В этот момент микроскопический робот, попавший накануне с кружкой пива в организм водителя трейлера, проснулся от сигнала, посланного Убийцей. Сжигая себя, одноразовый киллер полоснул сердце шофера направленным электрическим разрядом. Дыхание перехватило. Мешочек мышц, пятое десятилетие исправно качавший кровь, несогласованно задергался, сжался в последнем судорожном усилии и замер. Сквозь тяжелую темноту, которая, словно приливная волна, заливала его глаза, шофер бессильно попытался снять ногу с педали газа, а потом ткнулся головой в руль.
7
…Вечером, когда рабочий день кончался и семейные любители прогулок выходили на Джеронимо, а одинокие любители удовольствий отправлялись в Квартал Шепотов, нижние уровни магистралей, предназначенные для колесного транспорта Нант‑Петербурга, пустели. Наземные машины чаще всего перевозили то, что было неудобно или невыгодно везти гравитационным или воздушным транспортом. Поэтому мчащийся на полной скорости по проспекту Ушакова грузовой трейлер привлек бы внимание прохожих заранее, если бы не маленький фейерверк в урне на Джеронимо.
Перед глазами обернувшегося на два разных звука Роберта Джонсона словно застыла картинка с открытки к Хеллоуину.
Мальчик, застывший на переходе.
Мяч, замерший на полпути между ладонью подростка и прилипшим к полосе краски на асфальте окурком.
Машина, многоколесный тяжелый трейлер красного цвета, с синим слоганом компании‑перевозчика («Вам тяжело? Мы возьмем это на себя!») на кабине.
Зрители смотрели на горящую урну с предполагаемой бомбой, а Джонсон смотрел в другую сторону – на мальчика, мяч и грузовик. А потом Роберт прыгнул вперед, и картинка ожила.
…Прыжок Роберта был спонтанным действием, но не был безрассудством в чистом виде. Подсознательно он надеялся отшвырнуть парня с дороги грузовика и самому вылететь вслед за ним. И все шло так, как он думал, пока рука мальчика не опустилась вдоль тела, и мяч, подскочив, не откатился в сторону.
Когда мальчишка, вдруг развернувшись, бросился ему навстречу, майор военной разведки Роберт Джонсон понял, что сейчас погибнет. И мало того, что сам сдохнет, как перебегавший дорогу заигравшийся пес, так еще и мальчишку не спасет.
Звуки пропали, свет летнего дня померк.
Краем глаза Роберт видел, как грузовик неумолимо приближается к ним, а мальчишка в бесформенной футболке шаг за шагом отталкивается от нагретого вечерним солнцем асфальта и бежит навстречу ему. И его пустые глаза смотрят сквозь Роберта. Сейчас векторы их движения столкнутся, тела на какой‑то момент замрут на месте посреди проезжей части, а потом многотонная махина ударит их и либо размажет по проспекту Ушакова, либо отшвырнет в сторону, словно исковерканные марионетки с оборванными нитями. Оставался призрачный шанс, что Роберту хотя бы удастся вышибить парня из‑под надвигающегося грузовика. Он врезался плечом в грудь мальчишки.
…Мир перед закрытыми глазами Удачницы вспыхнул. Вцепившись непослушными руками в фонарный столб, она повисла на нем, заставляя себя не потерять сознание, цепляясь за проплывающие перед глазами алые нити, еще недавно выстроенные в строгом порядке тщательно продуманной операции, а теперь спутанные в безобразный клубок.
…Что‑то живое и тяжелое увесисто ударило в спину Роберта, и куча‑мала из трех тел вылетела на разделительную полосу проспекта Ушакова. Грузовик впритирку пролетел мимо, обдав их запахами нагретого металла, краски и смерти. Виляя из стороны в сторону, трейлер помчался дальше.
Яр Гриднев вцепился в плечо Роберта и встряхнул его.
– Как сам?
Роберт приложил руку к голове, выматерился и, привстав на локте, посмотрел на мальчишку. Тот, похоже, прилично приложился головой об асфальт, да и придавили они его при падении изрядно. Глаза его были закрыты, веки чуть подрагивали. Яр приложил три пальца к немытой шее и послушал пульс.
– Максимум сотрясение мозга. Жить будет.
Где‑то кричала женщина. Вдалеке грохнуло. Мужчины повернулись на звук. Метрах в трехстах от перехода грузовик лежал на боку, уткнувшись в силовое ограждение противоположной стороны проспекта. Пожарные роботы, отделившись от корпуса, деловито покрывали смятую кабину густой пеной.
Роберт посмотрел в другую сторону. Люди бежали к переходу Он разглядел в толпе пару серых рубашек городовых. Потом он кивнул Яру на фигуру в плаще, с деланой неторопливостью уходившей вверх по проспекту Ушакова.
– Похоже, это он устроил. Пацан явно под гипнозом. Я за ним.
– А я за девушкой, – сказал Яр.
– А?
– Там сообщница. Скорее всего, психотехник, держала ситуацию… слишком уж сложное происшествие.
Роберт кивнул, вставая.
– Давай. И еще… теперь мы квиты, спасибо.
Он с места в карьер ринулся через проспект и врезался в толпу. Человек в плаще бросил взгляд через плечо и бросился бежать.
Яр подхватил все еще бесчувственного мальчишку на руки, пройдя по «зебре», вручил его пробившемуся сквозь толпу городовому и махнул у того перед глазами полицейским жетоном.
– Отвезешь парня в больницу и все данные по нему передашь через центральную диспетчерскую для Яра Гриднева.
Безусый рыжий парень удивленно вытаращил глаза и торопливо подхватил тело. Разлохмаченный кед чиркнул по безупречно отутюженной штанине форменных брюк городового, оставив серую пыльную полосу.
А Яр уже проталкивался сквозь толпу на свободное пространство, туда, где по улице Джеронимо, покачиваясь, словно пьяная, брела прочь от места происшествия светловолосая девушка.
8
Она его чуть не обманула. Яр догадывался, что психотехник, работающий в паре с киллером, будет вооружен чем‑то серьезным. Впрочем, в этой ситуации был опасен даже обычный парализатор. Поскольку он заметил, когда несколькими минутами раньше мчался к пешеходному переходу, что блондинка нащупывает что‑то в кармане жакета, то теперь внимательно следил за ее руками.
Но безвольно болтающаяся левая рука девушки лишь единожды скользнула ко рту. Через пару десятков секунд ее походка стала уверенней и быстрей, в движениях появилась собранность. «Она меня заметила… и приняла сильный стимулятор… так сразу подействовало… это что‑то ударное», – подумал Яр. Он напрягся, ожидая, что девушка с места в карьер бросится бежать, но она продолжала быстрым шагом идти по Джеронимо. План Яра был прост: он хотел дождаться, когда сообщница убийцы свернет в более‑менее безлюдный переулок, задержать ее и вызвать помощников Джонсона. Звать армейских сейчас было опасно – опытный психотехник, употребляющий сильные стимуляторы, чтобы скрыться с места преступления, вполне может решить не сдаваться живым, да еще и прихватить с собой пару‑тройку противников. А лишних жертв Яр не хотел.
Девушка ускорила шаг и начала ввинчиваться в кучу народа перед входом в очередной ресторанчик. Здесь, как и перед оставшимися далеко позади «Луком и стрелами», выступали живые актеры. Турский факир, напоминавший человека почти всем, кроме покрытой мелкой зеленоватой чешуей кожи, выдыхал огонь изо рта тонкими малиновыми струями, сливающимися на несколько мгновений в сложные узоры. Он делал вид, что пытается испугать своего партнера по номеру, высокого акробата‑ирканца, выдыхая струи пламени в его сторону. Ирканец кувыркался через голову, вставал то на мост, то на одну руку, то на обе. Всякий раз, когда он замирал, из рукава рубахи или из штанины высовывала голову ирканская огненная змея и пускала в сторону турскера небольшой язык пламени. Видимо, в результате операции на огненосных железах на большее ручная змея ирканца была не способна.
Блондинка пробралась в первый ряд зрителей и сейчас аплодировала вместе со всеми. Яр подобрался на разумную дистанцию и выглянул из‑за чьей‑то спины. В этот момент девушка словно поправила рукой что‑то на лице и резко кинулась вперед, через пустое пространство в центре человеческого круга, мимо артистов. Яр бросился за ней, в центре круга блондинка резко развернулась, и все сознание Яра заполнил яростный предупреждающий вопль цхара.
Падая на спину, Яр подумал, что психотехник небрежно намазала губы странной серебристой помадой, но потом увидел, что по периметру ее рта словно появилась широкая стальная кайма. Тут девушка открыла рот и выдохнула длинную струю огня. Яр кувырнулся назад, слыша шепот пламени и обоняя запах плавящегося камня. Волосы на голове затрещали. Пахнуло паленым. Портативный огнемет «Горыныч», вставляющийся в гортань, был на вооружении диверсантов Терранской федерации достаточно давно, но вот так предметно, буквально на собственной шкуре, Яр видел его действие впервые.
Толпа ахнула и зааплодировала. Ах как ловко придумала, сволочь… Кто догадается, что это не часть шоу, на которые так богата сегодня туристическая Джеронимо.
