В 2010 его персональная ласточка снова вернулась к Капистрана, снова вся в черном, будто оделась на собственные похороны. «Чего недолго ждать, если она не сбросит вес», - с отвращением подумал Моррис. Щеки Кори Энн Хупер теперь свисали по бокам шеи мясистыми лепешками, глаза почти исчезли в жировых карманах, кожа приобрела землистый оттенок. Черную сумочку она заменила на синюю, но все остальное осталось неизменным. Ночные кошмары! Бесконечная терапия! Жизнь, разрушенная из-за жуткого зверя, который в ту ночь выскочил из переулка. И все то же самое, и тому подобное.
«Ты все еще живешь тем вшивым изнасилованием? - Подумал Моррис. - Ты не собираешься двигаться дальше? »
Моррис вернулся в камеру, думая о том, что дерьмо, насрать. Насрать, черт возьми, дерьмо!
В том году ему исполнилось пятьдесят пять.
Как-то в марте 2 014 один из надзирателей зашел за Моррисом в библиотеку, где тот сидел за стойкой на раздаче, в третий раз перечитывая «Американскую пастораль». (По мнению Морриса, это была, безусловно, лучшая книга Филипа Рота.) Наблюдатель сообщил, что его вызывают в администрацию.
- Зачем? - Спросил Моррис, вставая из-за стола. Вызовы к администрации обычно не предвещали ничего хорошего. Чаще всего копы начинали склонять тебя стучать на кого-нибудь и угрожали различными ужасами, если откажешься сотрудничать.
- Собирается комиссия по условно-досрочному.
- Нет, - удивился Моррис. - Это ошибка. Меня должны рассматривать только в следующем году.
- Я делаю то, что мне сказали, - ответил надзиратель. - Если не хочешь, чтобы я записал тебе замечание, найди кого-то тебя подменить и поднимай задницу.
Комиссия по условно-досрочному освобождению - в этот раз три человека и три женщины - собралась в конференц-зале. Филипп Даунс, юрист-консультант комиссии, дополнял комиссию. Он зачитал письмо от Кори Энн Хупер. Это было удивительное письмо. У курвы обнаружили рак. Хорошая новость, но следующая новость была еще лучше. Она снимала все возражения против досрочного освобождения Беллами и сожалела, что так долго этого не делала. Затем Даунс зачитал письмо из Городского арт-культурного комплекса Среднего Запада, известного под названием МАК. В течение многих лет они приняли на работу не одного досрочно освобожденного из Вейнсвилла и были готовы взять Морриса Беллами на полставки, назначив делопроизводителем и оператором компьютера. К работе он мог приступить с мая, если он будет уволен.
- Учитывая ваше примерное поведение за последние тридцать лет и учитывая письмо мисс Хупер, - заявил Доусон, - я решил назначить рассмотрение вашего дела на год раньше, чем планировалось. Мисс Хупер сообщает, что у нее осталось немного времени, и я уверен, она хочет покончить с этим. - Он повернулся к остальным. - Дамы и господа, что скажете?
Моррис уже знал, что скажут господа. Иначе его бы не стали приводить сюда. За условно-досрочное освобождение проголосовали шесть членов комиссии, против - ни один.
- Что вы об этом думаете, Моррис? - Спросил Даунс.
Моррис, который обычно за словом к отцу не бегал, был слишком поражен, чтобы что-то говорить, но ему и не надо было. Он расплакался.
Два месяца спустя, после обязательного для тех, кто досрочно освобождается, консультирования, и незадолго до начала службы в МАК, он вышел через тюремные ворота. Назад в свободный мир. В его кармане лежал заработок за тридцать пять лет работы в красящей, мебельной мастерской и библиотеке. Всего две тысячи семьсот долларов с мелочью.
Записные книжки Ротстайна наконец стали достижимы.
Часть 2
Давние приятели
1
Кермит Уильям Ходжес - для друзей просто Билл - едет по Аэропорт-роуд, опустив стекло на окнах, включив радио, подпевая «Многое нужно для смеха, для слез нужен поезд» Дилана. Ему шестьдесят шесть, не юнец, но для человека, пережившего сердечный приступ, выглядит вполне прилично. Он сбросил сорок фунтов после сердечного приступа и перестал есть консервированную пищу, каждая ложка которой его медленно убивала.
«Вы хотите дожить до семидесяти пяти? - Спросил его кардиолог. Это было во время первого полного обследования, за несколько недель после имплантации электрокардиостимулятора. - Если хотите, забудьте о шкварки и пончики. Подружитесь с салатами ».
Совет, конечно, не дотягивает до уровня «люби ближнего, как самого себя», но Ходжес отнесся к нему очень серьезно. На сиденьи рядом с ним лежит белый бумажный пакет с салатом. У него будет полно времени, чтобы съесть его и даже запросы «Дасани», если самолет Оливера Мэддена прилетит по расписанию. И если Мэдден вообще не появится. Холли Джибни заверила его, что Мэдден уже в дороге - она нашла расписание его рейса на сайте под названием «AirTracker», - но нельзя исключать возможность того, что он почувствовал, куда ветер дует, и направляется в другое место. Он уже достаточно долго занимается своими грязными делами, а у таких ребят очень чуткие носы.
Ходжес оставляет позади подъездную дорогу, появляется у терминалов, проезжает парковку и едет дальше, двигаясь по указателям с надписями: «ЭЙР Фрайт», «СИГНЕЧЕ ЭЙР», «ТОМАС Зейн АВИЕЙШН». У последнего он останавливается. Это независимый оператор наземного обслуживания рейсов (ОНО), который съежился - почти буквально - в тени гораздо большего его соседнего «Сигнече Эйр». Зеленая трава пробивается из трещин в асфальте на маленькой стоянке, которая, кроме переднего ряда, пуста. Передний ряд занят машинами, которые сдают напрокат, дюжина или около того. Среди автомобилей эконом-класса и средних по размеру громоздится черный «Линкольн Навигатор» с тонированными стеклами на окнах. Ходжес видит в этом добрый знак. Его человек любит ездить с шиком, типичная привычка среди таких отбросов. И хотя его человек может носить костюм за тысячи долларов, он все равно остается подонком.
Ходжес объезжает стоянку и останавливается на площадке для разворотов под вывеской «ТОЛЬКО ДЛЯ Загруз.дорожек-погрузки и разгрузки».
Ходжес надеется, что будет загружаться.
Смотрит на часы. Без четверти одиннадцать. Он вспоминает слова матери: на важное дело всегда приходи бесспорным, Билли, и воспоминание это заставляет его улыбнуться. Он снимает с ремня айфон и звонит в офис. Успевает прозвучать только один гудок.
- «Что упало, то пропало», - произносит Холли. Она всегда начинает с названия компании, кто бы ни звонил, это один из ее маленьких пунктиков. У нее много маленьких пунктиков. - Ты на месте, Билл? В аэропорту? Так?
Если не считать маленьких пунктиков, эта Холли Джибни совсем не похожа на ту, которую он впервые встретил четыре года назад, когда она приехала в город на похороны тети, и изменилась она в лучшую сторону. Хотя опять начала тайком курить - он чувствовал запах сигарет в ее дыхании.
- Я на месте, - отвечает он. - Скажи, что мне повезет.
- Везение здесь ни при чем, - говорит она. - «AirTracker» - отличный сайт. Возможно, ты захочешь узнать, что сейчас в американском воздушном пространстве находится шесть тысяч четыреста двенадцать самолетов. Интересно, не так ли?
- Я впечатлен. Мэдден не задерживается? Будет в одиннадцать тридцать?
- Точнее, в одиннадцать тридцать семь. Ты снятое молоко на столе оставил. Я поставила в холодильник. В жаркие дни снятое молоко мгновенно скисает. Даже с кондиционером. - Это она своим постоянным бормотанием заставила его установить кондиционер. Холли становится ворчуньей, если действительно чего-то хочет.
- Выпей его, Холли, - говорит он. - У меня «Дасани».
- Нет, спасибо, я пью свою диетическую колу. Звонила Барбара Робинсон. Хотела поговорить с тобой. Вся такая серьезная была. Я сказала ей, чтобы позвонила позже, сегодня днем, или ты сам ей позвонишь. - В ее голос заползает неуверенность. - Это ничего? Я подумала, ты хочешь, чтобы телефон у тебя пока был незанят.
- Все в порядке, Холли. Она не сказала, почему такая серьезная была?
- Нет.
- Перезвони ей и скажи, что я свяжусь с ней, как только закончу здесь.
- Осторожнее там, хорошо?
- Я всегда осторожен. - Холли знает, что это не совсем так. Четыре года назад он каким-то чудом не погиб от взрыва, вместе с братом Барбары, Джеромом, и самой Холли. А вот кузине Холли не повезло. Хотя это было раньше. Ходжес, который был более чем наполовину влюблен в Джейни Паттерсон, до сих пор горюет. И до сих пор винит себя. Сейчас он сам о себе заботится, ведь думает, что именно этого хотела бы Джейни.
Он советует Холли держаться и возвращает айфон на ремень, на то место, где он носил свой «Глок» до того, как вышел в отставку. В отставке он постоянно забывал где-то свой мобильный, но те времена давно прошли. То, чем он сейчас занимается, конечно, не жетон носить, но тоже неплохо. Вообще-то, в сети «Что упало, то пропало», как правило, попадает только мелкая рыбешка, но сегодня это голубой тунец, и Ходжес в восторге. Он видит большой день расплаты, но не это главное. Он имеет дело - вот что главное. Его судьба и предназначение - ловить таких ребят, как Оливер Мэдден, и он намерен заниматься этим, пока есть силы. Если повезет, у него есть на это лет восемь-девять, и он собирается ценить каждый день. Еще он думает, что и Джейни хотела бы для него такой судьбы.
