Человек обменял открытость внимания, которая отличает младенца, на «взрослую» идею ограниченности пределами собственного тела – и потому, рано или поздно, этой открытости ему начинает не хватать. Утрачено чувство Единства - мистерии, к которой причастен каждый новорождённый. Ощущение чего-то неуловимого далеко за пределами познанного, жажда обретения Единства рождают поиск конечной свободы. Ваш поиск, читатель. Ибо по какой ещё причине вы взялись читать эту книгу? Не составляет труда догадаться: в жизни есть нечто помимо того, что мы видим и чувствуем изо дня в день. И обретение «Этого», уверены мы, принесёт долгожданное удовлетворение.
И что же ожидает человека, осознавшего, что он упускает в жизни нечто очень важное? Он может впасть в меланхолию от жестокого разочарования. А может устремиться на поиски изначального состояния счастья и покоя, не всегда толком понимая даже, что именно ищет.
Вариантов тут множество. Некоторые стараются вести более духовную жизнь, ибо материальный мир им уже удовлетворения не приносит; стремясь к высшему, они жаждут того, что выходит за рамки обыденного. Другие пробуют придать жизни новый смысл, активно включаясь в социальную деятельность. А третьи пытаются компенсировать утрату духовного богатства, ища счастья во внешнем мире. Так или иначе, очень многие думают, что им чего-то недостаёт в материальном, эмоциональном или интеллектуальном плане. Не поняв истинной причины неудовлетворённости - утраты осознанного контакта с Истоком, - они стремятся к власти, деньгам, вниманию, любви, признанию, манипулируя собой и другими, лишь бы заполучить чаемое.
Вместо того чтобы жить согласно своему естеству - в направлении из Центра вовне, - мы повинуемся стандартам общества и оправдываем упования, сформированные рекламой или образованием. И постоянно сравниваем собственное положение с материальным и социальным положением окружающих. Так что в итоге стремимся контролировать других, ищем над ними власти. Иными словами, хотим, чтоб наш песочный замок высился над всеми остальными, - всемерно развиваем личность, снискав уважение за интеллект или социальный статус, и, дабы ещё более укрепить ощущение собственной власти, ищем отождествления с чем-то большим, чем сами, например, с профессиональным сообществом, спортивной командой, партией, нацией, религией. Ничего плохого тут, разумеется, нет - надо лишь понимать, что все это - поверхностная компенсация более глубоких нужд.
Но рано или поздно становится ясно: и материальные приобретения, и социальный успех временны - волны рушат песчаный замок, сколь бы высок он ни был. С чем-то человек расстаётся, старея, остальное забирает смерть. Осознав, что все «нажитое» - лишь компенсация внутренней опустошённости, легче понять, отчего наша жизнь столь эгоцентрична. Себялюбие - неважно, в материальном ли плане или духовном - есть на самом деле попытка возврата к изначальному состоянию. Даже не сознавая того, мы отчаянно стремимся к утраченному чувству прозрачности, единства и простоты. И если весь так называемый эгоцентризм рождён лишь потерей контакта с истинной сутью, то не интереснее ли прямиком пуститься искать внутренний Исток?
Пред мыслью
Если не смотришь внутрь И не смотришь наружу,
Что остается? Этим и будь13.
Мира Пагал
Есть в жизни моменты, когда явственно осознаешь, что иные из идей, которые принимал за чистую монету, считая отвечающими реальности, вовсе не так уж бесспорны и очевидны. Особенно часто это случается в детстве, когда полностью поглощен происходящим. Вот, например, ребёнок, беззаботно нежащийся под полуденным солнцем. Мыслей нет, лишь полнота забвения в том, что его окружает: трава, деревья, ветер, собственное тело - все пребывает в единстве, охваченное полем чистого распознавания. Подобный опыт приходит, когда находишься за гранью мышления и чувств.
Даже в зрелом возрасте нередко испытываешь подобное. Например, глядя на пламя костра или заворожённо внимая гулу прибоя. Полностью отдавшись какой-нибудь деятельности, восхищаясь закатом, играя на музыкальном инструменте - полностью себя забываешь. Потом, вспоминая, человек говорит: «Ах, я словно исчез тогда!» Не сознавая того, в такие моменты он целиком поглощён бесконечным пространством, где все свершается без малейших усилий. Мыслительный процесс замедляется, и ты - лишь наблюдатель, смотришь, не анализируя. Ум - умиротворен. И не важно, активен ли человек в этот момент или нет, в основе - все проницающий покой. Исчезла всегдашняя неудовлетворённость, нет вечной тяги менять людей и мир. Гармония и лад нисходят на все.
Важно отметить: в такие моменты полноты счастья и удовлетворения нет мыслительного процесса. Есть лишь то, что есть, а мыслящий ум проявляется позже. А раз нет мыслительного процесса - нет и упований, страхов, желаний и вины. Как станет ясно в дальнейшем, в эти моменты отсутствует отождествление с личностью. Иными словами - пропадает «Я». Проверьте и убедитесь сами: всякий раз, когда по-настоящему счастлив, - никого нет. Нет разделения, нет образа себя. Лишь чистое существование; безбрежная Бытийность, не замутнённая идеями и мыслями о «Я»; внемлющее всему Пространство.
Вот что значит войти в контакт с естеством, вернуться к себе Домой. Заботы и треволнения повседневности исчезают. Не вовлекаясь в неуемный внутренний диалог, оставляя привычку отождествляться с личностью - воссоединяешься с Бесконечным. Это та чистота и открытость, которые многие из нас утратили еще в младенческие годы.
Кто живет моей жизнью?
То, что значимо, - незримо.
Антуан де Сент-Экзюпери
В этой открытости умиротворённого ума представляется шанс взглянуть на фундаментальные вопросы с иной перспективы. Что есть истинная суть? Куда уходят мысли? Внутри чего все возникает? Кто ощущает мои ощущения? Смотрит моими глазами?
Когда пред ними - череда образов, какие свидетельства в пользу того, что именно они смотрят? Можно ли сказать, что зрение осуществляют глазные нервы? Взгляните, например, на свою руку. Каковы подтверждения того, что в процессе её восприятия участвуют клетки мозга? Учёный скажет: солнечный свет, отражаясь от поверхности руки, стимулирует светочувствительные клетки дна глазного яблока; порождённый этим электрический импульс передаёт информацию в определённую область мозга, который и создаёт - вот поистине непостижимый в своей таинственности этап! - образ руки в нашем сознании.
Так где же конкретно происходит акт смотрения? Непросто указать точную локализацию процесса создания зрительного образа. И давайте ещё спросим себя: есть ли какие-нибудь свидетельства о личности, которая смотрит? Может, это лишь чистый экран, заполонённый ментальными образами? К этому белому полотну не прикоснуться - но оно наблюдает череду возникающих и исчезающих образов.
Или, например, слух. Раздаются звуки - но кто их слышит? Уши? Конкретная область мозга? И существуют ли свидетельства о личности, которая слышит? Может, есть лишь тишина, наполненная акустическими вибрациями? Её не ощутишь - но она внимает приходу и уходу звуков. А можно ли услышать саму тишину?
Осязание. Возьмите в руки эту книгу. Вы действительно чувствуете её - или нечто, происходящее на поверхности держащих её пальцев? Давайте поставим простейший эксперимент в попытке прямо сейчас ответить на этот вопрос. Закройте глаза и проведите пальцами по странице книги, замечая, что при этом происходит. Кто испытывает ощущения? Теперь зажмите лист между большим и указательным пальцем. Кто (или что) чувствует его? Нервная система? Где конкретно свершается акт восприятия? На кончиках пальцев, в клетках мозга, в сознании? Можно ответить: «Я чувствую это» -но так ли это? И кто такой (или что такое) это «Я»?
Мы живем в мире ощущений, поступают ли они в сознание извне или изнутри, из тела (притом, что сами понятия внутреннего и внешнего - условны). Вот почему говорят, что этот мир, в котором, как кажется, живёшь, - лишь иллюзия, сон наяву. Каждый, разумеется, свободен верить в его полноценное существование, но напрямую доказать реальность воспринимаемого никто не в состоянии. И я предлагаю вам убедиться в этом прямо сейчас. Где пребывает так называемый внешний мир, когда глубоко спишь? И где б он был, если бы органы чувств не функционировали? Некоторые философы и мистики утверждают: нет никакого мира вне сознания. Они говорят: «Ничего не остаётся вовне, когда ум не действует». То, что называют внешним миром, по их мнению, лишь результат работы органов чувств и сознания. И потому он - иллюзия, сотворённая идеями и мыслями14.
Однако, утверждая, что мир, в котором, как кажется, живёшь, - только иллюзия, я не имею в виду, что его вообще нет. Я лишь хочу сказать, что он не существует как нечто отдельное от сознания. Зримый мир - на сетчатке глаз - проецируется во времени и пространстве на экран ума, и такую же проекцию дают остальные пять чувств. Ощущаемое - не что иное, как сотворённая умом ментальная конструкция. Мы воспринимаем то, что именуют внешним миром, как поток возникающих в сознании образов. Конечно, нет оснований отрицать существование самих объектов, рождающих эти образы, и нельзя не признавать наличие физических ощущений в теле. Но доказать, что воспринимаемое существует, когда не воспринимается, - также невозможно.
