- А что? - возразил я.
- Никакого культа не вижу тут.
- Я: Я тоже не вижу. И вообще, Михаил Сергеевич, народ правильно воспринимает. Ассоциаций с прошлым нет, несмотря на то, что вы - в каждой газете. Тут - авторитет по делу. Помните, у Пушкина? - «Он на троне был работник» (Хохочет).
- М.С.: Так вот, мы видим реальность и общественность их начинает видеть. И проводим реальную политику, а не балаганом занимаемся, дешевкой (это о Рейгане в Западном Берлине). Балаган же он устраивает, чтоб отыграть за Венецию, на которую их мир заставил пойти. Заодно и нас провоцируют, чтоб мы сорвались и помогли им вернуть «советское пугало». Если б я занимался, как Рейган, еженедельными интервью, сказал бы, что он за 8 лет никак не может освободиться от прежней профессии. Хорошо, что ты мне прислал записи моих речей на последнем ПБ. Только у тебя там неточность: это главари «Памяти» назвали ХХУП съезд «сборищем подонков и проституток», а не я их «общество». Я их цитировал, ты не расслышал. Но ты прав: это - сборище подонков и проституток.
А вообще разговор на ПБ получился крупный. И все хорошо выступили. Растем, совершенствуемся. Воспитываемся.
- Я: Это уж точно, Михаил Сергеевич, особенно, когда вы со слов западной пропаганды давали характеристики:
Г орбачев - вестеризатор, вроде Петра I;
Лигачев - руссификатор (даже письмо по рукам ходит «от Лигачева»);
Яковлев - массон, космополитов вокруг себя объединяет;
Рыжков - тот вообще технократ и плевать ему на идеологию.Все хохочут и Вы тоже, - со смехом, а на ус наматывают!
- М.С. хохочет в трубку: Вот так, Анатолий, даже такие экспромты приходится пускать. Ох, как трудно идет! То ли еще будет! Ну, ничего. Доклад (к Пленуму) сильный складывается. Тезисы - это только скелет, мясо - в докладе, да и костей туда подкладываю. Интервью со «Шпигелем» отложил. Не хочу я сейчас с немцами заигрывать, (имеет в виду Руста - летчика и шабаш в Берлине по поводу 750-летия города). Вот немножко наладим общегерманскую политику, тогда и объявлю им ее через «Шпигель». А в отношении Руста - ты не упрощай.
- Я: Я не упрощаю, но уверен, что даже, если объективно он был чьим-то орудием, лично не имел дурных намерений.
- М.С.: И все же не упрощай. Мы его запечатаем. Все по закону, как положено. Пусть попросят.
Были у меня сегодня Аксенов-младший «со товарищи» - создатели неомарксизма-ленинизма. Говорил в основном Чернышов, самый молодой из них. Поразительная голова, феноменальная образованность и умение владеть мыслью и словом. Действительная одаренность, которая оказывается на обочине. Но уже и схематизм, приверженность к слишком строгой логике, которая отрывается от жизни.
Все «за», говорят они мне, 18 раз были у Бобкова, три раза у Медведева, столько- то раз обсуждали с Косолаповым, с Загладиным, с Шеварнадзе, Бессмертных и проч. влиятельными. И что. Все - за, а никто ничего не может.
Летом я навязал М.С. их сочинение. Тот прочел «с интересом». Поручил разобраться Медведеву и Яковлеву. Медведев, когда я пристал, отговорился: не буду я ими заниматься! Яковлев отнекивался занятостью.
Сейчас я им предложил: напишите статью для «Коммуниста». Только без эпатажа. Обязуюсь, что обсудят. И тогда придется всем начальникам решать: что делать с вашей «эврикой».
Долго они мне внушали величие их открытия. Я и так чувствую, что абстрактно они правы.
Пока на этом остановились.
Рассказал Ковалеву, что было на ПБ, похвалил его шефа (Шеварнадзе). Он мне сказал, что Бурлацкого в МИД хотят делать редактором «Международной жизни».В 10 часов - вертушка: меня вызывает М.С. в Волынское-2. Через полчаса стараниями моего шофера я был там.
М.С., Яковлев, Медведев, Слюньков, Болдин - в холле обсуждают проект «Основных положений экономического развития», которые примет 26 июня Пленум.
М.С. сажает меня рядом, говорит: читай! Подвигает мне свой доклад, над которым он тут сидел дней 10.
Я углубился. Он то и дело спрашивает: «Ну, как?» Они спорят. Я прислушиваюсь. Заклинились на проблеме «контрольных цифр». М.С. вызывает в Волынское Рыжкова.
Спор разгорается. Премьер отстаивает побольше рычагов, чтоб командовать из центра. Медведев пытается убедить, что тогда ничего не получится с «новым механизмом» и экономической системой управления. М.С. то и дело ввязывается в спор, опровергает Рыжкова, но не хочет его обидеть. Не хочет, чтоб видно было, что он поддержал Медведева против премьера. В конце концов, смягчают формулу и соглашаются - оставить до ПБ, где все дополнения будут обсуждаться в преддверии Пленума ЦК.
Яковлев смехом бросает мне через стол реплику: Вот, Анатолий, как решаются судьбы страны. М.С. смеется.
Опять спрашивает: «Ну, как?»
Я: Говорю, что изучал эти мысли и их рождение по другим источникам (намекая на Книгу).
М.С. (смехом, язвительно): Значит, для тебя тут ничего нового?
Я: Зачем же? Тут все в системе и в законченном виде. Целая симфония перестройки.
Перешли к редактированию проекта Постановления Пленума. Принял несколько моих предложений. Сам он настолько виртуозно владеет материалом, что быстро находит оптимальные формулы.
К его речи на Женском конгрессе (23.06), (зачем он меня, собственно, и вызвал) я предложил свои добавки. Главная - об административной системе, которая сложилась в 30-ые годы и которая в тех условиях была, написано у него, единственно возможной. Получалось 100 % оправдание (историческое) этой сталинской системы. Он прислушался (Яковлев меня поддержал).. Сказал: потом, потом и отложил мою бумажку в сторону.
С женским текстом покончили быстро. Он ему понравился. Но заставил переделать «разоруженческую» тему: не захотел вступать в перепалку ни с «Венецией», ни с Рейганом в Западном Берлине.
Распрощались. Он стал собираться. Было уже 6 часов. Говорит: Замотали меня, я сейчас могу согласиться на любые вещи, которые вы тут подсунете.
Я уехал вслед за ним. Звонок в машину - из машины: «Слушай, а эту свою вставку ты им оставил?»
- Нет. Вы же не стали ею заниматься.
- Ладно уж. Давай - сейчас приедешь в ЦК, перепечатай и пошли.
5 июля 87 г.
Жизнь так плотна и так скоротечны дни, что, оказывается, прошло уже больше двух недель с прошлой записи.
И восстановить даже хронику, наверно, невозможно.
23 июня - М.С. выступил перед женщинами. Не очень, кажется, был доволен, как говорил (он, действительно, устал и подъема не было - особенно в первой «женской половине» текста, завелся, когда стал совестить Запад по РСД и ОТР. Очень ему понравилась идея: «слово и дело» - наша и их программа. Это и обратило на себя внимание западной прессы).
Потом мне говорит: взволновало меня, как принимали. Понимаешь, со всего мира, черные, желтые и проч. заморочены антисоветским мусором. Что они о нас знают? А как приветствовали меня. потом.. эти дети. американка их вывела. Ты знаешь, я не чувствительный, но тут чуть не прослезился. видел? (Да, видел, все видели, как он отвернулся от ТУ и вынул платок). И ладно бы только: «Горбачев, Горбачев, Горбачев!!» Кричат: Раиса! Что она им? Вот ведь, Анатолий, политический фактор получается. Только наш обыватель никак не может примириться, . да и не только обыватель.
Я ему в ответ рассказываю (со слов Гусенкова, который сопровождал Р.М.) - как потом, когда он ушел с Конгресса, окружили Р.М.. вынудили с ходу дать несколько интервью разным газетам, как она - то с одной, то с другой, стайки вокруг нее. Умело ведет себя - учительница! Да и образование есть.
24 июня, помнится, я бешено готовил материалы к Пересу де Куэльяру и Радживу Ганди, которых он принял 29-ого.
Пленум. Думаю, что событие в судьбе страны большее, чем переход к НЭП’у в 1921 году. Ибо НЭП, оказалось, можно было завалить. Не видели, чем это кончится. Опыта не было. Считали, что раз предыстория перешла в «подлинную историю», когда человек сам ее творит, а не раб объективных законов, - со страной можно делать что угодно, стоит только хорошо захотеть.
Теперь возврат к сталинизму невозможен, ибо если это сделаем в третий раз, то гибель социализма обеспечена. и нам дорога - в третьеразрядную страну.
Но откаты возможны, а главное - опасно топтание, которое затопчет ростки нового. Они еще очень слабы. И Пленум это показал. Одни (главным образом, с низов: председатели колхозов, директора и т.п.) горячо и страстно «за». Но они - нутром. Вагину, например, (председатель колхоза из Горьковской области) не надо перестраиваться - он от рожденья перестройщик, т.е. за здравый смысл. Но, конечно, всей исторической и философской (модное словцо) глубины начатого не понимает. Может, это ему и не нужно.
Или, скажем, Никонов - президент ВАСХНИЛ. Умный, порядочный, образованный, даже «народный». У него профессиональный подход - заставить землю работать, кормить людей. А как в результате этого самого «заставить» сложится общество
- его не касается. Об этом он, кажется, и не задумывается. В общем-то не так уж страшна такая позиция. Свое, нужное перестройке дело, он будет делать, как профессионал, хорошо.
