- Я не хотел бы, чтобы мой сын жил в таком мире, - внезапно произнес он, заставив Сару поднять на него свои глаза.
Её вопрос был безмолвным, и он понял, что она ждет продолжения.
- То, через что прошли мы с тобой, - снова заговорил он, - то, что таким клеймом отпечаталось на жизнях Макса, Дженнифер, Пэгги, Меган, Алекса. То, с чем ежедневно приходится сталкиваться людям по всей планете… – Дилан отрицательно покачал головой. - Я просто не могу позволить своему ребенку пережить подобное.
- С чего ты взял, что его жизнь будет похожа на наши?
- А разве в нашем мире может быть иначе? – спросил он так, словно это все объясняло.
- Все мы когда-то испытываем боль, - согласилась Сара. - Это жизнь… и то, что её составляет неизбежно коснется каждого.
Он слабо усмехнулся.
- Эта неизбежность убивает в нас людей. Посмотри, кем я стал, - с болью в голосе произнес он, - а ведь когда-то и я лежал в кроватке, окруженный заботой, вниманием и защитой.
- Что тебя беспокоит? – внезапно тихо спросила она, делая шаг вперед.
- Что мы не являемся хозяевами собственной судьбы.
- А кроме этого?
Её вопрос заставил Дилана замереть. На короткое мгновение он успел забыть, что его сестренка с младенчества обладала даром «читать эмоции людей по лицам».
- Ничего, - уклончиво ответил он, отводя глаза в сторону. – Только это.
- А мне думается, что дело совсем в другом, - Сара наклонила голову набок, при этом не сводя с него своего взгляда. - Ты никогда не врал мне, Дилан, что происходит?
- Просто мы не можем быть уверенными в том, что наши дети выберут правильный путь.
- Поэтому у них есть мы, - сказала Сара, - чтобы направлять.
- Решать за них, что важнее, а что, в свою очередь, не достойно их внимания? - горько усмехнулся он, - Они все равно поступят по-своему, и одному твоему Богу известно, чем это обернется.
Дилану показалось, что Сара издала что-то похожее на вздох сожаления.
- Так в этом все дело, так? Ты никак не простишь себя за свой выбор?
- Мы никогда не можем предугадать последствия наших решений, - ответил он, не давая ей прямого ответа на вопрос и чувствуя, как его пальцы начинают сжиматься в кулаки. – И очень часто мы жалеем о том, что когда-то не поступили иначе.
- Ты не можешь знать наверняка, как сложится жизнь твоего ребенка. Да, отчасти ты прав, что боишься, но ведь есть шанс на то, что он окажется мудрее, чем его родители, и за это нужно держаться.
- Нельзя всегда просто надеяться, Сара… нельзя слепо верить.
- Иногда только это и спасает.
Дилан отвернулся к окну, стараясь заглушить ноющую боль в сердце, которая снова дала о себе знать. Он же обещал себе, что будет сильным. Обещал, что Сара никогда не узнает о его страхах. Так почему же он дал слабину…
- В том, что машина перевернулась, не было твоей вины, - неожиданно услышал он. - И ты уж точно не смог бы изменить ту аварию, сделав другой выбор. Это все равно бы произошло.
- Но их последнее воспоминание обо мне было бы совершенно иным, - сквозь зубы произнес он, с болью опуская отяжелевшие веки. – Они бы ушли, гордившись сыном, которого воспитали…
- Они гордились тобой, - он ощутил, как она коснулась его руки, - и любили тебя всем сердцем.
- Я предал их… не оправдал надежд, которые они на меня возлагали… как они могли гордиться сыном, который просто плевал им в лицо, отстаивая свое мнение так, словно… - Дилан плотно поджал свои губы, стараясь делать ритмичные выдохи, но ярость уже завладела его эмоциями.
- Дилан…
- Я не достоин называться их сыном… не достоин носить их фамилию…
- Нет… послушай…
- Я ставил свою мальчишескую гордость выше отцовского слова….
- Дилан, посмотри на меня, - не выдержав, она обхватила его лицо своими ладонями, и он ощутил тепло, исходившее от её рук. Она заставила его заглянуть ей в глаза, и он заметил в её карих глубинах беспокойство и понимание одновременно, - прекрати винить себя за ошибки юности. Ты уже итак наказал себя достаточно, оставив то, что до сих пор помогало тебе просто не сломаться. Остановись, – он молчал, но не сводил своего взгляда с лица сестры. Что он мог ответить ей? Сказать, что это не так? Что он бросил гонки не из-за того, что до сих пор не оставляло в покое его душу? Но она уже знала, что была права. В каждом своем слове. И теперь ещё и понимала, что он до сих пор не смог справиться с тем, что сидело у него внутри. И что все эти годы он лгал ей, делая вид, что смог совладать с собственными чувствами.
- Так будет лучше, - только и смог произнести он, нежно опуская её ладони вниз.
- Для кого лучше? – она практически шептала, и Дилан ощущал, как трясутся её руки. – Для мамы и папы это уже не имеет никакого значения…
Дилан с болью в груди прикрыл глаза и отвернулся от сестры. Он пытался выбросить из головы эту злополучную картину, но понимал, что все усилия были напрасными. Эта боль никогда не оставит его.
В комнате повисла давящая тишина, а затем Дилан ощутил, как Сара прислонилась лбом к его спине. Она всегда делала так, когда хотела получить со своего брата обещание защиты и поддержки, но сейчас, стоя в этой самой комнате, она давала это обещание ему.
- Я люблю тебя, - тихо сказала она, сильнее прижимаясь щекой к его футболке. – И знаю, как тебе тяжело. Но так же, я знаю, что несмотря на все, что они говорили, такой твой выбор они бы не одобрили. Да, они не хотели, чтобы ты гонял, но не хотели лишь потому, что боялись, что не смогут уберечь тебя. И я понимаю их. Я боюсь этого каждый раз, когда ты выезжаешь на трассу. Боюсь, что меня не будет рядом, и я просто ничего не смогу сделать.
- Теперь ты можешь не бояться этого, - он не видел её лица, но ему казалось, что её глаза закрыты. Он чувствовал её эмоции каждой клеточкой своего тела: страх, боль, тоска, горечь… они словно прошли сквозь него в тот самый момент, когда её ладонь коснулась его спины.
- Когда я нуждалась в тебе, ты всегда оказывался рядом, - продолжала Сара. – Прибегал по первому зову. Благодаря этому, я никогда не чувствовала себя одинокой и опустошенной настолько, чтобы в какую-то минуту просто перестать хотеть жить, - она немного помолчала, но Дилан понимал, что скажи он сейчас хоть слово – он сломает внутри неё что-то очень ценное, что она собиралась ему открыть. – Ты всегда был сильным. Слишком сильным. Иногда я просто не понимала, откуда в тебе столько холода и безразличия, но теперь понимаю. Ты всегда и все делал лишь ради меня, все эти годы пытался заглушить мою боль, при этом забывая о собственной. – Она снова сделала паузу, а затем легонько отстранилась. - Я хочу, чтобы ты знал, что какое бы решение ты не принял, я всегда его поддержу и всегда буду рядом, - с этими словами Сара приподнялась на цыпочки и поцеловала брата в щеку, - но твой выбор будет лишь твоим выбором, - прошептала она. - И его ноша всегда будет лежать лишь на твоих плечах.
Её рука в последний раз скользнула по его спине, а затем он ощутил легкую прохладу и буквально через несколько секунд услышал, как тихонько закрылась дверь.
Он не знал, сколько простоял так, просто смотря в окно, стараясь последовать совету сестры и пытаясь разобраться в своих хаотично бегающих мыслях, но когда спустился вниз, то обнаружил, что было уже около десяти вечера. Он слегка помял затекшую шею и потянулся, чтобы разогнуть уже начинающую отчего-то болеть спину.
- Ты в порядке? – Дилан поднял голову и встретился с обеспокоенными глазами своего друга.
- А почему я должен быть не в порядке? – как ни в чем не бывало, спросил он.
