Неожиданно я ощутила легчайший ветерок: рядом со мной встал Ксавье. Мое сердце заныло. Больше всего на свете мне хотелось, чтобы он уцелел. Но он не бросил меня, не оставил наедине с врагами. Наши судьбы соединились, и ничто не могло разлучить нас. Я едва не расплакалась, но сдержалась и погладила его пальцы. Ксавье мой намек понял и решил не унижаться. Он наклонился к столу и забарабанил свободной рукой по деревянной поверхности.
— Вам бы, ребята, надо почаще гулять на свежем воздухе, — произнес он. — И почему вы в масках? Это же не «Крик»![31]
Я дерзко усмехнулась. Происходящее было немыслимо, но Семеркам нас не запугать. Гамиил удивлено прищурился.
— Ты кем себя возомнил, мальчишка? — свирепо осведомился он.
Ксавье пожал плечами.
— Я с ней.
— Знаю, — отрезал Гамиил.
— И что нам делать? — спросила я, поддразнивающим тоном.
— Увидишь.
Аудитория погрузилась в темноту. Студенты громко и визгливо завопили. Мы с Ксавье крепко обнялись, готовясь к неминуемой смерти, боли, космической пустоте… Внешне мы казались невооруженными, но вместе являлись весьма грозным оружием.
Вспыхнул свет, и я сразу поняла: что-то не так. Гамиил разозлился и даже немного смутился. Я догадалась, что этот трюк — явно не его рук дело. А затем я увидела Гэбриэла. Он находился в центральном проходе — босой, с золотистыми волосами, развевающимися за его спиной, словно флаг. Обычно он носил белый хитон для обозначения своего статуса в ангельской иерархии, но сегодня предстал перед нами в полинявших синих джинсах. Его белая футболка излучала сияние, подобное раскаленной броне.
Воцарилась тишина. Студенты осознали, что прибыла помощь. В Гэбриэле не было ни капли мрака, и, несмотря на суровость облика, в нем чувствовалась защита. Крики быстро прекратились, сменившись хныканьем, всхлипываниями и мольбами.
Гамиил шевельнул пальцем — и величавый свод поднялся вверх, издав басовый стон. Середина потолка и крыши исчезли, оставив после себя зияющую дыру. В следующий миг центральный участок свода вернулся и рухнул на Гэбриэла, но тот перехватил его на лету и направил к стене. В итоге никто не пострадал. На пол посыпались куски штукатурки. Гэбриэл и Гамиил сверлили друг друга гневными взорами. Подчиненные Семерки напоминали статуи.
Казалось, целую вечность ничего не происходило. Наше положение было зыбко, как никогда прежде. В данный момент силы небесных воинов находились в равновесии, но спустя секунду могла разразиться катастрофа. Если здание рухнет, тогда мы будем погребены под обломками. Но я знала: мой брат не собирается рисковать.
Студенты озирались по сторонам. Кое-кто из парней пытался успокоить всхлипывающих девушек и заслонить их собой. Другие съежились на скамейках и дрожали. Похоже, они думали, что наступил конец света.
— Ты не имеешь права вторгаться сюда, — объявил Гэбриэль. — Твое присутствие здесь неоправданно.
— Как и твое, брат, — ответил Гамиил. — А как в Царстве Небесном нынче смотрят на изменников?
— Защита невинных не делает меня изменником, — возразил Гэбриэл. — Но по чьему приказу действуешь ты?
— Мы трудимся, дабы служить Царствию, — гордо отозвался тот.
— Не лги мне, — громогласно возвестил Гэбриэл.
Гамиил указал на меня.
— Этот ангел нарушил закон. Ее деяния не будут прощены.
— Как и твои, — произнес Гэбриэл.
— Тебе не стоило затевать игру в прятки, — проговорил Гамиил презрительно. — А то мы бы еще долго гадали, где вы прячетесь.
— А для тебя самое главное — ущемленное себялюбие, да? — с отвращением вымолвил Гэбриэл. — Гордыня — опасная штука, брат.
— Речь идет о правосудии.
— Тогда почему бы тебе не отпустить их? — предложил Гэбриэл. — Пусть Он сам все рассудит. Уверяю: убийств Он не допустит.
— Нет, — нагло фыркнул Гамиил. — Сейчас Он не может подойти к телефону. Так что наказывать или нет — решать нам.
В результате Гамиил упорно избегал вопросов Гэбриэла о Господе. Он знал, что Семерки — приверженцы своей собственной извращенной идеи правосудия. Я гадала, в какой момент небесное воинство стало мятежной силой, которую, скорее, не уважали, а боялись.
Гэбриэл расправил крылья. Студенты ахнули.
— Нет, брат.
— Здесь нет твоей власти, архангел, — небрежно бросил Гамиил.
— Я мог бы уничтожить тебя.
— Разумеется, но при этом будет отнята жизнь у множества людей.
И Гамиил кинул красноречивый взгляд на заплаканных девушек и парней.
— Тогда открой двери, и пусть в зале останутся лишь те, кто тебя интересует, — сказал Гэбриэл.
Но Гамиил проигнорировал призыв к справедливости.
— Поздно, — заявил Гамиил. — Они все должны погибнуть.
Некоторые тут же разрыдались. Кое-кто зажмурился. Наверное, надеялись, что им снится кошмар.
— Они невиновны, — возмутился Гэбриэл.
— Твоя привязанность к смертным, сотворенным из праха, делает тебя уязвимым, — парировал Гамиил. — Предлагаю тебе подумать о твоем же будущем. А они, между прочим, наследники и носители греха Адама.
— А зачем на Землю был послан Христос? — осведомился Гэбриэл. — Он заплатил их долги, Он смыл с них первородный грех Своей кровью. Почему ты переиначиваешь истину?
— Ты собираешься помешать мне? — дерзко поинтересовался Гамиил.
— Ты скоро пожалеешь о своем поступке, брат, — отчеканил Гэбриэл.
И рядом с ним возник пылающий янтарный шар, который начал преображаться в фигуру. Я увидела яркие кудри и глаза цвета дождевых капель. Это же Айви, моя сестра! Она принадлежала к высшему ангельскому чину и легко перемещалась на огромные расстояния. Гамиил попятился. Айви подняла руку, и из кончиков ее пальцев полетели молнии. Широкополые балахоны Семерок воспламенились. Языки огня принялись лизать бесстрастные гипсовые лики. Семерки начали поспешно отступать и растаяли в воздухе. В аудитории остался только покинутый всеми Гамиил.
— Я уничтожу вас! — проревел он.
Айви вздернула тонкую золотистую бровь.
— С помощью какого войска?
Гамиил оскалился и наклонился вперед, как дикий зверь, готовый к нападению. Без предупреждения он сунул руку под свое одеяние и извлек скипетр. Гамиил знал, что ему нельзя прикасаться к Айви и Гэбриэлу, и схитрил. Он навел оружие на перепуганную студентку. Энергетический разряд рванулся к девушке и сотряс аудиторию. Какой-то парень кинулся к ней и накрыл ее тело своим. Луч скипетра пронзил бок молодого человека, и раздалось шипение, какое издает мясо, жарящееся на гриле. Руки юноши сразу почернели и обуглились, а сам он рухнул навзничь, я увидела его лицо, покрытое красными дымящимися язвами. Это был Спенсер. Он, не мигая, смотрел в потолок.
Ксавье в ужасе уставился на труп.
— Нет, будь ты проклят! — хрипло заорал он Гамиилу.
Только что убили Спенсера — его соседа по квартире, союзника и друга. Он погиб из-за нас. Ксавье сел на край стола, а меня покинуло всякое желание сражаться.
Гэбриэл, похоже, приготовился растерзать Гамиила. Айви остолбенела, а затем буквально открыла огонь по Гамиилу. Однако тот увернулся, сделав в воздухе сальто. Гэбриэл сосредоточился на студентах. Он окутал каждого из них голубоватыми сетями, которые выглядели хрупкими, но на самом деле были крепки и несокрушимы, как стальные прутья. Но Гамиил потерял интерес к учащимся, его целью стали мы с Ксавье.
Я тщетно пыталась пробудить силу, которая дремала во мне, но от шока у меня мало что получалось. Гамиил бросился ко мне, а я робко отшатнулась от него. Он вцепился в мои запястья своими крепкими ручищами и забросил их назад. Кости сломались с громким треском. А Гамиил потащил меня за собой. Я кубарем покатилась за ним. Моя голова то и дело билась о мебель. В конце концов я упала, стукнулась об стол и взвыла от боли. Внезапно меня перехватил Гэбриэл, который помог мне подняться. Мое зрение расфокусировалось, но я еще сохраняла способность мыслить.
— Ксавье, — прошептала я.
— Бет!
Ксавье напрочь забыл о присутствии Гамиила. Его волновала только моя безопасность. Но он находился далеко от меня и не мог до меня добраться. А я заметила зловещий силуэт Гамиила. Ангел-отступник появился совсем рядом с Ксавье. Выражение лицо Гамиила было алчным, голодным. Я разжала губы, чтобы предупредить Ксавье об опасности, — и с них сорвался только жалкий стон. Неужели я потеряю самое дорогое? Гамиил довольно усмехнулся, махнул скипетром, и в спину Ксавье ударила молния.
Ксавье в смятении крутанулся на месте и медленно опустился на колени. Он не отводил от меня взгляда. Потом его веки затрепетали, сомкнулись, и он распростерся на полу.
Я закричала во всю глотку, и мои легкие запылали от боли. Мне показалось, что я слышу, как сердце Ксавье перестало биться. В тот же миг в его глазах померк свет. Айви развернулась к Гамиилу с неприкрытой яростью. Но предводитель Семерок согнулся, рванул вверх со скоростью пули и сгинул в потолочном проеме. Последним, что мы увидели, были его развевающиеся одежды и вспышка победной ухмылки. Пыльная штукатурка падала на нас, словно белесая шрапнель.
