пожирая глазами бар. – Налей мне что-нибудь еще, чтобы «заполировать» это пиво, – сказала она Сэму тоном барыни.
– Запишу на твой счет, – произнес Сэм. Внезапно жизнь бара вернулась в нормальное русло. Марвин поплелся к выходу, Джейн пила. Я сочувствовала им обоим, но не могла изменить их жизни, все, что было в моих силах – это не давать Джейн садиться за руль пьяной.
И я упорно трудилась. Оказалось, что все вокруг умирали с голода (возможно, им просто было нужно топливо, чтобы распространять сплетни), и Антуан был так загружен, что потерял самообладание, хотя ему это не свойственно.
Сэм пытался выкроить время, чтобы приветствовать людей и улыбаться, но он сбивался с ног от количества заказов. Мои ноги болели, хотелось освободиться от конского хвоста, расчесать и распустить волосы.
