двигаясь, пока она защелкивала наручники. Прежде чем она закрепила вторую руку, Джейс
запустил пальцы ей в волосы и притянул к себе, захватывая ее губы в страстном поцелуе.
Может она и приковывала Джейса к цепи, но из них двоих именно она была в его власти, и
она это знала.
Джейс отстранился, и она посмотрела ему в глаза.
— Пожалуйста, не надо меня ненавидеть за то, что я хочу сделать.
— Я не думаю, что я способен испытывать к тебе ненависть.
— Я бы не была так уверена, — она аккуратно подняла его раненное плечо, в
ожидании любых признаков его боли. Единственное беспокойство, которое она увидела, было
в тот момент, когда она захотела снять его кожаный браслет.
— Не надо, оставь его.
— Почему?
— Я не хочу, чтобы ты его снимала.
Она пожала плечами и защелкнула наручники, после этого натянула цепь, вытягивая
его руки над головой.
— Тебе удобно в этом положении?
Джейс кивнул. Она должна приступить к работе.
Она била его паддлом до тех пор, пока он не начал дрожать от восторга, после чего
убрала его в сторону. Она встала у него за спиной, нежно провела рукой по груди, животу,
покрывая поцелуями плечи и спину. Как она и ожидала, он начал бороться с путами. Она
продолжала свои нежные поглаживания, пока он отчаянно не вздохнул.
— Агги, только не нежность. Я этого не вынесу.
— Госпожа Ви, — напомнила она ему.
— Ударьте меня, Госпожа Ви. Сейчас.
— Думаю, я не буду этого делать, — прошептала она, прижимаясь, опуская руки к его
животу, к самому чувствительному месту у тазовой кости.
Он хрюкнул.
— Ай, щекотно.
А затем засмеялся. Этот смех. Он него ее сердце наполнялось любовью. Ей очень не
хотелось делать того, что она планировала, но она должна была.
— Джейс, ты не виноват в неудачах своей мамы, — сказала она.
Джейс сразу же замолчал.
— Она все равно могла стать пианисткой. Ты не стоял у нее на пути. Она сама не
захотела этого делать. Это было ее решением, а тебя она использовала как оправдание.
— Не говори мне о моей матери. Ты ничего о ней не знаешь.
Она могла догадаться, что первой его реакцией будет злость, но она ждала не этого.
Она должна надавить сильнее, капнуть глубже. Господи, надеюсь, он не будет ненавидеть ее
после этого. Она не знала, сможет ли вынести его ненависть, даже если она старалась для его
блага.
— Джейс, она была эгоистичной сукой. Почему ты ее защищаешь? Какая мать может
винить в своих провалах невинного ребенка?
— Агги, не говори плохо о моей маме.
— Почему нет?
— Она была моей мамой.
— Да, была. Но также она была и человеком. Человеком, который причинил тебе боль.
А мне не нравятся люди, которые обижают тех, кого я люблю.
— Так ты хочешь решить и свои собственные проблемы? В этом все дело?
Она ударила его паддлом по заднице, и Джейс застонал, запрокидывая голову назад.
— Я никогда не обижу тебя, так, как она, — сказала Агги.
— Но ты пытаешься.
— Нет, я...
— Агги, ты думаешь, я такой глупый, да? Думаешь, я не знаю, что ты пытаешься
сделать? Ты считаешь меня сломленным. Ты думаешь тебе под силу меня исправить. Но вся
эта «я люблю тебя» чушь ничего для тебя не значит, ведь так? Ты меня не любишь. Не
настоящего меня. Ты любишь того, кого ты, по-твоему, можешь из меня сделать.
— Это не правда.
— Да, так и есть. Расстегни наручники. Мы закончили.
Так значит для него это всего лишь игра. Она не будет его отпускать, как бы сильно он
не притворялся.
— Я не закончила. До этого еще далеко. — Она отложила паддл в сторону, лаская его
кожу губами и руками. Касалась его. Целовала его с той же нежностью, что и он когда-то ее.
Спустя несколько минут, он разорвал поцелуй и опять начал дергать крепления.
— Хорошо, ты выиграла. А теперь отпусти меня. У меня плечо заболело.
— Что значит «я выиграла»? Ты думаешь, это игра?
— Да.
— Ты винишь себя в смерти матери? — спросила она. — Или за ее неудачи в жизни?
— Замолчи.
— Ты думаешь, она была бы более успешной, не появись ты на свет?
— Агги, я сказал, замолчи! Я не в настроении для игр.
— Ты хотел умереть в той аварии вместо нее? Думаешь, она была бы счастлива, если
бы ты умер? Ты...
— Замолчи, Агги, — он дернул цепь на этот раз сильнее, пытаясь вырвать клюк. —
Замолчи, прошу тебя. Ты ни черта не заешь о моих чувствах.
— Только потому, что ты сам не хочешь мне о них говорить. Если я ошибаюсь, тогда
расскажи, в чем я не права.
— Ты не ошибаешься, — выкрикнул он. — Довольна? Да, я хотел умереть вместо нее.
Я разрушил ее жизнь. — Он сделал глубокий судорожный вдох. — Просто... отпусти меня.
Сними наручники.
— Тогда ты убежишь и спрячешься.
— Только это я и умею. Прятаться от всего этого. Если я этого не сделаю, он найдет
меня. И причинит мне боль. И это будет продолжаться до тех пор, пока я не почувствую себя
выпотрошенным. Пока смерть покажется мне облегчением.
Она погладила его щеку, и Джейс взглянул в ее глаза. Агги еще никогда не видела в его
глазах столько боли. И это убивало ее.
— Я люблю тебя, — прошептала она.
Его взгляд переместился на ее лоб.
— Джейс, посмотри на меня. Я хочу, чтобы ты поверил в мои слова. Хочу, чтобы ты
увидел это в моих глазах.
После долгой паузы, их взгляды снова встретились.
— Я тебя люблю, — повторила она.
— Почему?
— Мне нужна на это причина?
Джейс зажмурил глаза. Она снова его потеряла. Но у нее было много причин, за что
она любила его. Но не знала, какой именно достучится до него.
— Я обожаю, как ты занимаешься со мной любовью, с такой нежностью и заботой, и я
ощущаю себя единственной женщиной на земле.
— Агги, это всего лишь секс.
Она заботливо убрала его челку со лба.
— Для меня это не просто секс. Это моя связь с тобой. Я люблю твою улыбку, твой
смех, даже щекотливые места.
Джейс открыл глаза.
— Я люблю, как ты полностью отдаешь себя музыке, вкладываешь в нее душу.
Он слегка улыбнулся.
— Я люблю, когда ты уверен во мне. Я знаю, ты редко открываешься людям. Это
заставляет меня чувствовать твое доверие и где-то в глубине души, ты знаешь, как сильно я
тебя люблю, даже если считаешь, что не заслуживаешь этого.
— Я не заслуживаю.
— Еще как заслуживаешь. Джейс, ты такой хороший человек. У меня тоже есть темное
прошлое, вещи, которые я бы с радостью изменила, но я давным-давно поняла, мы не в силах
изменить свое прошлое. Ты должен его отпустить. И двинуться дальше.
— Агги, я пытался все забыть. Но у меня не получилось.
Она покачала головой.
— Ты никогда не забудешь. Да и не должен, тебе нужно простить себя. И тебе не
следует винить себя в неудачах своей мамы. Ты не должен просить прощение за свое
рождение.
Джейс смотрел на нее, и его защита пала.
— Агги, я не смог с ней попрощаться. Мне было так страшно.
— Чего ты боялся? Скажи мне.
На этот раз он не опустил глаза.
— Она выглядела как чудовище. Авария искорежила ее тело, расплющила лицо.
Каждый дюйм ее тела был отекшим, сломанным, ушибленным или кровоточащим. Я не мог
на нее смотреть. Отец говорил, лучше мне с ней попрощаться пока не стало слишком поздно,
но я убежал и спрятался. Я прятался часами, пока отец меня не нашел. Он так сильно меня
избил, я не мог встать с постели. Я пропустил ее похороны. Я не смог помешать ему
избавиться от рояля. Я был слишком слаб. И сильно напуган. — Его глаза наполнились
слезами. — Он избавился от всего, не оставляя мне ничего в память о ней. Ничего. — Его
дыхание стало отрывистым. — Я должен был с ней попрощаться. Я был недостаточно
смелым и сильным. Я был... — Из его глаз бежали слезы, и Джейс всеми силами пытался их
остановить.
— Конечно, ты был напуган. Джейс, ты был еще совсем маленьким. Тебя никто не
должен был заставлять храбриться. Это нормально. Ты должен простить себя за это. Просто
обязан.
Он закусил губу и покачал головой.
Агги встала на цыпочки и расстегнула его наручники. Когда он попытался
отвернуться, она крепко его обняла. Он ее не оттолкнул, как она ожидала, а наоборот
уткнулся носом в ее шею и затрясся от нахлынувших эмоций. Она не просто давила на него.
Она позволила ему рассыпаться на части, и собраться воедино, как ему и надо было.
Через какое-то время, его дыхание вернулось к обычному. Все то время, что он ее
обнимал, Агги поняла, ей это нужно не меньше чем ему. Он давал ей то, чего не давал никто
другой. Он давал ей смысл жизни, будущее, и возможность любить. О чем она и не мечтала.
— Пошли, посмотрим шоу, — пробормотал он.
Она отодвинулась и посмотрела на него.
— А?
— Концерт. Я хочу посмотреть сегодняшнее выступление.
