слова ему на ухо, будто она вообще их не произносила, и если бы в комнате были
посторонние, то эти слова слышал бы только он.
— Джейсон, если бы не ты, то моя мечта бы осуществилась. Если бы не ты,
Джейсон, то мне не пришлось бы выходить замуж за твоего отца. И зачем я забеременела?
Надо было отдать тебя на усыновление. Я никогда тебя не хотела. По твоей вине я живу
вот так. В этой лачуге. С этим мужчиной. Я могла быть пианисткой. Я могла кем-то
стать. Посмотри на меня, кто я сейчас? Я всего лишь твоя мать. И больше никто. Твоя
мать и его жена. Я ничтожество. Джейсон, я никогда не хотела быть твоей матерью. И
никогда не захочу. Я отдам тебя. Отдам кому-нибудь, кто будет в силах на тебя смотреть.
Его руки крепко сжали талию Агги, когда в его сердце ожили старые страхи.
— Агги, она оставляла меня в разных местах. Она делала вид, что счастлива, когда
полицейские находили меня и приводили домой. «Он у нас такой любопытный, всегда от
меня убегает», — так она говорила им, пока угощала кофе и печеньем, и рассказывала
какими способами я убегал. А полицейские лишь умилялись. Я боялся выходить с ней из
дома. Я никогда не знал, где на этот раз она меня оставит. Когда мы гуляли, я боялся
отлучиться в туалет или даже повернуться к ней спиной, потому что если я это делал, она
уходила. И я никогда не мог ее найти. Я искал ее, звал, но ее уже не было. Агги, она меня не
хотела. Она никогда меня не хотела. Но мы вместе играли на рояле, и в эти моменты я
чувствовал что-то, своего рода близость с ней. Я не знал, чем именно это было. — Он быстро
смахнул слезы, — Сейчас ты понимаешь, почему я не хочу об этом говорить? Теперь я, черт
побери, плачу как маленькая девочка.
Агги прижала его голову к своей груди, ее тело сотрясалось от всхлипов. Почему она
плачет? Она же просила его рассказать, вот он и рассказал. А сейчас она плачет? Женщины.
Он никогда их не понимал.
Агги поцеловала его в макушку, потеревшись щекой о его волосы. Смачивая их своими
слезами. Взлохмачивая его. И теперь он чувствовал себя настоящим придурком. А что, если
кто-то из парней его увидит? Они постоянно будут ему это вспоминать.
— Джейс, она умерла. Она больше не причинит тебе боль.
Она умерла. Его мама. И перед смертью, он так и не смог сказать ей, ему не важно, что
она его не любила. Он любил ее. И ее дурацкий рояль он тоже любил. Через неделю после ее
смерти, отец пожертвовал ее рояль какой-то школе, избавился от него, ведь он напоминал ему
о жене. Для Джейса это было хуже, чем ее смерть. Его отец не хотел ни единого напоминания
о ней. Эта женщина была для него всем. Не просто женой. Его жизнью. Он сильно изменился
после ее смерти. Он стал жестоким, даже хуже, чем мать Джейса. Ведь его отцу нужно было
кого-то винить в смерти любви всей его жизни, и Джейс был единственным прекрасным
кандидатом на эту роль.
Джейс зажмурил глаза, прогоняя мысли о своем отце.
Агги нежно поцеловала его в висок.
— Джейс, мне кажется, она любила тебя, но это уже неважно. Ее больше нет, но я
здесь. Я люблю тебя. Ты слышишь, я люблю тебя.
Страх парализовал его тело. Он не мог пошевелиться, хотя инстинкты кричали ему
бежать.
— Не надо, — прошептал он.
— Шшшш, — пробормотала Агги. — Все хорошо. Я понимаю, ты не знаешь, как на
это ответить. Я все понимаю. И ничего не требую взамен. Я буду рядом, когда бы я тебе не
понадобилась.
И это было страшнее, чем когда он в шестилетнем возрасте остался один в
серпентарии. По крайней мере, те, кто его пугал, сидели в вольерах. Они не могли его
достать. Но Агги смогла. И это до смерти его пугало.
— Ты сделаешь мне больно? — Спросил он. — Мне это нужно. — Боль рвалась
наружу, и ее нужно было притупить.
Она обхватила его лицо двумя руками и поцеловала ресницы, кончик носа, губы.
— Да. Я сделаю тебе больно. Теперь я знаю, что нужно делать.
В его теле начала зарождаться паника. Она знала что делать? Что она хотела этим
сказать?
— Нам нужно найти уединенное место, — пробормотала она. — Как думаешь, парни
не будут возражать, если мы сделаем звуконепроницаемую комнату в вашем гастрольном
автобусе?
Джейс засмеялся.
— Думаю, нет. Что-то мне подсказывает, мы будем не единственные, кто захочет ею
воспользоваться.
Агги вновь его поцеловала и улыбнулась.
— Пошли.
***
Агги подошла к Седу, тот как в трансе сидел на диване рядом с Эриком и смотрел
телевизор. Джейс же пошел прямо в спальню.
Сед мельком взглянул на нее.
— В чем дело?
— Как думаете, вы сможете в течение часа оставить автобус в наше личное
распоряжение? Нам с Джейсом хотелось бы немного уединиться. Хотя лучше сказать, нам
нужно уединиться.
— Здесь только мы с Эриком. Не обращайте на нас внимание. Мы итак уже все
слышали.
— А можно мне посмотреть? — воодушевленно спросил Эрик.
— Нет, на этот раз все по-другому. Он не станет мне открываться, зная, что вы ребята
можете его услышать. — Она наклонилась к парням и прошептала, чтобы Джейс ее не
слышал. — Он всегда беспокоится, что вы о нем подумаете или не примите его таким, какой
он есть на самом деле. Мы далеко продвинулись в этом вопросе, но сейчас мне нужно помочь
ему похоронить его маму.
— Его мама умерла? — спросил Сед и выглядел он весьма пораженным. — Когда?
— Примерно пятнадцать лет назад. Вы не знали?
Сед мотнул головой. Они оба посмотрела на Джейса, стоящего дальше по коридору,
пока он старался выглядеть непринужденно, опираясь на дверной косяк. Казалось, он готов
выпрыгнуть из своей кожи.
— Он никогда не рассказывает нам о себе, — сказал Сед. — Отгораживается от нас.
Агги прекрасно понимала, о чем говорил Сед. Джейс отгородился стеной. Он часто
прятался за ней, и было крайне тяжело ее разрушить.
— Над этим я тоже работаю. Ну, так что? Вы сможете свалить отсюда на час?
Сед немедленно поднялся на ноги.
— Ага. Я в любом случае хотел пойти покачаться.
— И можете никого не пускать? — добавила Агги.
Эрик вытащил из кожаного чехла одну из своих палочек, и прижал ее к груди как меч.
— Миледи, я буду охранять эти владения, и сражусь с любым, кто посягнет на эту
территорию. — И ткнул своим оружием в Седа. — Пошел прочь, невежественный дикарь.
— Если он будет твоим рыцарем, я бы посоветовал тебе запереть все двери. — Сед
надел куртку и пошел на выход.
Эрик подмигнул и пошел за ним. Агги закрыла входную дверь и проверила ее. Сделав
глубокий вдох, и в автобусе появилась Госпожа Ви. Как бы сильно Агги не хотелось заставить
Джейса говорить, раскрыться и показать ему свою любовь, она понимала, ей никогда не
пробить его броню. Но вот Госпоже Ви это под силу. И она это сделает.
Она прошла по коридору.
— Заходи, — приказала она, показывая на спальню. Джейс боком прошел в открытую
дверь.
— Почему Сед с Эриком ушли?
— Ты хочешь, чтобы они слышали твои мольбы?
— Этого не будет.
Она приподняла бровь.
— Может, поспорим?
Джейс усмехнулся.
— На самом деле...
— Раздевайся. — Агги тем временем подошла к шкафу и достала его сумку. Наверняка
там найдется то, чем она сможет воспользоваться.
Цепь и наручники лежали сверху всех его инструментов удовольствия, и Агги залезла
на кровать и прицепила их к крюку.
— Агги, что...
Она спрыгнула с кровати и потянула его за ухо.
— Госпожа Ви, — поправила она.
— Госпожа Ви, — с придыханием вымолвил он.
— Я приказала тебе раздеться. Фиксатор тоже сними, — она отпустила его и вернулась
к сумке. Нашла паддл, ударила им по ноге и отложила в сторону.
Джейсу не составило труда раздеться и теперь он подошел к ней сзади, заглядывая
через плечо.
— Думаю, там должен быть хлыст.
— Разве я разрешала тебе говорить? Убери матрас и поставь каркас к стене.
— Зачем?
— Не смей задавать вопросов.
Он сделал, как ему было сказано, открывая укрытые под матрасом деревянные рейки.
Идеально.
— Встань здесь. — Она указала на центр каркаса, прямо под креплениями.
— Мне не нравится быть связанным.
— А никто не спрашивает, что тебе нравится.
— Но...
— Либо мы делаем, по-моему, либо вообще никак.
Он посмотрел на крепления, потом на нее. И кивнул. Он передал ей власть, но не свою
волю. Ничего, скоро они дойдут и до этого, и взамен она даст ему нечто большее.
Подойдя к каркасу, она взял его левую руку. Закинула за голову, и он стоял, не
двигаясь, пока она защелкивала наручники. Прежде чем она закрепила вторую руку, Джейс
