Я была безмерно благодарна, когда наступил рассвет, и солнце прорвалось сквозь окошко по ту сторону коридора. Прогноз погоды два дня назад предсказал на понедельник солнечную погоду, что означало возвращение жары.
В тюрьме был кондиционер, и в этом заключалась хорошая новость, это означало, что я была недостаточно раздраженной, чтобы прикончить Джейн, хотя пару раз я была очень близка к этому.
Я сидела, скрестив ноги, на верхней койке, стараясь ни о чем не думать, пока Джесси Шнайдер не явилась за нами.
– Вы предстанете перед судьей, – сообщила она, – Идем.
Она отперла камеру и показала нам на выход. Я боялась, что нас закуют в кандалы, но нет. Правда, наручники на нас надели.
– Когда я пойду уже домой, Джесси? – спросила Джейн, – Эй, ты знаешь, что Соки ничего не делала с Арлин. Я видела Арлин с какими-то мужиками.
– Да? И когда ты об этом вспомнила? Когда Соки подсказала? – Джесси, крупная, полная женщина в возрасте около сорока лет, казалось, не относилась слишком враждебно ни к кому из нас, просто она привыкла к тому, что ей постоянно лгут, и не верила ничему из того, что говорят заключенные, да и они слишком многого ей не рассказывали тоже.
– У-у, Джесси, не будь злюкой. Я, правда, ее видела. Я не знаю тех мужиков. Ты должна выпустить Соки. И меня тоже.
– Я скажу Энди, что ты что-то вспомнила, – сказала Джесси, но я могла с точностью сказать, что она не придала словам Джейн никакого значения.
Мы вышли через боковую дверь прямиком к тюремному фургону. К тому времени за Джесси следовало еще двое заключенных: Джинджер Харт (бывшая жена Мела Харта), верпантера с дурной привычкой расплачиваться недействительными чеками, и Диана Поршиа, страховой агент.
Само собой, я знала, что Диану забрали (что звучало гораздо лучше, чем "арестовали") за выписывание фальшивых страховых исков, но я уже давно не следила за ее делом.
Женщин переправляли отдельно от мужчин, и Джесси, в сопровождении Кении, повезла нас к зданию суда. Я не выглядывала в окно, было слишком стыдно, что люди смогут увидеть меня в этом фургоне.
Когда мы регистрировались, в зале суда стояла тишина. Я не обращала внимания на скамью для посетителей, но, когда адвокат Бет Озиески взмахнула рукой чтобы привлечь мое внимание, я чуть не расплакалась от облегчения.
Она сидела в первом ряду. Заметив Бет, я уловила знакомое лицо за ее плечом.
Тара сидела за лавками юристов. ДжейБи возле нее. Между ними в детских креслах сидели дети.
В последнем ряду сидел Алсид Герво, лидер стаи оборотней Шривпорта. Возле него сидел мой брат Джейсон и вожак его стаи Калвин Норрис. Неподалеку сидел друг и шафер Джейсона, Хойт Фортенберри.
Опекавшая детей Арлин Чесси Джонсон вполголоса разговаривала с Кеннеди Кейз и ее бойфрендом Дэнни Придо, который работал не только в строительном магазине, но также был дневным представителем Билла Комптона.
Справа от Дэнни сидел, сверкая глазами, Мустафа Хан, дневное лицо Эрика, и приятель Мустафы Уоррен, одаривший меня едва заметной улыбкой. Терри Бельфлер стоял позади, робко переминаясь с ноги на ногу, возле него стояла его жена Джимми.
Грузной походкой вошла Максин Фортенберри, лицо ее было чернее тучи. Она привела еще одну бабулину подругу – Эвелин Мейсон. На лице Максин была маска добропорядочности. Было очевидно, что она впервые в жизни находилась в зале заседаний суда, но, честное слово, сегодня она должна была прийти.
В это мгновение я была крайне изумлена. Почему все эти люди здесь? Зачем собирать их в зале суда именно в тот день, когда у меня слушание? Это выглядело как крайне невероятное совпадение.
А потом я уловила их мысли, и поняла, что никакого совпадения нет. Все они пришли поддержать меня.
Все вокруг стало расплывчатым из-за слез; я шла за Джинджер Харт, идущей к скамье подсудимых. Хоть мне не шла оранжевая тюремная роба, но и Джинджер она тоже не красила.
Ярко-рыжие волосы Джинджер с лежащим на них люминесцентным отблеском просто били по глазам. Диана Поршиа, с ее нейтральным цветом волос, выглядела получше.
На самом деле, мне было все равно, как мы выглядим в тюремных робах. Я пыталась не думать о том, что происходит в это мгновение. Я была настолько тронута тем, что сюда пришли мои друзья, и шокирована тем, что они видят меня в наручниках, и полна надежд на то, что я выйду отсюда... в общем, мне было так страшно, что я просто не могла об этом думать.
Джинджер Харт приговорили к предварительному заключению на суде, так как никто не согласился внести за нее залог, чтобы она могла выйти. Мне стало интересно, почему Кальвин Норрис, вожак верпантер, не захотел внести залог за члена своей стаи – а потом узнала, что это было ее третье нарушение, и ее предупреждали и в первый, и во второй раз, так что его терпение подошло к концу. У Дианы Поршиа залог был; ее муж сидел на последнем ряду, выглядел он грустным и сломленным.
Потом, наконец-то, настал мой черед выступить вперед. Я взглянула на судью – женщина, выглядит добродушной, но проницательной. Имя на табличке – судья Розофф. Я подумала, что ей около пятидесяти. Волосы собраны в пучок, глаза как у чихуахуа, из-за слишком больших очков.
– Мисс Стэкхаус, – сказала она, просмотрев бумаги, лежащие перед ней, – Это ваше обвинение в убийстве Арлин Дэйзи Фоулер. Вы обвиняетесь в убийстве второй степени, которое карается пожизненным заключением. Как я вижу, ваш адвокат здесь. Мисс Озиески?
Бет Озиески глубоко вздохнула. Я вдруг поняла, что она еще никогда не представляла никого, обвиняемого в убийстве. Я была настолько напугана, что с трудом разбирала разговор судьи и адвоката, но услышала слова судьи: она никогда не видела, чтобы так много друзей собралось к обвиняемому.
Бет Озиески сказала судье, что я должна быть освобождена под залог, особенно с оглядкой на очень незначительные доказательства, связывающие меня с убийством Арлин Фаулер.
Судья повернулась к окружному прокурору, Эдди Каммаку, который никогда не был в "Мерлотте", ходил в молитвенный дом к баптистам и разводил котов породы Мейн Кун. Эдди выглядел таким потрясенным, как будто судья Розофф просила выпустить на свободу Чарльза Менсона.
– Ваша честь, мисс Стэкхаус обвиняется в убийстве женщины, которая была для нее подругой много лет, женщины, которая была матерью и... – у Эдди закончились хорошие слова, которые можно было сказать об Арлин. – Со слов детектива Бек, у мисс Стэкхаус были веские причины хотеть смерти Арлин Фоулер, также Фоулер была найдена с шарфом мисс Стэкхаус на шее позади места работы мисс Стэкхаус. Мы считаем, что ее не следует освобождать под залог.
Мне стало интересно, где Элси Бек. Тогда я заметила его. Он со злостью смотрел на судью, как будто кто-то предложил высечь Барбару Бек на газоне перед зданием суда. Судья посмотрела на сердитое лицо Элси, а затем выбросила его из головы.
– Доказано ли, что этот шарф принадлежал мисс Стэкхаус? – спросил судья Розофф.
– Она признает, что шарф похож на один из тех, который у нее были.
– Никто не видел, чтобы мисс Стэкхаус носила этот шарф недавно?
– Мы не нашли никого, но...
– Никто не видел мисс Стэкхаус с жертвой примерно во время убийства. Нет убедительных вещественных доказательств. Я так понимаю, у мисс Стэкхаус есть свидетель ее местонахождения в ночь убийства?
– Да, но...
В таком случае залог одобрен. В размере тридцати тысяч долларов.
О, да! У меня есть такая сумма денег, спасибо наследству Клодин. Вот только они весьма подозрительно заморожены на моем счете. Дерьмо. Так же быстро, как я смогла подумать обо всех плюсах и минусах, судья сказала:
– Мистер Хан, вы можете поручиться за эту женщину?
Мустафа Хан встал. Может быть потому, что ему не нравилось находиться в зале суда (у него были серьезные разногласия с законом), Мустафа был в полном обмундировании "Блейда" – черный кожаный плащ и кожаные штаны (как он может их носить в жару?), черная футболка, темные очки и обрит наголо. Не хватало только меча, пары пистолетов и ножей, и, зная его, можно было быть уверенной, что все это припрятано где-то неподалеку.
– Мой босс готов. Я здесь, так как представляю его интересы, ведь он вампир и не может появляться днем, – ответил Мустафа, как бы между прочим.
– Боже правый,– выдохнула судья Розофф, приняв во внимание этот факт.
– Это первое. Да, ваш залог устанавливается в размере тридцати тысячи долларов, Мисс Стэкхаус. Так как ваша семья, дом и работа находятся здесь, и вы никогда не жили, где-либо в другом месте, вы вряд ли сбежите. Кроме того, судя по всему, здесь у вас весьма прочные социальные связи.
Она еще раз взглянула в документы, лежащие перед ней, и кивнула. Решение судьи Розофф было окончательным и бесповоротным.
– Вы освобождены под залог, пока не состоится суд по вашему делу. Джесси, отведите Мисс Стэкхаус в камеру и подготовьте к освобождению.
