- Ни то и ни другое, - фыркнул я. – Это только твой глухой мастер может
изобрести подобную ненужность. Мы пытались продемонстрировать работу
пневмопочты.
- И что же?
Нахмурившись, я недовольно буркнул себе под нос:
- Провал.
Дейв зашелся истерическим хохотом.
- Прямо распирает от любопытства: в чем же причина ваших неудач? Или вы
все-таки умудрились выгодно втюхать изобретение Цеху?! Погоди. В этом я
сильно сомневаюсь. Если бы такое случилось, ты бы уже танцевал на столе
туки-стуки6, угостив своего лучшего друга настоящим фийским вином, а не
довольствовался бы этим пойлом.
- Прав на все сто, - согласился я. – Мы с учителем провалились как дилетан-
ты. Хотя постой! Почему это – мы?! - меня даже передернуло. Встрепенув-
шись, я гордо выпрямился и, ударив кулаком по столу, авторитетно заявил: -
Он облажался, а перед комиссией выставил меня. Понимаешь?! Взял и обол-
6 Туки-стуки – знаменитый на побережье танец, включающий в себя элементы чечётки и постукивания в ла-
доши
гал, как беспризорного щенка. Сочинил, будто я что-то там не подкрутил, не
затянул – вот она и взорвалась.
Хлопнув себя по коленке, Дейв уже не смеялся – у него просто не осталось
на это сил. Едва слышно постанывая, он продолжал сдерживать очередные
приступы гогота.
- И в чем же напортачил твой виртуоз?
- Забыл подписать письмо и оно не нашло адресата, нарушив тем самым по-
следовательность действий, - совсем поникнув, кое-как попытался объяснить
я.
- Медные шестеренки! Получается, вы были на финишной прямой, а тут бац,
вернее, хлопс и все коту под хвост!
- Приблизительно так, - я отхлебнул еще пива и затих.
- И каков итог? – немного успокоившись, поинтересовался Дейв.
Я пожал плечами и немного подумав, ответил:
- Мистер Босвел выставил меня за порог в тот же вечер. Просто отдал ко-
томку, и сочувственно пожав руку, сообщил, что желает мне удачи… Воз-
можно были и другие напутствия, но я не хотел слушать его лживую болтов-
ню. Еще он вроде намекнул, что если история с изобретением уляжется и ко-
миссия подпишет акт, он будет рад меня видеть у себя в учениках. А пока я
должен слоняться где хочу и как могу добывать себе пропитание… Еще он
что-то говорил о репутации и деловой хватке…
- Он что же тебе даже патент не выдал? – теперь лицо Дейва выглядело край-
не обеспокоенным.
Я кивнул.
- На виртуоза видимо надавили из Цеха. Ты же знаешь – неучам не видать
степени как своих ушей. А если провалил испытание – тут и подавно дер-
жись, свои же сгноят. Так что теперь я вольная птица, только вот куда лететь,
ума не приложу.
- Да, дела, - вздохнул друг.- Похоже наши выжившие из ума учителя, как
вино, достигли того возраста, когда напиток превращается в уксус, - и махнув
рукой, добавил: - Не переживай, найдем мы тебе работенку.
- Без патента? – я заметно приободрился. Проблемы, которые казались мне
ядовитыми змеями, жалящими за пятки, отступили в мгновение ока. Хотя не
скрою, некое волнение все же осталось. И Дейв это заметил.
- Не думай, скорняком не устрою. И дровосеком тоже. Будешь делать то, че-
му учился не один год.
- Хочешь сказать, что без подписи Цеха меня допустят к летным машинери-
ям? – не поверил я.
Дейв заговорчески посмотрел по сторонам, и видимо убедившись, что нас
никто не подслушивает, изрек:
- Именно так. И если повезет, получишь степень самостоятельно, без участия
твоего предателя-виртуоза.
Подняв кружки, мы громко чокнулись и сделали внушительный глоток.
Оторвавшись от напитка, Дейв вытер рот рукавом, поманил меня пальцем и
перегнувшись через стол, тихо произнес:
- Только, чур помалкивай! Кто спросит: лучше ничего не говори. Там болту-
нов не любят…
Я понимающе кивнул, совершенно не представляя, где находится это самое
«там», куда он собирается меня отвести. Но вместо закономерного вопроса, я
клятвенно заявил:
- Я твой вечный должник.
- Будет время, сочтемся, - уверил меня Дейв. – Иначе и быть не может, мед-
ные шестеренки.
У входа послышался громкий топот, и в зал, словно стая бизонов ввалились
несколько высоких плечистых небесников. Все светловолосые с короткими
прическами под еж, и маленькими косичками позади – как велел военный ус-
тав. Я слышал, что чем длиннее был этот символ принадлежности к братству
летунов, тем больше был их авторитет. С одной стороны несусветная глу-
пость, а с другой – наглядное отличие. У военных же всегда так: меньше
слов, а больше дело. Покажи, насколько ты крут и не трави понапрасну бай-
ки. А у небесников подобные постулаты являлись настоящей религией. Даже
у тех, кто становился гражданским пилотом, угадывалась особая дисципли-
нированность, выправка и четко поставленная речь.
Обменявшись любезностями с хозяином паба, небесники заняли противо-
положный от нас столик и стали шумно обсуждать какой-то сложный или,
скорее всего, единственный в мире неповторимый вираж.
Один из пилотов прислонив правую ладонь к левой, стал крутить над сто-
лом сложные фигуры пилотажа, изображая резкие падения, взлеты и коммен-
тируя каждое движение. Приятели поддерживали его громкими выкриками:
«Крылатая Форта!» Насколько я был осведомлен – это означало высшую по-
хвалу почти у всех небесников.
- Что, хочешь к этим тупоголовым гигантам податься? – заметив мой
взгляд, поинтересовался Дейв.
Я только хмыкнул:
- Как же, нужен я им как молнии Тары. С таким багажом за плечами мне бу-
дет позволено разве что смахивать пыль с какого-нибудь простенького «Ко-
мара» с испытательным сроком в пятьдесят инчей.
- Для тебя, - на лице Дейва появился загадочная улыбка, - думаю, изберут
именно такой график.
Я недовольно зыркнул в его сторону. Сегодня шутки приятеля хотя и были
не уместны, но, безусловно, достигали своей цели.
- Стало быть, твои слова легче медяка…
- Почему? – не понял Дейв.
- Еще минуту назад ты обещал мне работу именно у небесников…
Прищурившись, приятель долго ничего не отвечал, а затем покачал голо-
вой:
- Не совсем так. Я говорил, что машинерии будут летные, не больше того…
Теперь я окончательно перестал что-либо понимать. Если я не ошибался, то
устроиться механиком в частные ангары, где служили гражданские летуны,
было еще сложнее, чем к военным, которые зачастую редко смотрели в бума-
ги – им был важен профессионализм, а не красная печать Цеха в нижней час-
ти патента.
- Ни к частникам и ни к военным… Тогда к кому? – здраво рассудил я.
- Узнаешь, - Дейв опустошил бокал и добавил: - Только подтверди-ка еще
раз, ты согласен?
- В моем положении... Мог бы и не спрашивать.
Дейв улыбнулся, посмотрел куда-то в бок, кивнул и, хлопнув меня по плечу,
произнес:
- Тогда чего же мы ждем? Вперед! До второго ужина я должен представить
тебя новому работодателю, который не даст моему другу умереть с голоду.
Я успел заметить, как в дальней части зала возникла фигура – возможно
просто одинокий посетитель, – и исчезла в подсобных помещениях паба. По-
спешив за Дейвом, я не стал придавать этому факту особого значения.
***
Улица встретила нас невыносимым шумом. Настоящий калейдоскоп фырча-
щих, бурчащих, трещащих и иных невоспроизводимых звуков навалились на
нас со всех сторон.
Отсек Серых труб, как его называли местные или Промышленный альянс –
как было написано на городских таблицах, был не самым лучшим местом для
прогулок. Особенно сегодня. В месяц презентаций сюда съезжалось такое
количество толстосумов, что голова шла кругом от их дымящих кортежей за-
полонявших не только узкие улочки нашего города, но и все небесное про-
странство над ним. И тогда, механические кареты разрывали тишину звон-
кими клаксонами, дирижабли - оглушающими трубами-оповещателями, а
возмущенные прохожие - лужеными глотками. Каждый хотел продемонстри-
ровать свое превосходство, тем более в таком щекотливом вопросе, как ли-
дерство на запруженной дороге. В такие минуты элементарная вежливость
уходила на второй план, и каждый мнил себя не ниже мэра или члена Вер-
хушки. Поэтому и возникали бесчисленные заторы, стычки и наконец, просто
аварии.
Я слышал, что пару недель назад министерство издало указ усилить патру-
лирование промышленного отсека, - но положение это не исправило. Пере-
груженные улицы не могла контролировать даже армия блюстители. Сколько
они не бились – толпа и создаваемой ей хаос был сильнее.
