Энджи была длинноногая и рыжая и с ней я едва ли обменялась парой слов. Я возненавидела ее навсегда, после того, как она танцевала на любимом столе Эрика в туфлях на шпильках.
Может быть, я даже запишу рэповую песню с названием: "Сидеть между подхалимами".
А может стол Эрика больше уже не будет моей проблемой.
Может быть, мне стоило начать здраво мыслить, вместо того, чтобы сходить с ума.
Напротив стола лежал напольный декоративный коврик. Эрик и я буквально были вызваны на ковер.
– Выглядишь естественно, Соки, – сказала Пэм. Конечно же, она высказалась по поводу моей униформы официантки. От меня, наверное, пахло картошкой-фри.
– Мне не оставили выбора, – ответила я.
– Мииииисс Стэкхаус, – любезно произнес Фелипе. – как приятно снова видеть вас.
– Хмм, – промычала Фрейда со своего стула, стоящего в углу напротив двери. Казалось, она была с этим не согласна.
Я бросила взгляд назад и увидела, что без эмоциональная Карин заблокировала дверь. По сравнению с Карин, Пэм выглядела как эмо Эмма.
– Я буду снаружи, – произнесла старшая Эрика. Она сделала шаг назад и очень плотно закрыла за собой дверь.
– Итак, сейчас здесь вся наша большая семейка, – произнесла я. Чем продемонстрировала, насколько я была нервной.
Пэм закатила глаза. По ней было видно, что сейчас не время для юмора.
– Соки, – сказал Фелипе де Кастро, и я заметила, что он опустил излишнюю вежливость. – Эрик вызвал тебя сюда, для того, чтобы освободиться от брака с тобой.
Выглядело так, словно меня ударили по лицу большой дохлой рыбой.
Я заставила себя стоять неподвижно, а лицо – застыть. Наполовину я этого ожидала, или подозревала, или даже предвидела, а сейчас уже знала. Во всяком случае, это знание внесло определенность, но в то же время принесло резкую, глубокую боль.
У меня, конечно, было противоречивые чувства к нашим с Эриком отношениям. И, конечно же, я видела признаки, надвигающегося несчастья.
Но, даже учитывая небольшой полуночный визит Эрика и его предыдущее поспешное предостережение, – это заявление стало для меня шоком, и уж тем более я не собиралась падать ниц, не перед этими существами.
Я начала запечатывать себя внутри по частям – как некоторые, уверенные в теоретической непотопляемости Титаника.
Я даже не посмотрела на Фрейду – малейший признак жалости на ее лице, и я бы набросилась на нее и начала унижать, и неважно, что это означало бы самоубийство для меня. Я надеялась, что она триумфально усмехается – это я смогла бы вынести.
Смотреть ли в лицо Эрику – даже не обсуждалось.
Весь этот гнев и боль бурей пронеслись сквозь меня. Когда я уверилась, что мой голос не дрогнет, то произнесла:
– Мне нужно подписать какой-нибудь документ или это церемония? Или я могу просто уйти?
– Это церемония.
Ну, разумеется. У вампиров для всего найдется ритуал.
Пэм подошла ко мне со знакомым черным бархатным футляром в руках. Хотя я почти ничего сейчас не чувствовала, смутное удивление шевельнулось во мне, когда она наклонилась надо мной и поцеловала в щеку холодными губами.
Она сказала:
– Просто надрежь себе руку и скажи Эрику: "Это больше не твое", а потом отдай нож ему. – И открыла футляр, показывая нож.
Церемониальное лезвие было таким же блестящим, вычурным и острым, каким я его помнила. У меня вдруг возник мгновенный импульс вонзить его в одно из мертвых сердец, окружающих меня.
Не знаю, какое бы выбрала первым – Фелипе, Фрейду, или даже Эрика. Пока я не начала всерьез задумываться над этим, я взяла нож в правую руку и надрезала левое предплечье.
Тонкая струйка крови потекла из моей руки, и я почувствовала реакцию каждого вампира в комнате.
Фелипе на самом деле закрыл глаза, чтобы прочувствовать букет.
– Ты отказываешься от большего, чем я представлял, – пробормотал он Эрику (и Фелипе немедленно возглавил список вампиров, кому я хотела вонзить кол в сердце).
Я повернулась к Эрику, но держала глаза на уровне его груди. Посмотрев в его лицо, моя оборона могла дать трещину.
– Это больше не твое, – четко произнесла я с определенной долей удовлетворения.
Я протянула нож в его направлении и почувствовала, как он вынул его из моей хватки. Эрик обнажил свое предплечье и вонзил в него нож, и это был не просто надрез, который я сделала у себя на руке, а настоящий порез.
Темная кровь медленно потекла из его руки и закапала на вытертый коврик.
– Это больше не твое, – тихо сказал Эрик.
– Теперь ты можешь идти, Соки, – проговорил Фелипе. – И больше не приходи в "Фангтазию".
Мне нечего было сказать.
Я развернулась и вышла из офиса Эрика. Дверь волшебным образом открылась передо мной – блеклые глаза Карин вскользь встретились с моими, ее прекрасное лицо хранило пустое выражение. Никто не произнес ни слова. Ни "пока", ни "Всего доброго", или, например, "Поцелуй мою ногу".
Я прошла сквозь танцующую толпу.
Села в свою машину.
И поехала домой.
ГЛАВА 8
Билл сидел в плетеном кресле у меня на заднем дворе. Я вышла из машины и уставилась на него поверх капота. Меня обуревали два противоречивых импульса.
Первым было – пригласить его в дом и заняться сексом-в-отместку.
Вторым – более разумным – сделать вид, что я его не заметила.
Очевидно, он не собирался начинать разговор первым, что доказывало, каким умным он мог быть иногда. Я знала наверняка, просто по его присутствию и вниманию, направленному на меня, что он полностью осведомлен о произошедшем сегодня вечером.
Моя разумная часть возобладала после короткой борьбы, и я развернулась и пошла в дом.
Необходимость внимательно вести машину отпала. Давление присутствия вампиров закончилось. Я была так рада побыть одной, чтобы никто не увидел, как я сломалась.
Я не могла винить Эрика полностью во всем. Но в основном, так и делала. У него был выбор, признавался ли он в себе этом или нет. Пусть его культура и требовала чтить соглашение о свадьбе с Королевой Оклахомы, заключенное его мертвым Создателем, но я была уверена, что Эрик мог бы при желании отвертеться.
Я не могла согласиться с его утверждением, что он был беспомощен перед лицом завещания Аппиуса. Конечно, Аппиус уже запустил процесс с Фрейдой до того, как поставить Эрика в известность. Может быть ,он даже получил с Королевы Оклахомы комиссионные посредника.
Но Эрик мог как-то извернуться и сохранить свою свободу. Он мог найти другого кандидата на роль супруга Фрейды. Мог предложить финансовую компенсацию. Он мог... сделать хоть что-нибудь.
Столкнувшись с необходимостью выбора между – любовью ко мне с моей короткой человеческой жизнью и восхождением вместе с красивой и богатой Фрейдой, – он сделал наиболее выгодный выбор.
Мне всегда было известно, что Эрик – прагматик.
Раздался тихий стук в заднюю дверь – это Билл проверял моё состояние. Выйдя на крыльцо, я распахнула дверь со словами:
– Я не в настроении говорить....
На ступеньках стоял Эрик. Лунный свет золотил его светлую гриву и выгодно оттенял красоту лица.
– Какого черта ты тут делаешь? – Я посмотрела поверх его плеч. В поле моего зрения Билл отсутствовал. – Теперь, когда я больше не твоя жена, я полагала, что ты и Фрейда... скрепите ваши отношения браком.
– Я же просил тебя не обращать внимания на то, что ты там услышишь. – Эрик сделал небольшой шаг навстречу мне. – Я же сказал, что это ничего не значит для меня.
Я не приглашала его.
– Трудно поверить, что та церемония была бессмысленной для твоего короля. И Фрейды.
– Я смогу удержать тебя, – заявил он уверенно. – Хоть ты не моя жена, но я люблю тебя, и ты в моём сердце.
Я чувствовала себя как блинчик, который перевернули на сковороде. Я снова должна пройти через все это? Я огрызнулась.
– Всё не так просто. Ты хоть слышишь себя? Ты обманываешь и себя, и меня. – Мне хотелось дать ему пощечину, да так, чтоб и мне стало больно.
– Соки, ты – моя, – он начинал злиться.
– Уже нет. Ты объявил это на глазах у всех.
– Но я же просил тебя, я же пришёл к тебе тогда ночью, я...
– Ты сказал мне, что любил той любовью, на какую способен, – произнесла я, подпрыгивая от возбуждения на цыпочках. – Но теперь мне совершенно ясно, что ты был не способен любить.
– Соки, я бы никогда не отказался от тебя публично. Я был уверен, что ты поняла, что эта церемония выгодна другим.
– Подожди, – я подняла руку. – Ты хочешь сказать, что собираешься найти способ спрятать меня от Фрейды? Да так, чтобы я была в безопасности, а ты мог наведываться время от времени? Я должна быть всегда подле тебя, переехать в Оклахому, потерять свой бизнес, дом и друзей?
По выражению его лица я поняла, что это и был его план. Но также было ясно, что Эрик сам-то не верит в мою способность согласиться с подобным предложением. И если он думал, что я буду согласна, то он меня совсем не знает.
