Стрельников В.В. - Стрельников

Нужно!

Согласно кивнул журналист. Постучал пальцами по рукояти револьвера, и продолжил. – Нужно, и это сделаем. Просто пока не знаем, какой приз нужно объявить, чтобы сотни парней были готовы лезть в заваруху. Ладно, успехов в поисках. – И газетчик, обратно приподняв котелок, развернулся и пошел к печатному станку. А мы с Федором вышли на улицу.

Пошли, Федь? Покажешь мне, где они находятся, я пока Звонкий ручей вообще не знаю.

В голове у меня крутились слова газетчика насчет приза для парней. Все верно, чтобы заинтересовать идти воевать, нужен серьезный приз. Нужно будет подойти к Щарию, поговорить. – Сейчас, погоди. С минуты на минуту “Пони-экспесс” проскачет, видишь, сменного коня готовят?- Федор ткнул рукой в сторону почтовой станции, где на улицу вывели крепкую лошадку под седлом. -Это что еще такое? – удивился я. -Это? – сзади подошел Щарий. Он держал в руках несколько тоненьких бумажных скруток. – Это, так сказать, самые современные средства связи здесь, на этой планете. Радиосвязи пока нет – запрещено, телеграфа тоже, правда, принципиальная договоренность о его строительстве достигнута, сейчас акционерное общество создается, и ищутся инвесторы. Ну а пока вот мы по побережью и гоняем отчаянных парней на лошадях. Бизнес, пресса – все держится на новостях. Вот и почтальон, точно по графику. – журналист кивнул на вылетевшего из-за поворота всадника. Тот наметом пролетел по улице, соскочил возле почтовой станции, бросил поводья запаленного коня молодому пареньку, который сразу заскочил в седло, и потрусил по боковой улице. Ну да, лошадь выводить нужно, чтобы остыла и продышалась. Почтальон вытащил из сумки и передал Щарию и парню из городской администрации несколько бумажных скруток, забрал несколько у них. Не стесняясь, отлил прямо на улице, заправил рубашку, вскочил на коня, и рванул с места в карьер. Только снежные комки из-под копыт коняги вылетели. -Ну а вот теперь пошли. Что там тебе Энтони понаписал? Так, ближняя к нам это Залесная, седьмой дом. А, точно, там уже никто с год не живет, хозяева вроде как ниже по течению съехали. Пошли, посмотрим. Тебе когда на службу то? – Федька прикоснулся края шляпы, здороваясь со знакомыми. Я повторил его жест, отмечая про себя, что мне здесь нравится. Неторопливая жизнь, вежливые люди. Ну да, опасные люди, порой просто очень опасные, как тот невысокий мужик в куртке, вооруженный парой револьверов. Но вежливые. Впрочем, со мной тоже все здоровались. По крайней мере вежливо кивали. Я сначала не понял, а потом дошло. Звездочка. Полицию здесь, в этом городе, уважали, насколько я знал из рассказов лесорубов. Они, точнее, уже мы, взятки не брали, и стояли за закон и порядок. И во многом благодаря грамотной работе полицейских, здесь спокойно ходили по улицам молодые женщины и бегали детишки, например, как эта стайка малолеток, которая с визгами и воплями пронеслась мимо, размахивая портфелями и чуть не сбив с ног. -В школу, – Федор усмехнулся. – У нас в городе уже двенадцать лет школа работает. Сейчас детворы около семисот человек, кстати. -А ты как, в этом процессе участвуешь? – я поглядел вслед детишкам. -Пока только тренировками. – Федька рассмеялся, и ткнул пальцем с небольшой домик, за выкрашенным зеленой краской заборчиком. – Вот и первый из домиков. Нужно спросить у соседей слева ключи, так. – И он, поднявшись по ступенькам, постучал в дверь соседнего дома. Очень миловидная мулаточка где-то годов тридцати, выслушав нас, кивнула и вынесла здоровенный ключ от навесного замка. – Сейчас, – накинув на плечи вязанный пуховый платок, она одела короткие сапожки с голенищами из войлока, и повела нас к дому. – Саливаны уехали, муж был охотником за артефактами, где-то подцепил заразу и заболел малярией, доктор Хьюи велел ему переменить климат на более жаркий и континентальный. А такое тут только ниже по течению Великой, и восточнее. Там горы, жарко. Может, и полегчает. А меня попросили присмотреть за домом, и хотя бы сдать его на первое время. Впрочем, мне дом не понравился. Что совершенно не огорчила мулаточку, у которой я попросил извинения за беспокойство. Понравился мне третий дом, точнее, флигель. К двухэтажному, стандартному для этого городка дому был пристроен небольшой пристрой слева. Большая холодная веранда, она же сени. Сейчас окна были закрыты щитами из досок, с узкими окнами. Стекло мутноватые, правда, но я уже к этому привык. Главное, света здесь хватает. Внутри большая комната – студия, вполне в современном стиле. Кухня с каменной плитой отгорожена невысоким барьером-столом, большая кровать, массивная, прочная. И, кроме пары таких же шкафов, мебели больше нет. Зато есть камин, и пара больших окон, в которые сейчас падает свет, заставляя светиться летающую пыль. – Хозяин погиб. Так что если хотите, то можем и продать, незадорого. – Пожилой толстяк, который завел нас сюда, был владельцем основного здания. – Майк сначала помог нам построиться, а потом отдельно себе выстроил этот флигель, любил жить отдельно, но рядом. Конюшня у нас общая, пойдемте покажу. Оказалось, что кроме конюшни, есть небольшой сарайчик с погребом. Как рассказал хозяин, которого звали Джим Эшли, бывший владелец флигеля был завзятым охотником, и использовал погребок как ледник. На охоте он и погиб, добирая раненого лося. -Ну, что думаешь? – Федька повернулся ко мне. – Отличное место, бери. -Да, тут еще одно. Пойдемте покажу. – Джим развернулся и зашел во флигель. Открыл боковую дверь в комнате. – Вот, смотрите. Такое здесь не у каждого есть. В выбеленной известью комнате с высоко расположенными окошками был вполне современный санузел. Выложенная плоским камнем ванная, с подтопком внизу, сейчас полная водой, керамический унитаз. Крохотный булерьян, который, судя по всему, недавно топили. Ну да, если здесь не подтапливать и тепло не держать, точно плесень заведется. – Михаил очень любил комфорт. Вот и сделал себе это. За унитазом ездил в Абилин, он ему совсем недешево обошелся. Хотел я себе его забрать, но тогда с водой проблемы были бы, Михаил сюда родничок вывел. Вон, видите, как сделано? – Джим показал на систему сообщающихся сосудов, по которому вода частью поступала в бачок унитаза, а излишки стекали с слив. – Он почти год это все проектировал и собирал. – Сколько стоит купить? – Мне это очень понравилось. – Три тысячи, налом. Сам понимаешь, и место неплохое, и комфорт. -Джим, имей совесть! Такой флигель максимум пара тысяч стоит. Да еще с мебелью. – Возмутился Федор. – Ну ладно, Матвей новичок, но меня же ты знаешь. А я Матвею жизнью обязан. Так что давай, сбрасывай цену. – Минимум две с половиной. Попробуй, найди еще такую ванную комнату у нас. Родников не так уж и много. А водопровода пока нет.- Толстяк боевито упер руки в бока. – Удобства вещь недешевая! – Давайте так,- я осмотрелся. В принципе, вокруг неплохо, неподалеку булочная, всяких скотных дворов нет, кузниц поблизости нет. Зато столяр вон, практически через дорогу. Можно будет мебель заказать. – Я привожу сюда свою девушку, если она соглашается – мы покупаем этот флигель. Согласны? -Давай залог в сотню кредитов. Если купите, он войдет в плату, если нет – я его оставлю себе. Но я придержу этот флигель в любом случае, до вашего решения. Кстати, новичков в этом месяце хватает, я уж думал сдать его, раз семь просили об этом. Я вытащил десять бумажных кредитов, отсчитал десяток, и отдал хозяину. -Давайте, жду вас. Купите, не пожалеете. Будете ходить к нам в гости. Моя супруга готовит потрясающее бурито, с фасолью, помидорами, рисом. Попробуете – пальчики оближете. – Джим пожал руку мне и Федору, и пошел в дом. Ну а мы с Федором пошли туда, где он нашел сани. Вообще, вроде как недалеко ходили, но день уже к обеду. Ну очень неторопливая здесь жизнь. Оба на. Я остановился напротив витрины. Магазин как магазин, вроде бы, я тут таких штук шесть видел, но в этом на витрине велосипеды. Обожаю подобные машинки, на Земле у меня пара таких была постоянно. Для просто покатушек, и усиленный, горный. Я на нем в полупустыню выбирался. Конечно, мест совсем диких на Земле почти не осталось, но все-таки что-то было. Пару раз видел шакалов, остатки популяции, один раз огромную гюрзу, метра два длиной, не меньше. -Зайдем, Федь? – я взялся за ручку двери, открыл ее, дзинькнув колокольчиком, и вошел в магазин. – Здравствуйте. Чем могу вам помочь?- ко мне повернулся немолодой продавец, вроде как русский. -Здравствуйте. Велосипеды, они сколько стоят? – Ну, очень мне охота такую машинку. Так что я уже стоял возле одного из них, и осматривал. А ничего, мощная рама, добротная такая. Покрытий нет, просто сталь, но качественно окрашены, там, где это возможно. Седло из толстой формованной кожи, рукояти оплетены тонким кожаным ремешком. Тормоза только на заднем колесе, при вращение назад педалей срабатывают. Колеса мощные, шины с камерами. Ну а что, варить резину научились при царе Горохе, так что сварганить камеру свободно можно. -Сотня за один. За два сто восемьдесят. – Продавец подошел, вытирая руки от муки, которую до этого он развешивал по пакетам. – Единственный недостаток – нет подшипников качения, только бронзовые втулки, надо каждый день шприцевать. Но ездят, вполне себе. -Да уж, недешево, – я поставил велик на место. Тут за дом светит хорошую сумму выложить, надо обстановку делать, дрова покупать, сено, фураж для осла и лошади. Блин, какое ей имя-то дать? – боюсь, сейчас я их купить не смогу. -Ничего страшного, офицер. Они ни разу не дефицит, поставляются исправно. Купите в любой момент. Даже зимой можем заказать, на санном обозе привезут. Но это через пару недель, как Великая встанет. – Продавец улыбнулся. -Тогда ждите, зайду. – Я повернулся было к выходу, но зацепился краем глаза за оружейную стойку. На ней, кроме уже привычных мосинок, карабинов Лебеля и нескольких дробовиков стояло два карабина со скобой Генри. – А вы позволите посмотреть? – меня здорово заинтересовали эти машинки. – Пожалуйста, – продавец выложил на прилавок оба карабина, глухо стукнувшие о столешницу. – Один сорок четвертого калибра, второй сорок пятый, но патрон мощный, сорок пять на семьдесят Гавернмент. Очень и очень мощный для здешних мест боеприпас. Шесть патронов, один в стволе, пять в магазине. -Матвей, у тебя мосинка не хуже, для чего тебе эти машинки? – недоуменно спросил Федор, облокачиваясь на прилавок. -Скорострельность, Федь. Скорострельность. Ты забыл, кем я сейчас работаю? – я взял легонький карабин, пару раз двинул туда-сюда широкой скобой. Похоже, такую специально сделали, чтобы можно было в рукавице перезаряжать. – Скорострельность для меня очень важна. А сорок пятого длинного Кольта нет? -У меня нет, но точно был в порту, в универсальной лавке Шмидта и Свенсена. Посмотрите там. – Спокойно ответил продавец, глядя, как я взял второй карабин. А вот этот отпускать мне не хотелось совершенно. – Реплика карабина Марлина, образца тысяча восемьсот девяносто пятого года. Лучше леверы уже не делали. -Ну почему? Браунинг Би Эл Ар, с отъемным магазином, я бы с удовольствием такой купил, и к нему магазины патронов на двадцать. – Я поглядел на несколько ошалевшего продавца, и успокоил его. – Я профессиональный военный, а стрелковое оружие моя слабость. Сколько за этот карабин? – Марлин был в великолепном состоянии, ствол блистал, как зеркало. Никаких погрешностей не нашел. Механизм работал мягко и чисто, те патроны пустышки, которые дал для пробы продавец, он переработал мгновенно, загнав их в патронник и выкинув наружу. Отменная вещица. – Восемьдесят кредитов, офицер. На оружие вам скидка в двадцать процентов, как и на патроны. На приклад патронташ нужен? -Нужен, и поясной тоже. А лучше через грудь, на портупею, в подсумках с гнездами. И это, не знаете, где можно заказать хорошие кобуры и патронташ для револьверов на такой ремень? – меня вполне устраивал мой офицерский пояс, тем более, что портупея разгружала бедра и поясницу. Ну, похожу затянутый ремнями, как офицер в историческом боевике. Только вот шпагу надевать не стану. – Мой племянник делает, и хорошо. Федор может подтвердить, – кивнул на Федьку продавец. Федька кивнул, подтверждая. Тогда я просто вытащил из кобур оба пистолета, и объяснил продавцу, как именно я хочу, чтобы они сидели у меня на поясе. Тот записал, записал марки и длину стволов, и попросил подойти через несколько дней. Будут готовы и кобуры, и подсумки для патронов. Так что я расплатился, надел на приклад патронташ, набил патронами и магазин карабина, и патронташ. Дослал патрон в патронник, аккуратно спустил курок. Вот так, пусть будут заряженный, я на службе. Закинув карабин на плечо, я собрался было к выходу, но меня остановил продавец. -Погодите, вспомнил. Сейчас. – И зашел в подсобку. Через три минуты приглушенного ворчания и порой громыхания и шарканья чем-то тяжелым, он вышел с длинным патронташом-бандольеро. – Вот, как раз под такие патроны. Его заказали года четыре назад, а заказчик так и не явился. Тут на сорок патронов, перекидывается через правое плечо, и карабином крепится к поясу. Попробуйте. – И протянул мне слегка запыленный ремень с двойными ячейками из тонкой кожи. Набив их патронами, я вытер ремень куском сухой ветощи, перекинул через шею патронташ, распустил свой поясной ремень, снял правую кобуру с револьвером, продел тренчик из толстой кожи с латунным колечком. Привел ремень и кобуру в исходное, щелкнул пружинным карабином, фиксируя патронташ, отрегулировал длину. А очень и очень неплохо, промежду прочим. Движения совершенно не сковывает, и сорок патронов под рукой. Отменно! Расплатившись, я вышел на улицу, где меня поджидал Федор. -Ну, ты ваще. Опора закона, страж порядка! – засмеялся приятель. Показал большой палец, и завершил речь. – Хоть на плакат – ” Моя полиция меня бережет!”. -А ты как думал, – я усмехнулся. – Нужно в участке патронов взять, и пристрелять карабин. Раз мне положены патроны для тренировок, то нужно это использовать. Ладно, пошли, зайдем за Верой, пообедаем вместе, и пойдем сани смотреть. Вера работала в небольшом доме неподалеку от городской мэрии. Приемная сейчас опустела, но, как сказала девушка, с утра она была буквально набита девушками и молодыми женщинами с детьми. -Ну а что вы хотите? Тут климат холодный, с гигиеной туго, вот и простывают. Женщины вообще достаточно хрупкие создания, а дети беззащитны, нас беречь надо, – улыбнувшись, Вера села на отодвинутый мною стул. – Вообще, работы очень много, как мне кажется. Нужно много лекарств, причем специализированных. Буду писать вместе с аптекарями мэру заявку, очень много того, что мы сами не в силах сделать. Хотя, на следующий год нужно организовать сборы трав, тут очень много природных лекарств. – А ты откуда это знаешь, Вер? – Прожевав кусок бифштекса, поинтересовался Федор. Мне, если честно, тоже это было интересно. -Ну, тот же женьшень, – с легкой заминкой ответила девушка. – Его на Земле найти невозможно, а то, что выращивается в питомниках, уходит к сверхбогачам. А здесь он спокойно растет. Мумиё, из той же оперы. Дикие леса, луга всегда были богаты природными лекарствами. -Ну, если знать что искать, то верно, – почесал в затылке Федька. А потом повернулся ко мне.- Матвей, так насчет саней. Если ты в них не разбираешься, то я сам договорюсь обо всем, и когда не твоя смена будет, сгоняем до ближайшего зимовья. Тут около тридцати километров, если спозаранку ведем, то за день успеем обернуться. -Ребята, а стоит? – С сомнением спросила Вера. – Мы завтра с Виктором Сергеевичем. Пойдем продавать женьшень и мумиё, я уже спрашивала у дока Хьюи, он примерно подтвердил цену. На нас если разделить, то по три-четыре тысячи минимум на каждого выйдет. А это очень много. Что да, то да. И мумиё, и женьшень были положены бугром в местный банк, хранилище. Слишком ценные вещи, чтобы хранить при себе. И если на самом деле удастся продать эти, не знаю как правильно, лекарственные препараты, то у нас с Верой не будет проблем и с вероятным строительством отдельного дома. Но пока, нужно купить тот флигель. -Ну, если там полпуда золота, то однозначно стоит, – кивнул Федор. – Это очень приличные деньги, Вера. Можно и дом хороший выстроить, со всякими там ваннами-унитазами-зеркалами, купить хороших лошадей, много чего. Ты не думай, здесь тоже можно жить очень и очень хорошо, просто по другому, не так, как там, – Федька ткнул пальцем в небо. -Ну, раз надо, то сгоняем. Договаривайся насчет саней Федь, только извозчик ты, я огневая поддержка. Да, Вер, самое главное я тебе не сказал. Мы с Федором нашли отличный флигель. Посмотришь? – Я улыбнулся, глядя на захлопавшую в ладоши от радости девушку.- Если согласно, то сейчас пообедаем, и сгоняем, вон, извозчика наймем. -Ну, вы смотрите дом, а я пошел. Дел навалом, еще нужно подружку найти на зиму, – Федька нам подмигнул, попросил подошедшего официанта записать на него стоимость обеда, и вышел. Впрочем, я оплатил нашу часть, хоть и не очень дорого, но все ж таки. На этот раз Вера не возражала. Похоже, насчет меня у нее какие-то планы, девушки частенько оплачивают стоимость обеда или ужина и с теми парнями, с которыми трахаются. Впрочем, ничего не имею против ее планов. Как оказалось, тут вполне себе работают извозчики, ну, примерно как такси на Земле. Отвезут и привезут, только плати денежку. Не самую большую, но и не маленькую, так что привыкать особо не стоит. Но сейчас, пока у Веры обеденный перерыв, надо сгонять. Дом понравился Вере сразу, от ванной она вообще восторженно вскрикнула, да и от унитаза тоже, хоть потом и покраснела. И потому я отдал Джиму две тысячи четыреста кредитов, получил от него купчую, и торжественно вручил девушке. За что был ей нежно поцелован в щеку, потом в губы, а потом... – Доктор Вера, вас срочно вызывает доктор Хьюи! – Молодой парнишка заскочил в комнату, хорошо хоть предварительно постучавшись. Впрочем, шум подъезжающей пролетки позволил нам принять вполне себе пристойный вид, так что Вера тут же подхватилась, и вскоре только цокот копыт из-за угла и колея в свежем снегу напоминали о моей девушке. Пролетка, как оказалось, принадлежала доку Хьюи, кстати. Удобная штука! Мда, умчалась. Ну да ничего. Я взял свой левер, прислоненный к подоконнику, посмотрел по сторонам. Подумал, закрыл дверь, и решительно потопал в сторону гостиницы. Нужно начинать составлять список необходимых вещей. Сытая Герда порой лениво открывала один глаз, и посматривала на меня с кресла. -Привет! – В комнату словно вихрь ворвалась девушка, и, сев ко мне на колени, обняла и поцеловала. – Ну вот, представляешь, первая моя здесь операция. Аппендицит, ассистировала доку Хьюи. -Ничего лишнего не отрезали пациенту? – пошутил я, и получил щелчок по лбу. -Балбес! Все, сейчас переодеваюсь, и идем ужинать. Баня на весь вечер занята, но есть большая купальня, в центре города. Ну, или можно заказать корыто, и пару ведер теплой воды. Что лучше? -Не знаю. Впрочем, одно знаю точно – нет ни малейшего желания мотаться по городу. – Я поглядел на расчесывающую волосы девушку. – Тяжело было? -Очень. Эфирный наркоз, древний тонометр, стальные инструменты. Ладно, хоть лампы у дока нормальные, на аккумуляторах. Я как представлю, что при керосинках оперировать – страшно становится. Но справились. Все, я готова! – Вера закончила заплетать косу, поглядела на себя в зеркало, оправила кофточку. – Герда, подъем! Хватит спать, подруга, пошли в кабак! На следующее утро, мы, вполне выспавшиеся, так как особо не хулиганили, встали в восемь утра. Вера, умывшись, причесавшись, уселась с ногами в кресло и крутила в руках оживший планшет. Герда сидела у ее ног, положив морду ей на колени, и заглядывая в экран. -Что там у вас интересного? – Подошел и я. Вера листала пальцем фотографии. -Понимаешь, какое дело. Всевозможные картинки можно листать, а вот остальная информация считывается только в ментальном контакте. У меня такое впечатление, что для них визуальное восприятие конечно важно, но в основном они были поголовно менталистами. Тут приходиться считывать, как с какого-нибудь предмета, ощущения, мысли. Много совершенно незнакомых понятий, названий городов, но они становятся абсолютно ясны. Образны, ярки. Как будто это я мимо них недавно проезжала, заходила в ресторанчики, купалась в море. Кстати, живы-здоровы будем, надо на юг съездить, тут роскошные курорты. Ну, были, по крайней мере. – Вера передвинула голову Герды. Ну да, башка у нее тяжеленная. – А в чем дело, почему они исчезли? Разобралась? – Меня здорово интересовал этот вопрос. А еще мне было жутко страшно, прямо до дрожи в коленях, нас же пасут с орбиты. А решат отобрать у меня Веру? Вторые сутки не по себе, хоть и держу себя в руках, и стараюсь гасить отрицательные эмоции. В этот момент в дверь номера постучали. А Герда недовольно оскалилась, выражая явное неодобрение. -Доброе утро, позволите войти? – за открытой мной дверью стоял Сэм Браун. Том, который кот-модификант, без всякого разрешения зашел в номер, и коротким прыжком оказался на коленях здорово удивленной Веры. -Герда, успокойся! – Я положил руку на ходящий ходуном загривок голованы, в груди которой раздавался глухой, утробный рык. – Это кот, он в любом случае будет тебя провоцировать. Проходи, Сэм. Чем можем быть полезны? Надо сказать, что меня несколько удивило появление Сэма, впрочем, разговор может идти об осле или кобыле. – Можете, – кивнул Сэм, снял шляпу, слегка поклонившись Вере, и вытащил из-за подкладки шляпы блестящий инфочип – бейджик. – Сэм Браун, специальный агент Корпуса Эдикта. Позвольте представиться. -Позволяем, – медленно ответил я, лихорадочно обдумывая ситуацию. Да и Веру, начавшую гладить мурчащего как старый дизель кота, это поразило. -Пожалуйста, не спешите предпринимать необдуманных решений. Пока просто меня выслушайте. Корпус Эдикта обычно не вмешивается в жизнь ссыльнопоселенцев. Но то, что вы, Вера, сумели оживить планшет – это уникально, во-первых, и такого не удавалось добиться уже почти пятьдесят лет, это, во-вторых. Прямо скажу, как мне сообщили сверху, было предложение изъять вас с планеты. Но тут много противоречий. И очень серьезных. Кроме того, вы сильная менталистка, и можете просто заблокировать свой разум. И наконец, мы просто не знаем, что еще вы сможете оживить. Насколько мы сумели понять, сработал комплекс. Вы, Матвей, как эмпат, и Герда как голована. Ну, и еще после сексуального контакта с высокой степенью смещения сознаний. -Вы хотите сказать, что голована, я и Вера занимались сексом, и из-за этого ожил планшет? – Надо было бы разозлиться, но мне стало смешно. Вера распахнула глаза, и звонко расхохоталась, покрасневший от неожиданности Сэм сначала закашлался, а потом тоже присоединился. Ну, и я тоже в конце концов заржал как жеребеч на конюшне у Сэма. -Ой, глупо получилось, но смешно. – Сэм вытащил из заднего кармана бумажный платок, протер им глаза. – Мда, слияние разумов у вас и Веры. Такое бывает достаточно редко, поверьте на слово. И после этого обычно резко увеличивается сила излечения мозга. Вообще, мы не можем много чего до сих пор понять, как вообще мыслепередачи работают. Ладно, это к делу не относится. Было принято о сотрудничестве, и потому было решено немного приоткрыть карты. Сначала – плюшки. Вы и Матвей, у вас частично разблокируют нейросети, ну, если вы примите наше предложение. Вы сможете ограниченно выходить во внутреннюю сеть системы. К сожалению, мы не можем вам позволить выйти в Галасеть, вы не можете представить, что может быть с экономиками и обществом, если до них дойдет информация об открытии первой внеземной, весьма высокоразвитой, высокотехнологичной цивилизации, а так же о том, что эта цивилизация непонятным образом исчезла. Следов катастрофических войн нет, астероид на эту планету точно не падал в ближайшем прошлом, в пределах трехсот тысяч лет. Следов внезапного выброса жестких излучений нет. Вообще ничего не понятно, просто взяли, и вымерли. Так, ну и мы позволим вам выбрать некоторые позиции товаров, которые вы сможете обменять у скупщиков артефактов. Сразу скажу, что принято решение предоставить вам, Вера, для начала пару сотен, как оказалось, планшетов. Сможете их оживить – великолепно. Нет, ну, что теперь. Но решено, что два процента не оживших планшетов вы сможете сдать в лавку к скупщику, как будто их нашел Матвей, или вам их принесли в благодарность за лечение. -А обязанности? – Не бывает плюшек ни за что. Даже бабушка ими кормит, потому что любит. -Вера будет считывать информацию с планшета, и она прямиком будет уходить в ВЦ на станции Корпуса. Кроме того, вы будете продолжать работать со всеми возможными артефактами. Ну, и продолжать выполнять свои прямые обязанности, как резиденты этого города. – То есть, мне следует забыть про несправедливый приговор, то, что со мной случилось здесь просто нехорошего, очень плохого и просто страшного и омерзительного, и на задних лапках, хлопая от радости передними, начать скакать и носить плюшки в клювике тем, кто меня сюда засадил? – Не сказала, а скорее прошипела Вера. Зло столкнула кота с колен, чего тот совершенно не ожидал и брякнулся на пол совершенно не по-кошачьи. Зато Герда тут же положила морду на колени девушки. Мол, мое – не замай. Впрочем, кот не стал долго мучиться и страдать, а независимо задрав хвост, подошел к хозяину, и уселся возле его ног, обвив хвостом лапы. -Вера, я не решаю, справедлив ли был ваш приговор. Я просто предлагаю вам нормально жить. Да, тут плохо с техникой, сложно с лекарствами, нет интернета, то есть для вас он будет. Но тут можно и нужно жить. И жить лучше хорошо. Кроме того, можете не сомневаться, что ваше дело наверняка будет перерасследовано. И дело Матвея тоже, хотя пять единомоментных, умышленных убийств – это очень серьезное обвинение. Очень и очень, особенно если учесть ту психологию, которая сейчас царит в обществе. Они ведь, будь их воля, армию и флот срезали бы. Мол, нет никого кроме нас, и не надо нам ничего.