Когда свечи задуты, он нарезает торт, и я должна взять кусочек, это не обсуждается.
— Спасибо за то, что подарила ей деньги, — говорит он после минуты молчания.
— Поверь мне, это пустяк. Ты уверен, что все нормально? А то какая-то незнакомка показалась на твоем пороге и потребовала ДНК-тест. Почему ты так уверен, что я не клонирую тебя и не буду делать всякие пошлые штучки с твоим клоном?
Он откидывает голову назад и смеется.
— Я бы сказал, что это был бы очень счастливый клон.
— Папа, можно мы пойдем в парк. Ну, пожалуйста?
— Нет, — отвечает он и смотрит на меня. — Парк здесь — это даже не парк больше. Они поставили новые карусели, а на следующий день все они были испорчены и покрыты граффити.
— Вот, что я скажу, — говорю я и тыкаю малышку в живот. — Если ты будешь хорошей девочкой, то я вернусь, и если твой папа разрешит, мы сходим в центр развлечений и пообедаем потом.
— Честно?
— Да, но ты должна спросить у папы.
— Папа, можно?
— Думаю, да, — говорит он и дарит мне благодарную улыбку. — Но придется немного подождать, моя конфетка.
— Я угощаю, — добавляю я и достаю свой телефон. У меня два пропущенных звонка от Джеймса, я их игнорирую. — Так, чем ты зарабатываешь на жизнь? Ты работаешь в строительной компании?
Он качает головой:
— Нет, я потерял работу в прошлом месяце. Компания обанкротилась. Сейчас я работаю в «Уолмарте». Расставляю товар на полках, чудная работа. А что насчет тебя?
Господи, эта семья разбивает мое сердце.
— Я владею фармацевтической компанией «Джонсон». Мы делаем...
— Ничего себе, я знал, что где-то видел тебя, — он смеется и качает головой, прежде чем берет журнал со сплетнями с другого конца дивана. Он переворачивает страницы, смотрит на меня, затем опять на картинку. — Майя Джонсон на вечеринке в Вегасе с неизвестными мужчинами после того, как два месяца назад вышла замуж, и всего месяц, как похоронила отца.
— Мужчины были там, потому что я выиграла, — ворчу я, и мне становится стыдно за свои поступки. — И я была в Лас-Вегасе, чтобы очистить свою голову от некоторых вещей.
— Сочувствую твоей потере, — говорит он мягко. Я киваю и улыбаюсь. — Много выиграла?
— Что?
— Вегас, ты выиграла?
— Шесть миллионов... или семь, — говорю я рассеянно.
Он закашливается, а я смеюсь, когда Амелия подходит и стучит его по спине.
— Черт бы меня побрал, — говорит он, пытаясь восстановить дыхание.
— Черт бы меня поблал, — повторяет Амелия, и я хрюкаю, смеясь, это совсем неприлично, но, думаю, именно так сделала бы свинья, когда услышала бы что-то забавное.
— Я дам тебе еще пятьдесят долларов, когда мы пойдем обедать, если ты больше никогда не повторишь эти слова, — говорю я с наигранной суровостью. — А теперь шлепни папу по руке. И скажи, чтобы он больше такого не говорил.
— Хорошо, — усмехается она и шлепает отца по руке. При этом ее лицо буквально искажается от гнева. — Никогда больше не говори такие слова, папа!
— Извини, малышка, — он фыркает и целует ее в румяную щечку. — Иди играть.
Я пишу Мари.
— Я должна идти, не буду больше отнимать время. Я работаю завтра. Мы переезжаем в нашу новую квартиру, но я буду свободна на следующий день. Позвоните мне.
Проходит пара минут — и Мари появляется, я поворачиваюсь к Лукасу и говорю:
— И если что-нибудь понадобится, пожалуйста, не стесняйся, звони, хорошо?
— Мы не принимаем милостыню, — ворчит он, выглядя гордым и раздраженным.
— Я не говорю об этом. Мы можем оказаться семьей, а если нет, то теперь я подруга Амелии. Я всегда присматриваю за друзьями и семьей, — я смотрю на него. — Все, что угодно. Просто позвони.
Он кивает, но ничего не говорит. А я ухожу.
Как только сажусь в машину, набираю Джеймса.
— Привет, дорогой.
— Что происходит? Где ты?
— Я с Мари. Сейчас приедем домой.
— Ты не подумала о том, что нужно было поставить меня в известность? Я ведь очень переживал. А если бы…
Я перебила его вздохом.
Мы спорили около десяти минут, он стонал, что переживал и все такое. В конце концов, он успокоился и позволил мне отключиться.
— Как все прошло? — спрашивает Мари, как только я вешаю трубку.
Я отрицательно качаю головой.
— Ужасно. Он был милый. Малышка просто чудесная. И они в очень дерьмовой ситуации. Он не возьмет деньги за то, что я так бесцеремонно ворвалась в его жизнь. Сказал, что если окажется, что у него есть брат, то я сделаю ему большое одолжение.
Я пересказываю ей весь наш разговор и про праздничный торт, и как, очевидно, пять долларов — достаточный подарок. Она реагирует прямо как я — ее выражение лица становится потрясенным. По пути мы заезжаем в «Макдональдс» и кушаем, прежде чем направляемся ко мне. Мари, как обычно, выбрасывает меня возле дома и забирает машину на оставшуюся часть дня.
Джеймс сидит на диване, пьет пиво и смотрит телевизор, когда я захожу. Он тянет меня к себе на колени и обнимает.
— Где вы были?
— Просто решили сходить в «Старбакс» и «Макдональдс» и проверить починили ли ее машину, — обманываю я, надеясь, что он ничего не заподозрит.
Он кивает и кажется удовлетворенным. Но в его глазах я вижу искру недоверия.
— Починили?
Я качаю головой.
— Нет, поэтому она взяла мою.
— Понятно. Взволнованна завтрашним переездом?
Я улыбаюсь и целую его в губы.
— Очень взволнованна.
— Этот дом мы тоже оставим?
— Да, это будет дом для гостей. Я не хочу расставаться с этим местом.
— Да, и я, — улыбается он и обнимает меня.
Мы ложимся на диван и лежим, пока не вырубаемся. Как обычно, он относит меня на кровать, укладывает и утыкается носом в мои волосы, крепко обнимая в своих руках.
— Я люблю тебя, — его последние слова перед сном.
Я сижу и смотрю, как перевозчики упаковывают мои вещи, а большинство наших вещей останется здесь. Мы оставляем кое-какую одежду, никогда не знаешь, вдруг понадобится комплект одежды, и весь декор тоже остается на местах.
Уборщица будет приходить раз в пару недель, чтобы вытереть пыль и прибраться. Теперь я просто дожидаюсь, когда Джеймс закончит свою работу в офисе, и мы сможем поехать домой вместе. Я дрожу от волнения.
Я решаю все перепроверить, убедиться, что мы не забыли ничего важного. Фотоальбомы упакованы, кроме одного из наших многочисленных свадебных альбомов. Я оставлю его здесь, Господи, мужчина просто одержим нашей свадьбой.
Холодильник совершенно пуст. Электричество выключено из сети, чтобы мы не тратили его зря. Давай же, Джеймс! Мои коленки трясутся, пока я сижу на диване, и я игнорирую появившуюся из-за этого боль в животе.
Мари и Саммер написали мне смс и пожелали удачи с переездом. Я благодарю их обеих и начинаю ходить туда-сюда. Кажется, что часы тикают так медленно. К сожалению, ходьба напоминает мне о пробежках. Я так по ним скучаю.
— Дорогая, я дома, — кричит Джеймс. Я не даю ему времени, чтобы расположиться, мчусь к нему, хватаю за руку и вытаскиваю из квартиры. Он смеется, но следует за мной. — Не могу дождаться, когда смогу обновить каждую поверхность.
— Хм, — я улыбаюсь и целую его в шею. — И я тоже. А теперь шевели булками. Быстрее.
Поездка на машине в этот раз кажется необычайно долгой. Кажется, что проходят часы, когда на самом деле это минуты. Я раз десять давлю на сигнал Джеймса, прежде чем он шлепает меня по бедру.
Я растираю след от шлепка и показываю ему язык. Ну, давай же, поезжай быстрее, гребаный водитель.
— СВАЛИ С ДОРОГИ! — ору я, и Джеймс смеется. — Как можно доверять таким людям? Это же смешно.
— Я никогда не видел тебя такой взволнованной, — он фыркает, когда мы, наконец, подъезжаем к великолепному зданию Престон.
Швейцар приветствует нас и представляет сотрудников холла, но я только ворчу в ответ. Джеймс изо всех сил пытается не отставать. Было бы комично, если бы я не была так сосредоточена. Мы заходим в наш личный лифт, вставляем ключ-карту и ждем, когда нас поднимет наверх скоростной лифт.
— Я уже не могу дождаться, чтобы сотворить с тобой всякие развратные штуки здесь, — смеется он, прежде чем открываются двери. Я хватаю его за запястье и вытаскиваю за собой. Он вынимает ключ из кармана и вставляет в замок. Дверь щелкает и открывается.
— Сюрприз! — кричит хор голосов.
Я взвизгиваю и отступаю назад, на Джеймса, который смеется от моей реакции. Все здесь: Мари, Джессика, Крис, Тони, Сильвия, еще кое-какие друзья и даже Джейкоб.
Здесь так красиво. Большой диван в виде буквы U, оббитый серой тканью с крапинками черного и зеленого на подушках. Куча фотографий на стене. Огромный телевизор висит на стене напротив дивана. Слева — черные застекленные книжные шкафы и полки. Справа — коридор, ведущий в спальню и другие комнаты, такие как тренажерный зал, кабинет и т.д. Ванные соединены с комнатами. Столовая очень шикарная, выполнена в кремовых и золотистых тонах с огромным деревянным столом. Даже есть хрустальная люстра.
