своего капитала?
— Асириус, стой у входа и убедись, что ни один любопытный не подслушивает. — приказал Аргалор, видя всё ещё не уходящую служанку.
— Слушаюсь, повелитель! — серьезно поклонился кобольд и положил руку на висящий на поясе топорик. В то же время он ни на секунду не расставался с коротким гоблинским копьём, что было идеально сделано под его собственные размеры.
После боя с гоблинами Асириус неплохо так прибарахлился, обзаведясь пуленами, кожаной обувью с мягкой подошвой, идеальной для тихой ходьбы по лесу. Грудь он прикрыл плохонькой, но крепкой броней из небольших обрывков кольчуги, стальных пластинок и кожи, а на голову натянул капюшон просторного зеленоватого плаща.
Имея оружие, броню и одежду, Асириус тоже иногда ловил на себе подозрительные и опасливые взгляды особенно впечатлительных деревенских, чем очень сильно гордился. Для презираемого в прошлом ученика шамана подобное внимание было очень лестно.
Зайдя внутрь сарая, Аргалор услышал, как за спиной кобольд тихо прикрыл дверь.
Глаза быстро привыкли к темноте, а многочисленные щели давали достаточно света, чтобы оглядеть убогую обстановку. В самом дальнем краю от двери, прямо на земляном полу лежало какое-то грязное, вонючее тряпьё, играющее роль подстилки. Туалета в этом месте предусмотрено не было, поэтому пленнику пришлось справлять нужду в противоположном углу прямо на землю.
Однако самым важным было то, что Аргалор всё ещё не видел самого пленника. На мгновение он подумал, что это была ловушка, но незаметно ткнув дверь кончиком хвоста, та спокойно раскрылась. Да и Асириус не умер бы совершенно беззвучно.
А значит… Думов резко дернул мордой в сторону и пропустил мимо своей головы какой-то бесформенный, но острый кусок железа.
Драконьи инстинкты мгновенно определили в падающем на него сверху объекте детское тело. По-змеиному извернувшись и, безвредно приняв удар на покрытое чешуей плечо, Аргалор резко ухватил нападавшего за шею и поднял его хрипящее тело над землёй.
Тем не менее даже находясь в жесткой хватке, маленький агрессор продолжал яростно биться за свою жизнь, бессильно полосуя припрятанным острым обломком запястья дракона.
— Значит вот ты какой, Сигемир, — удовлетворенно ухмыльнулся Аргалор, чем заставил ребёнка ещё отчаяннее сражаться за свою жизнь. Дабы тот не задохнулся, Думов чуть ослабил ладонь, дав ему глотнуть воздуха.
— Отдали меня дракону на съедение! — тут же зашипел ребёнок, в глазах которого плескалось море ненависти. — Тебя убью, а потом их убью! Всех убью!
— И вот насчет этого я и пришел с тобой поговорить. И нет, я не буду тебя есть. — лениво сказал Аргалор, видя, как в шоке раскрываются глаза ребёнка, когда он понял, что угрозы пока нет.
Раскрытая ладонь и мальчик лет семи падает на пол, чтобы быстро отползти от продолжавшего стоять на месте дракона.
— Что?.. Как?.. — пытался что-то сказать малец, но у него явно не получалось.
— Во-первых, повторю, что я не хочу тебя есть или как-то причинять тебе вред, — сразу расставил точки Аргалор. — Сюда же я пришел по одному простому делу. Но вначале я хотел бы у тебя кое-что узнать. Что бы ты сделал с этой деревней, если бы освободился и у тебя была бы сила?
Лев с мрачным весельем хмыкнул, видя, как кулачки ребёнка аж побелели, так сильно он их сжал. Больше же всего дракону понравились глаза мальца — в них не осталось и крупицы детства, лишь кипящая ненависть.
Внезапно Сигемир выпучил глаза и с надеждой зашептал.
— Темный господин, вы пришли за Маришкой, нашей травницей? Я слышал, что её сожгли на костре. Но если вы дадите мне силы, то я готов продать вам свою душу и всё, что у меня есть, лишь бы убить их всех!
— Ты начинаешь думать в нужном направлении, но всё же неверно. Я не имею никакого отношения к адским силам, но я и впрямь пришёл сюда за тобой. Скажи, что ты помнишь о случившейся встрече с архифеей год назад?
Вопрос немедленно заставил мальчика замкнуться, но он понимал, что стоявший перед ним дракон его единственный шанс.
— Меня постоянно об этом спрашивали, но я плохо помню, — чуть не плача прошептал Сигемир. — Помню, что она вошла в комнату. И она была такой красивой, а затем она что-то начала говорить и словно… меняться? И я… не помню, что было дальше.
«Как и ожидалось. Даже мне немного некомфортно, когда она меняет личины, что уж говорить про шестилетнего крестьянского ребёнка?»
— Я прибыл сюда, Сигемир, — торжественно начал дракон. — По просьбе той самой архифеи. Год назад она пришла сюда, ведь видела твой потенциал, как воина. Но эти глупые крестьяне не поняли её и решили, что ты в чём-то виноват. Но повелительница леса узнала о творящейся здесь несправедливости и позвала меня спасти тебя.
— Эти… эти… эти… — ребёнок била сильная дрожь. — Свиньи! Они били, мучили и оскорбляли меня из-за ошибки⁈
— Получается, что так, — спокойно ответил Аргалор, глядя на дрожащего от ярости Сигемира. — Но всё скоро закончится, и ты вновь встретишься с доброй госпожой. Ты же этого хочешь?
— Конечно, господин! — быстро закивал мальчик. — Никто обо мне не заботился за всю мою жизнь, а хоть госпожа такая могущественная, но она вспомнила! Я во век ей буду должен!
— Вот с обещаниями ты все же будь поосторожнее, особенно таким, как она, — автоматически поправил его Аргалор. — Но я рад, что ты правильно понял, как всё устроено. Тем не менее, как у одного из твоих спасителей, у меня есть небольшая просьба. Насчет деревенских…
— Вы хотите, чтобы я их пощадил после всего, что они мне сделали⁈ — взревел, а по факту, скорее угрожающе пропищал мальчик.
— Следи за своим языком и смотри на кого ты кричишь. — приказал Аргалор, угрожающе нависнув над Сигемиром и тот от страха отчаянно закивал.
Убедившись, что должное уважение к его драконьему статусу восстановлено, Лев сменил гнев на милость.
— За кого ты меня принимаешь, мальчишка? Я красный дракон, а не светлый паладин. Нет, мне плевать на деревню, но если какие-то из деревенских изъявят желание ко мне присоединиться, то твоя месть не будет на них распространяться. Договор?
— Кроме старосты, — быстро добавил Сигемир. — Господин. — последнее пришло с попыткой «подмазать» страшного дракона.
— Пф-ф, конечно. Делай с ним что хочешь. Всё равно он слишком старый. — насмешливо фыркнул Лев. — А теперь твоей задачей будет просто ждать и молчать. Я сделаю всё сам. Справишься?
— Конечно, господин, — и вновь во взгляде мальца проснулся тот самый неукротимый бунтарский дух. — Я делал это на протяжении всей моей жизни. В этом я мастер.
* * *
Как староста Лауфенталя, Одо хотел напасть на стойбище гоблинов уже сегодня же, дабы с «его» ненаглядным золотом ничего не случилось, но нападения подобного уровня не происходят с мгновения ока.
Крестьянам стоило рассказать про проклятие, золото и архифею, а затем дать время, чтобы найти оружие, какую-никакую броню и собраться вместе.
И хоть с начала подготовки и до выхода прошло аж два дня, но Аргалор не терял времени зря.
Прекрасно понимая, что незнание того, где он находится — это слабость, дракон решил исправить сей момент в кратчайшие сроки. Из всей деревни же лучшим кандидатом для этого был тот самый бывший легионер.
Побывав в разных точках Империи, он хоть многого и не знал, так как был обычным солдатом, но даже так Мориц на голову превосходил остальных деревенских.
К тому же Морицу изрядно подольстило, что аж целый дракон решил спросить именно его.
— Вы, значит, не местный, ваш милость, да? — кивнул своим мыслям бывший сержант. — Так это, Империей нашей, как заведено, правит император Фридрих Шестой. И хоть легионы при нём никогда обиды не получали, но больно уж херцоги при нём, уж простите, волю почуяли. Так-то я поостерегся бы такое говорить, но вы, ваш милость, дракон, и вы явно не пойдете меня сдавать. Постоянно друг на друга нападают, воюют почём зря и кровь льют.
— Получается, герцоги не слушаются указов императора? — углубил интересующую его тему Аргалор, на что получил удивленный взгляд.
— Нет, ваш милость. Император правит и защищают всю Империю, а херцоги свои херцогства. Императору невместно вмешиваться в дела херцогов. Он устанавливает свои законы, а те свои.
Лев нахмурился. Если он правильно понял объяснение Морица, у Священной Центральной Империи была довольно разрозненная и децентрализованная структура, где император хоть и обладал некоторой властью, но был вынужден мириться с целым скопом различных герцогов.
— А что если законы
