угрозы.
Окружение не менялось. Странники продвигались через всё те же луга и перелески с преобладанием жёлтых тонов. Хотя осенним местный климат было никак не назвать — здесь царило самое настоящее лето.
Спустя где-то час пришло сообщение от Кассандры. Её отряд тоже добрался до обелиска, но лететь на шестой ярус пока не спешил. Вместо этого они отправились на первый, чтобы доставить в свой штаб артефакт чата.
Также Кассандра сообщила, что у её напарников стала нарастать жажда крови. В особенности у Рейвена, выдувшего полный пузырёк вампирской.
Причём сдержать его не представлялось возможным. Ну а как это сделать? Связать верёвками?
Так он, на минуточку, копирующий маг. А значит, пока рядом остальные члены отряда, в его распоряжении имелись звуковые лезвия Сирен и пламя Отто, а также сила двух воинов (пронзатели считались воинским подклассом и имели тот же бонус к физическим показателям).
В итоге один раз он уже набросился на Сирен. А девушка, будучи последовательницей Квериса, не решилась отшвырнуть его звуковой волной.
Читая всё это, у Кабрио проскочила мыслишка промолчать и понаблюдать, как отряд Кассандры будет выкручиваться. Они ведь верят, что если не сдерживать вампиризм, то Рейвен окончательно превратится в кровососа.
Но подумав, странник решил, что не стоит издеваться, и сообщил пронзательнице, что на шестой день вампиризм пройдёт, независимо от того, сколько крови будет выпито за это время.
Также намекнул, что не обязательно пить именно людскую кровь. А то ведь сами ни за что не додумаются.
На этом переписка была закончена, а ещё несколько минут спустя удалось наткнуться на первую съедобную живность.
Хотя котоксеоны тоже должны быть съедобными. Но если поднять эту тему в присутствии Шери, недолго и тысячу вольт в лицо словить.
В общем, из зарослей вышел, кто бы мог подумать, каборус. Уже не удивляясь, школьница снесла его ударом молнии.
Тушу по привычке собрались разделать, но потом вспомнили, что размер инвентаря и помещающихся в него предметов в последнее время увеличился.
Эксперимент подтвердил догадки: кабанья туша целиком влезла в инвентарь Кабрио, не встретив никаких преград.
Следующей встреченной живностью был котоксеон. Точнее, сразу двое. Два пушистых зверька игрались друг с другом, катаясь по траве.
Встретив третьего собрата, они поприветствовали друг друга радостным урчанием, а затем поспешили познакомиться с четырьмя незнакомыми двуногими существами.
Но интерес тут представлял не их дружелюбный характер, а окрас шерсти. Один котоксеон был серым, а другой рыжим.
— Значит, у них у всех разный окрас, — заключил Кабрио. — Впрочем, у земных котов та же история. Разве что синих я не встречал.
Эти двое тоже увязались за отрядом, в результате чего шагающая по лесу группа разрослась уже до семи представителей.
Невольно вставал вопрос, что будет, если задержаться на этом ярусе, скажем, на неделю? Кабрио так и представил, как гуляет по ярусу в компании уже пары десятков котоксеонов.
На пути то и дело встречались каборусы и деревья с грушевидными фруктами. Причём фрукты, прямо как котоксеоны, имели разные цвета, и у каждого был свой уникальный вкус.
Речки и озёра с кристально чистой водой также были в наличии.
Не нужно было иметь учёную степень по математике, чтобы понять, что концентрация воды и пищи здесь в несколько раз выше, чем на первом ярусе. Это была самая что ни на есть земля обетованная.
И оттого всё настойчивее лезли в голову мысли о мирных попаданцах первого яруса, которым иногда приходится обходиться мерзким шакальим мясом, а иногда и вовсе голодать. И ещё неизвестно, какой из вариантов хуже.
Хотя стоп. Кассандра. Братство хранителей. У них тоже есть свободный доступ на шестой ярус. А ещё функции чата и координат в интерфейсе.
Вот пусть они и занимаются переселением мирняка в это райское местечко, когда до сюда доберутся. Всё равно в бою от них толку нет.
А Кабрио со своей гильдией займётся тем, что у них получается лучше всего — освоением Арксеона.
— Зора, чего ты всё свои руки разглядываешь? — спросил Кабрио, заметив странное поведение напарницы.
— Не уверена, но мне кажется, что мои шрамы постепенно затягиваются, — ответила та. — Вы ничего такого не чувствуете?
— Нет. Хотя меня последние дни исцеляла вампирская кровь, так что мне сложно судить. Гримм, ты что скажешь?
— Боюсь, мне тоже нечего сказать, — покачал головой монах. — Благодаря дальнобойному классу мне удалось избежать ранений.
— Но я поклясться готова, что мои раны зарастают быстрее, чем это происходило бы естественным путём, — настаивала Зора. — Но не так быстро, как если бы на меня действовало магическое исцеление.
— Но ты ведь не пила вампирской крови? — уточнила Шери.
Мечница помотала головой.
— Хм… — задумался Кабрио. — Я ведь не один заметил, что на этом ярусе очень уж приятно находиться? Поначалу я думал, что дело в климате и свежем воздухе. Но кажется, есть что-то ещё.
— Согласен, — кивнул Гримм. — Я тоже чувствую странное умиротворение. Словно сам…
— Только попробуй сказать, что это место благословил Кверис.
На лице монаха так и читалось: «откуда ты узнал?» А Кабрио продолжил размышлять:
— Как нам известно, на каждом ярусе в том или ином виде существует механика исцеления. Гончие на первом, вода на втором, убежища на третьем, вампирская кровь на четвёртом. Разве что на пятом мы так ничего и не нашли. Ну а на этом ярусе, раз он весь такой мирный и безопасный… Может ли быть, что исцеление здесь действует всегда и на всех? Безо всяких условий, без необходимости искать особые места или предметы.
— Если так, то эффект определённо слабее, чем те же убежища на снежном ярусе, — сказала Зора.
— Иначе это было бы уже читерством.
— Самый серьёзный шрам у меня был на лице. Только самой мне его не увидеть. Кабрио, что скажешь: он затянулся? — спросила мечница, ткнув пальцем на свою щёку.
— Ещё б я помнил, как он выглядел изначально, — ответил парень. — Ты ведь на пятом ярусе почти всё время в маске ходила.
— А, ну да.
В этот момент отряд вышел к очередной речке.
— Как раз кстати. Сейчас сама посмотрю, — сказала мечница и села на четвереньки перед водой.
Какое-то время она всматривалась в отражение, а затем вдруг резко дёрнула рукой.
— Эм, Кабрио…
— Чего?
Зора повернулась, и стало ясно, что это было за резкое движение. В руке у
