такие мысли, дабы не мешать своей концентрации. Самобичевание не поможет. Гнев
тоже не поможет. Пока что. Он спасет всех, когда доберется до скрэйлов.
-- Ты прикрываешь мою спину?- он снова крикнул Праксии.
Она посмотрела на него, стоя на коленях перед раненными спутниками, кивнув в
ответ и ничего не говоря.
Он недолжен был оставлять Кирисина на открытом пространстве, говорил он себе.
Он должен был держать его внутри Вентры, где для скрэйлов было гораздо труднее
добраться до него. Ему просто следовало закрыть там мальчика на замок. Но
понравилось бы это Кирисину? Он считал себя мужчиной, а не мальчиком, и не считал,
чтобы о нем заботились больше, чем о других. Кроме того, сейчас, когда все случилось,
предполагать было легко.
Когда он закончил ремонт вездехода, то проскользнул за руль, повернул ключ
питания и услышал мягкое урчание двигателя, пока он медленно набирал обороты. Все
снова заработало. Он посидел еще минуту, дабы убедиться, что все в порядке, а затем
вылез наружу и подошел к эльфам.
-- Как только будете способны, отправляйтесь в путь. Оставайтесь на этой дороге.
Следуйте на север к реке и там ждите меня. Только, чтобы вас никто не увидел. Если я не
появлюсь завтра, то отправляйтесь на поиски лагеря, где ждут дети и их защитники.
Найдите юношу по имени Ястреб. Расскажите ему, что произошло.
-- Руслан и Ке'рю могут идти,- ответила Праксия.- Я пойду с тобой.
Он покачал головой:
-- Нет, ты не пойдешь. Ты сделаешь то, что я вам сказал.
Ее лицо помрачнело:
-- Я не подчиняюсь тебе, вне зависимости, кем или чем ты себя считаешь.
Он кивнул:
-- Нет, не подчиняешься. Но ты подчиняешься Кирисину. Он доверил тебе
Путеводную звезду. Он отдал тебе ее, чтобы ты берегла и хранила ее, пока он не
вернется. Ты не можешь отказать в этом доверии. И ты не можешь пойти со мной, если
ты хранишь этот Эльфийский камень.
Она смотрела на него какое-то время, ничего не говоря.
-- Ты должен найти его,- наконец сказала она.- Ты должен вернуть его, иначе все,
что мы сделали, не будет иметь никакого значения.
Он чуть не рассмеялся. Как будто ему нужно напоминать.
-- Оставайтесь на дороге,- повторил он.- Я найду его, а потом найду вас.
Он залез в Вентру, освободил тормозные механизмы на колесах и, не
оборачиваясь, уехал в ночь.
Он проехал дюжину миль по той дороге, по которой они ехали после побега из
Цинтры, прежде чем позволил себе на минуту поразмышлять нал безнадежностью того,
что он предпринял. У него, наверное, было около шести часов темноты до рассвета,
поэтому есть время догнать скрэйлов - которые, несмотря на свою эффективность и
быстроту, не были созданы выносливыми. Пролетев весь день, чтобы сражаться в
тяжелом бою, им понадобится приземлиться и отдохнуть, прежде чем продолжить путь
назад к демону, который направил их. В самом лучшем для него случае, они будут ждать,
пока демон со своей армией не доберутся до них.
Это давало ему небольшое временное окно, чтобы выследить их. Но это все, что у
него было. У него было мало надежды найти что-нибудь в этом мраке, который покрывал
всю окружающую местность. Если скрэйлы не были достаточно глупы, чтобы раскрыть
свое присутствие, то он понятия не имел, как он их найдет. Вряд ли они устроят привал на
дороге, где на них легко можно наткнуться; они направятся в густой кустарник или на
скалы, где смогут защитить себя. Наверное, они вряд ли ожидали, что кто-нибудь
пустится за ними в погоню, поскольку они не оставили никаких следов, но вряд ли были
настолько глупы, чтобы обнаружить себя по неосторожности.
Так что же он должен сделать?
Как ответ, тень пронеслась через лобовое стекло Вентры и снова исчезла в
темноте. Трим! Он не видел филина с тех пор, как добрался до Цинтры. По правде
говоря, он совсем выкинул эту птицу из своей головы.
Филин снова проскользил через дорогу перед ним, как бы отмечая его
продвижение, а потом исчез в темноте впереди. Филин был здесь не случайно и не для
того, чтобы составить Логану компанию. Он еще раз вел его к Кирисину. Он показывал
ему дорогу туда, где скрэйлы удерживали мальчика. Если он сможет держать птицу в
зоне видимости и если будет достаточно быстр, то у него, в конце концов, будет шанс
вернуть Кирисина.
Он добавил скорости вездеходу, одним глазом следя за дорогой, а другим за
филином, добавив себе порцию адреналина.
Следуя за Тримом, он мчался сквозь ночь, обратно по дороге на юг, большая
Вентра пульсировала и урчала под его управлением. Он не останавливался на отдых; он
не останавливался, чтобы определить, где он находился. Он целеустремленно ехал
вперед, намереваясь вернуть то, что он потерял - не только за эту ночь, но и за все
прошедшие несколько недель. Было ли это гордостью, или самоуверенностью, или
просто чувством собственного достоинства, он не мог сказать. И не важно, что стояло за
тем фактом, что он хотел снова почувствовать, что он может делать то, что возложено на
него как на Рыцаря Слова.
Было еще несколько часов до рассвета, когда Трим свернул его с дороги на
бездорожье, выжженную пустыню, состоящую из шлака и щебня, а вдали были
скопления валунов и высокие отвесные скалы. Между ними ландшафт пересекали
овраги лабиринтом глубоких трещин. Логан ехал по этому наполненному препятствиями
ландшафту почти безрассудно, притормаживая только, когда овраги и валуны делали это
абсолютно невозможным. Вентра была сконструирована для такой местности и могла
выдерживать удары и толчки. Трим кружился в небе впереди, указывая Логану
направление, говоря ему, куда ехать. Казалось, будто он откликался на то, что думал
Рыцарь Слова: Скорее!
Езда по пересеченной местности продолжалась, как казалось, бесконечно, и Логан
начал подумывать, что ему может не хватить времени. Рассвет уже не за горами, а как
только станет светать, то весьма вероятно скрэйлы снова двинутся с мальчиком в путь. В
лучшем случае, станет труднее подкрасться к ним незамеченным. Опасность быть
пойманным относилась не к нему, а к мальчику. Они могли просто убить его или, по-
другому, снова уйти с ним так, чтобы Логан не смог за ними последовать. Он должен
добраться до Кирисина прежде, чем станет достаточно светло.
Потом внезапно из ночи к нему вылетел Трим, сделал круг и уселся на ветке
мертвого дерева чуть впереди. Логан затормозил Вентру 5000 до остановки, выключил
двигатель и вылез наружу. Он подошел к филину и встал, глядя на него. Трим не
двигался, молча смотря в ответ. Логан понял. Филин провел его столько, сколько было
возможно для вездехода. Теперь он должен оставить машину и идти пешком.
Всего лишь на мгновение, пока он стоял, всматриваясь в скрытую ночью даль, он
размышлял, отбросив все, что с ним стало как Рыцарем Слова, и возвращая то, когда он
был с Майклом. Это был неожиданный импульс, рожденный из его разочарования
нынешней жизнью и сожаления о потерянных кусках прошлой. Его воспоминания о
временах с Майклом - не те, когда Майкл опустился до безумия,- по-прежнему находили
отклик. Хорошие воспоминания. Кое-что подобное было в те времена, когда они
выискивали вражеские патрули, которые выслеживали их. Они разделись почти догола,
раскрасили себя в качестве маскировки и отправились охотиться на врагов, не имея
ничего, кроме ножей. Они будут выслеживать их и убивать, а потом исчезать в ночи, как
будто никого и не было. Это была игра, в которую они играли, вызов, которые они
бросали себе, опасный и соблазнительный. Выживание являлось удостоверением того,
кем и чем они были, или их способности противостоять смерти и победить ее, постоянно
их преследующую.
Добраться и уйти. Не оставлять никаких следов. Это были слова
предупреждения, которые Майкл адресовал ему каждый раз, когда они играли в эту игру.
Не оставлять никаких знаков того, что ты там был. Что ты вообще существовал. Не
оставлять ничего, кроме тел мертвых, чтобы показать, что смерть преследует их врагов
тоже.
Логан Том подумал о том, как бы почувствовать это снова, повернуть часы вспять,
снять с себя все и выйти на охоту. Он думал о том, чтобы отказаться от посоха своей
службы, и взять вместо него один из больших охотничьих ножей. Он потеряет свою
идентичность как Рыцарь Слова. Он станет всего на эту ночь безымянным, безликим
охотником - хищником, воином - противостоящим перед своими врагами, обладая только
