добрались до озера. Обычно его поверхность была гладкой как зеркало. Но сегодня из-за свирепого ветра на нём появилась рябь. А когда Медведь сел на вёсла и начал грести, до них даже долетали крошечные капли.
Бельчонок прищурился и с заговорщицким видом прошептал:
— По-моему, надвигается сильный шторм.
— Да ну? — удивился Медведь.
— Совершенно точно, — уверенно заявил Бельчонок. — Я же смотритель. Мне ли не знать!
— А я-то думал, это всего лишь лёгкий ветерок, — сказал Медведь, но всё же не стал закидывать удочку, ведь Бельчонок тут же нашёлся с ответом:
— Да, немудрено перепутать. Но мы и моргнуть не успеем, как этот лёгкий ветерок превратится…
— …в настоящий шторм? — спросил Медведь.
— Вот видишь, ты сам это сказал! — ответил Бельчонок. — А мне следует немедленно вернуться на мой маяк — то есть на дерево — и за всем проследить. Ты не мог бы отвезти меня к берегу?
— Конечно, — сказал Медведь и отвёз.
На этот раз Бельчонок возвращался домой один — прежде такого никогда не случалось. При этом он, конечно, куда больше торопился, чем по пути на озеро. И неспроста. Свирепый ветер свирепствовал всё сильнее. В какой-то момент листва зашелестела так сильно, что Бельчонок услышал настоящий шум моря. Там, где ещё недавно мягким ковром расстилался мох, теперь вздымались волны — по крайней мере, так это видел Бельчонок. Он перепрыгивал с одного дерева на другое, словно это были одинокие каменные глыбы на скалистом взморье. Попутно он даже спас из волн двух мышей и маленького ёжика. По крайней мере, он так думал. Обрадовались ли те спасению на самом деле, никто так и не узнал. Слишком уж они были ошеломлены тем, что внезапно оказались на верхушке дерева. Бельчонок усадил их на ветку и крикнул:
— Не бойтесь! Здесь вы в безопасности.
Поскольку Бельчонок с этого момента, так сказать, совершенно официально вступил в должность смотрителя, ему полагалось срочно позаботиться о маяке. Он заглянул в энциклопедию, чтобы узнать, как это делается.
— Зажечь фонарь, выбросить спасательные тросы, снабдить спасённых всем необходимым. Ладненько, это я могу, — решил Бельчонок и продолжил читать.
И тут ему на глаза попалось кое-что ещё.
— Ух ты… Туманный горн! — восхищённо выдохнул он.
Бельчонок много раз спускался на землю — э-э-э, то есть, конечно, в пучину волн, — чтобы спасти побольше лесных обитателей. А когда Медведь вернулся с рыбалки, прямо к его носу с дерева свесился конец спасательного троса.
— Держись! — крикнул Бельчонок с другого конца. — Я тебя подниму.
Медведь взялся за верёвку. Может быть, лезть на дерево ему и пришлось самому, но он точно чувствовал поддержку. В конце концов он оказался на одной ветке со всеми остальными спасёнными. Бельчонок снабдил их горячим чаем и тёплыми одеялами. Это всё заняло какое-то время. Минутку-другую. А может быть, даже и третью. Спасённые всё пили и пили чай, а когда при всём желании не могли больше сделать ни глоточка, на лес опустилась ночь.
Спасённые ещё сильнее закутались в пледы. Непохоже было, что сегодняшнюю ночь они проведут в своих постелях. Что ж, такое бывает, когда попадаешь в шторм.
Тем временем настала пора зажигать маяк — ведь если маяк не светит, то это просто дерево. Бельчонок, как настоящий смотритель, вовсю раздумывал о том, как бы это устроить.
Наконец спасённые увидели, как он пристегнул фонарик на спину и принялся носиться вокруг верхушки дерева, наматывая круг за кругом. Свет фонарика дёргался и дрожал, суматошно метался в ветвях, и Бельчонок радовался, как здорово всё придумал. В эту ночь уж точно ни один корабль не потерпит кораблекрушение.
К несчастью, свет фонарика дёргался, дрожал и мельтешил как раз там, где сидели спасённые. Поэтому той ночью никому не удалось сомкнуть глаз. А значит, на следующее утро все чувствовали себя совершенно разбитыми. Что ж, с первыми рассветными лучами Бельчонок хотя бы прекратил носиться вокруг верхушки дерева со своим фонарём. Но зато, когда на лес опустился густой утренний туман, округу неожиданно огласил пронзительный звук: «Ху-у-у-уп! Ху-у-уп! Хуп!»
Спасённые испуганно вздрогнули. А Хетти спросила:
— Это что ещё такое было?
— Боюсь, это был туманный горн в исполнении Бельчонка, — вздохнул Медведь, выбрался из-под одеяла и сказал всем остальным: — Теперь вы можете идти по домам.
Спасённые не заставили долго себя упрашивать и тут же спустились с дерева. А Медведь, наоборот, забрался повыше, на самую верхушку, и обнаружил там совершенно измотанного Бельчонка. Лёжа на ветке перед входом в уютное-преуютное спальное дупло, он издал ещё один едва слышный «ху-у-уп!».
— Как дела у спасённых? Всё хорошо? — пробормотал Бельчонок, из последних сил борясь со сном.
— Нормально, — заверил его Медведь.
А потом Бельчонок вдруг спросил:
— Скажи, Медведь, а шторм на самом деле был?
— Где-то наверняка был, — ответил Медведь. — Просто не здесь. Но ты всё равно прекрасно проявил себя как смотритель.
— Спасибо, — прошептал Бельчонок, пока Медведь осторожно перекладывал его с ветки в уютное-преуютное спальное дупло.
А когда Медведь спустился с дерева и наконец ощутил твёрдую почву под ногами, он услышал, как Бельчонок наверху зевнул и пробормотал:
— Иногда это сложновато — быть мной.
Глава четвёртая, в которой в лесу, возможно, заводятся духи
День начался просто чудесно: с плотного завтрака, беготни вокруг макушки дерева и прочих приятных дел.
Потом Бельчонок спустился на самую нижнюю ветку, чтобы почитать лесные сказки. Почему-то именно эта ветка лучше всего подходила именно к этой книжке. Глядя, как над горячим чаем уютно поднимается парок, Бельчонок подумал: «Хорошо бы вся жизнь состояла из таких вот утренних часов».
Стоит заметить, что нижняя читальная ветка выгодно отличалась от верхних своей толщиной. На ней можно было удобно развалиться. Правда, при этом волей-неволей приходилось слушать всё, что творилось в траве и подлеске, ведь она росла в самом низу ствола. И когда кто-то проходил мимо дерева, это отвлекало от чтения. Особенно если этот кто-то болтал с кем-то ещё. Вот как сейчас!
Бельчонок сосредоточенно смотрел в книгу. Он вовсе не собирался подслушивать разговоры тех, кто разгуливал внизу. И всё же, к сожалению, услышал, как
