Зайди, — я открыл дверь, впуская ее внутрь.
Переминаясь с ноги на ногу, официантка зашла в комнату, словно на эшафот.
«Что он ей такого наговорил?» — подумал я, закрывая за ней дверь.
— Сядь, — я указал Белле на стул, а сам подошел к кровати и сел на нее. — А теперь послушай меня, — произнес я, и моя собеседница снова вздрогнула. — Тебе не нужно мне «услуживать», поэтому посиди здесь, успокойся, а затем возвращайся к своим делам, хорошо? — спросил я, но девушка оказалась куда более решительной, чем я думал.
— Нет! — уверенно произнесла она. — Я…
— Все в порядке. Просто забудь, — не дал я ей договорить.
— Но ведь…
Казалось, она в любую секунду была готова расплакаться.
— Я же сказал, что не держу на тебя зла, — мягко произнес я. — Ты не сделала ничего плохого, — добавил я, но мои слова не возымели никакого эффекта.
Я тяжело вздохнул.
— Принеси мне горячий чай и что-нибудь сладкое, — сказал я Белле и, встав с кровати, подошел к двери, открыв ее.
— Хорошо, — она ушла и спустя минут пять вернулась с подносом, на котором стоял горячий чайник и несколько блюдцев со сладостями.
Все это она поставила на стол.
— Налей две чашки, — сказал я официантке, и она послушно выполнила мой приказ. — А теперь пей, — я кивнул на чай.
— Господин, но я…
— Пей, я сказал, — надавил я на Беллу, и она послушно взяла чашку в руку и сделала небольшой глоток. — И ешь, — я указал на сладости, и девушка взяла бисквит с медом.
Сам я тоже решил выпить перед сном чаю. Поэтому какое-то время мы молча сидели и просто пили пряный травяной настой с мятой.
Официантка потихоньку начала успокаиваться.
— А теперь еще раз повторяю. Нет ничего плохого в том, что ты не признала во мне благородного. Поэтому просто передай хозяину таверны, что все в порядке. Мы остановимся на ночь, а завтра утром нас уже тут не будет. И еще… — я не смог не спросить, меня этот вопрос почему-то сильно интересовал. — Часто хозяин посылает тебя «услуживать» незнакомым господам?
Лицо девушки, и так розовое от горячего чая, стало пунцовым.
— Что вы такое говорите, господин! — вскинулась она и глаза ее запылали гневом, но буквально через секунду потухли. — Моя мать умерла на прошлой неделе. Она присматривала за мной, давно работала здесь и… хозяин ничего такого не позволял. Но сегодня… Он сказал, что если господин будет недоволен, он меня прогонит… А мне не на что жить… А я…
В больших глазах у неё появились слезы. Долбанный ублюдок… Я пару раз вдохнул и выдохнул, усмиряя гнев.
— Так, иди спать. Бери сладости, и чтобы глаза мои тебя больше не видели, — я допил чай и поставил чашку на поднос.
— Спасибо, господин, — впервые за то время, пока она была здесь, Белла подняла глаза и посмотрела на меня.
«Чудной красавицей вырастет», — подумал я, смотря на веснушчатое лицо с глазами цвета дикого изумруда.
— Все, бери сладости и уходи, я хочу спать, — пробурчал я, и девушка улыбнулась.
Она быстро справилась с посудой, а часть печенья ушла в карманы, после чего она взяла поднос и остановилась уже в дверях.
— Большое спасибо, господин! Большущее! — она мне мило улыбнулась, а затем исчезла за дверью.
«Испортит он девчонку», — подумал я, когда вновь остался в комнате один.
«Всех все равно не спасти», — я встал и затушил свечу, а затем лег на кровать.
«А жаль», — была моя последняя мысль и, закрыв глаза, я уснул.
* * *
На следующее утро за столом нас обслуживал молодой паренек, который, судя по лицу и крупному носу картошкой, был сыном хозяина таверны, ибо уж больно был похож на него.
Беллы, к слову, нигде не было видно.
Странно, неужели…
Я посмотрел на хозяина Сытого борова, но тот был занят своими делами, поэтому не обращал на меня никакого внимания.
— Чего изволят господа? — тем временем поинтересовался пацаненок.
— Завтрак. Пара яиц, бекон, свежий хлеб и пару кружек морса, — ответил я, продолжая высматривать Беллу в залах.
— Что-то не так, господин? — разумеется, мое поведение не осталось для Фредерика незамеченным. Поэтому, когда хозяйский сынок ушёл, я рассказал ему историю о том, что случилось вечером. — Не удивлен, — спокойно ответил вояка. — Такое случается сплошь и рядом. Не завидую я ей.
— Это да, — я тяжело вздохнул. — Думаешь, теперь будет под всех ее класть?
— Скорее всего, да, — кивнул слуга. — Она красивая, а пара дополнительных серебрушек никому не будут лишними, — добавил мой собеседник и тоже осмотрелся по сторонам.
— Жаль девчонку.
— Да, но ничего не поделать. Такова судьба, — ответил мне Фредерик, и я невольно сжал кулаки.
Судьба, значит…
