- С удовольствием.
Я возликовал. Она сидела под портретом Рембо, кто его рисовал? Интересно, совсем не интересно, а ей какой интерес, и почему она так смотрит на меня.
- Как поживаете, Петя?
- Спасибо. Елена Дмитриевна, снимаюсь.
Она кивнула.
- Видела вас в «Наполеоне».
- Неужели узнали? - не поверил я.
- Конечно, узнала. Вы были генералом...
Я смутился.
- Генералом Гошем... Мой генерал Гош, я читал... у него был роман с Жозефиной...
- Вам надо сниматься в хороших фильмах.
- А я в каких снимаюсь? - наверное, удивление исказило лицо.
Она ласково улыбнулась и снова ушла в себя.
- Вы снимаетесь в коммерческих фильмах. Да! Мой приятель задумал интересный фильм, - сказала она. - Я расскажу о вас... Режиссером будет Бунюэль. Знаете его?
- Кажется, знаю. Ассистент у Эпштейна.
- Теперь он будет постановщиком.
- Хотите кокаина? - вдруг спросил я в непонятном восторге.
- С удовольствием, - в глазах ее запрыгали бесенята.
Опять с удовольствием! Да что же за счастливый день в такую дурную погоду!
- Но у меня не с собой, а дома, - смутился я.
- Зайдемте к вам, - спокойно сказала она. - Это недалеко? - не поднимаясь, поинтересовалась она.
Ох, эти лукавые глаза!
- Недалеко, - уверил я. - На улице Русселе.
- Вы, кажется, жили в отеле... - вставая, вспомнила она.
- В «Угле». Но я переехал. У меня небольшая квартира. Дороже, но гораздо, лучше, электричество. А не газовое освещение...
- Надеюсь, там чище? - она потянулась за зонтиком, но я опередил и подал - длинный, острый, твердый в цветном ярком чехле.
Я закусил губу, понимая, что она имеет в виду. И в ответ только кивнул головой.
Кинопресса
Европейский Холливуд
Европейская кинематографическая промышленность на пути к широкому развитию. Истекшее лето было периодом большой внутренней подготовки к предстоящей деятельности и почти полным затишьем в съемках. Теперь подготовительные и организационные работы закончены, и скоро на всех студиях завертятся ручки аппаратов. Но наиболее интенсивная работа будет происходить, конечно, на Юге, где в недалеком будущем должен вырасти европейский Холливуд. Почин в этом отношении сделан несколько лет назад фирмой «Франко-Фильм», которая построила свои студии под самою Ниццей, где климатические условия, близость моря и гор дают возможность снимать в течение почти круглого года всевозможные сцены на натуре, не уезжая далеко от студии. Даже на самой территории, принадлежащей этим студиям, есть возможность (и эта возможность неоднократно уже была использована многими французскими и иностранными режиссерами) строить любые декорации - от негритянской деревушки под пальмами до исторических замков и крепостей, что совершенно немыслимо делать в парижских студиях.
В этом году объединенное общество «Обер-Франко-Фильм» переносит значительную часть своих съемок в эти студии и одновременно приступает там к постройке новых - специально для звуковых и говорящих фильмов. Несомненно, что и другие фирмы последуют примеру «Обер-Франко-Фильм», ибо постоянное солнце и разнообразие окружающей природы являются главными потребностями кинематографического производства.
18
Александр Борисович Каменка - пионер русской кинематографии за границей, один из первых завоевал кинематографическое пространство Франции. Несмотря на трудности, которые пришлось ему преодолеть, неизменно продолжает свое дело. Его энергии и настойчивости мы, в значительной мере, обязаны тем, что русское кинопроизводство во Франции и Германии пользуется прекрасным реноме и свободно работает наряду с местным.
Его отец успел перевести капиталы Азово-Черноморского банка за границу еще при Временном правительстве, потому у Каменки есть средства и сегодня он - хозяин большой студии «Альбатрос» и один из главных во французском кино... как бы это перевести на русский? - продуктор? продуцент? продюсер?
Одним словом, тот, кто дает деньги на кино.
Вообще, с Каменкой я был знаком, считайте, с детства. Его хорошо знала моя мама. Он вел дела с отцом. Он продуцировал из моих фильмов «Покойный Матиас
Паскаль» Л’Эрбье, «Двое робких» («Двое застенчивых» - можно и так перевести) Клера, еще что-то.
На «Двоих» администратором работал Семен Шифрин, добрый и оригинальный человек. Он щелкал пальцами, а я никак не мог повторить этот трюк, наконец, обратился к нему по-русски - попросил показать, как он делает.
Шифрин искренне удивился (у меня - мед по сердцу), что я говорю по-русски, правда, с акцентом (уже не мед, а патока!), он считал, что я - профессиональный французский актер (сердце плавало в меду), а пальцами надо сделать вот так...
Пальцы не слушались, не складывались в нужную щепоть, ничего не выходило.
- Тренируйтесь, Пьер, тренируйтесь, и у вас получится, - подмигивал Шиф- рин, но с пальцами ничего не вышло, жалею до сих пор.
Сейчас Шифрин - большой человек в кино. Как говорят у большевиков? Вырос!
Когда снимали «Наполеон», ко мне подошел администратор, - тоже русский! - Константин Гефтман и сказал, что следит за моей карьерой, что Абель Ганс снимает фильм века (сколько раз я слышал про фильм века!), и даже исполнители небольших ролей (таких, как я со своим генералом Гошем) войдут в анналы французского кино. То же доказывал и русский гример Сафонов, который посоветовал мне светлый парик: «вам в нем лучше». Я поверил, гример оказался прав - на фоне черных я выделялся светлыми волосами.
А потом подошла женщина, которая олицетворяла в фильме «Марсельезу», - ее звали Дамья. Известная (но не мне) певица.
- Вам идет этот парик, - подтвердила она.
19
Каменка кому-то втолковывает, а я сижу в соседней комнате и слушаю его громкий голос:
- У нас нет привычки, навыка работать продуктивно. А между тем все условия работы вполне благоприятны, и даже в отношении финансовом, французское производство не может жаловаться на отсутствие средств. Вложено много капиталов. Строятся новые крупные студии. Но Франция - страна художественных исканий. Французский режиссер раньше всего - художник. Для него не существует утвержденная дирекцией смета расходов, срок окончания работы и т. д. Он творит и ищет в самом процессе съемки. Это хорошо? Это замечательно. Но! В результате - перерасход и нарушение производственного плана. Прибавьте к этому отсутствие такой громадной части рынка, как Америка, с ее двадцатью тысячами кинотеатров, - и причина отсталости французского производства будет вполне понятна. Что? Нет, это явление временное, Франция скоро займет более почетное место в мировой кинематографии.
20
...как хорошо, сказала она, как хорошо, я не знала, что так сладко, ты сладкий, сладкий мальчик, терпеть не могу, когда меня называют мальчиком, я обозлился на секунду, комплекс какой-то, желание быть старше, выглядеть старше,
мы вышли из Булонского леса к Сене,
на противоположном берегу белый домик, ива, опустившая ветки в воду, словно полощет, продрогшая вода реки,
усталая вода, манящая к себе, как близость, вся в морщинах непонятных волн,
интересно ходить по неизвестным местам,
за белым домиком виднелись поле, убранное, вспаханное,
деревья с опавшей листвой,
в тишине только гудели провода, словно в них шла борьба сплетен с истиной, гул казарм, возгласы вокзалов, дальняя башня церкви,
и в дальнем сумраке селение, словно другой город.
Не все сладко в жизни французского киноактера Пьера,
всегда сладко не бывает и у сахарного фабриканта, за сладостью надо тянуться, достать ее, просто так сласти в руки не даются,
с другой стороны - можно ли всегда есть сладкое, не вредно ли это, но мы любим сладости! раньше было лакомство, и награждали сладким, позднее сахар стал обыденностью, стали говорить: есть много сладкого вредно, портятся зубы, тут я увидел, что же ограждала колючая изгородь, вдоль которой мы идем - кладбище,
слева - грязное заросшее травой и кустами поле, сквозь ограду видно, что по дорожкам ходят посетители, сторож подметал дорожку, сгребая в кучу опавшие листья,
кто-то в синей шинели убирает могилу, пожилая женщина кладет на памятник цветок, и по той дороге, что мы шли, тоже убраны листья,
приятно смотреть на людей, которые пришли к своим близким, погрустить у могилы,
я не могу так же, как они, посидеть у могилы своих родителей - придти к ним в Никольский крематорий, потому мне грустно и печально, как и моему герою.
21
Выше всего для нее была одежда из «больших домов», или, как она говорила:
платья от Ворта,
белье от Дусэ,
обувь с улицы Сент-Оноре,
и автомобиль только не от Рено и не от Ситроена.
Этот предлог «от» приводил меня порою в исступление.
22
Тогда - такая же погода.
