сегодня увидели. Думаю, ему не понравится, что по его фабрике разгуливают вооружённые люди. И не забудьте позаботиться о том человеке в подвале.
– Но я хочу отправиться туда и…
– Никаких споров, – я поднял руку. – Это дело уже не шутки.
– А я? – возмутился Глеб.
Я подошёл к столбу, рядом с которым находился чёрный петух и взял его на руки. В темноте курицы плохо видят, так что опасности он больше не представлял. Глеб при виде птицы замер.
– А ты жди, когда князь Гагарин решит твою судьбу. Я с тобой закончил.
Я вернул петуха в курятник к его курочкам и отряхнул руки.
– Я отвезу Лизу домой, а потом займусь делом. Княжна, у вас же есть свой водитель, который вас отвезет?
– А вы хотели отвести меня домой? Как любезно. Я даже соглашусь.
Губы Лиза сжались, но она ничего не сказала.
* * *
– Ваш Благородие, – водитель Рома повернулся ко мне. – Туда на машине не проехать, всё заставлено.
Он остановился возле Гостиного Двора и показал мне рукой нужное направление.
– А вам не пригодится охрана? – спросил он. – У меня есть монтировка на такой случай. На Думской в такое время опасно.
– Думаю, справлюсь сам, – сказал я. – Но спасибо за беспокойство. На сегодня ты свободен, я вернусь домой на рикше… на такси.
Я вышел из машины и захлопнул дверь. Уже сильно похолодало, но ночная жизнь на Невском проспекте и примыкающих к нему улицам только начиналась. Поток людей был почти таким же, как днём – по улице мчались машины или даже лошади. Вывески магазинов и клубов ярко сверкали.
Я шёл на Думскую, кутаясь в пальто от холода.
Возле первого же заведения кипела драка. Дралась группа молодых людей явно не дворянского происхождения. С другой стороны толпа повалила парня в чёрном костюме.
– Петруха, помоги! – заорал он во всё горло. – Наших бьют!
Из ближайшего клуба выскочил вышибала, толстый мужик с битой. Это помогло погасить конфликт в зародыше, а парню спасти свои зубы, кошелёк и кости.
– Не желаете продажной любви? – спросила меня девушка в очень короткой для такой погоды юбке.
– Не желаю.
Разбилось окно, и со второго этажа вместе с осколками выпал на асфальт рыжий бородатый парень. Но он сразу вскочил и с яростным криком бросился внутрь.
Несколько пьяных спорили и постоянно ударялись лбами. Возле другого здания стояла машина, где явно продавали что-то запретное. Возле третьего стоял невысокий мужичонка с растрёпанными волосами и зазывал внутрь людей:
– У нас есть бабы на любой вкус! Лучший выбор! Распродажа! Есть белые, есть чёрные, есть рыжие! Скидки! На любой вкус! Девушки! Бабы! Старушки!... Если у нас этого нет, значит вам это и не надо!
И только следующее заведение было тем, что я искал. Кабаре Парадиз, как говорило название. Возле входа всё было заставлено дорогими машинами, возле которых дежурили водители и крепкие охранники. Едва я подошёл ко входу, как оттуда вышли весело смеющиеся директор академии Мутырский и преподаватель Герберт Вольфганович. Увидев меня, они сделали вид, что меня не знают, и начали отворачиваться.
Я сделал вид, что их не заметил.
Вышибала в чёрной рубашке распахнул передо мной двери.
А это заведение явно не для рабочих и матросов. Повсюду сидели импозантные джентльмены в костюмах, все наверняка дворяне или богатые купцы, и смотрели на сцену, где танцевало несколько женщин в пышных юбках. Во время весёлой мелодии они одновременно подбрасывали ноги в панталонах.
– Она сейчас покажет лодыжку! – шепнул один гость другому и посмотрел на сцену в лорнет.
– Это что, вот я однажды видел в одном кабаре в Москве, как дама показала коленку.
Другая танцовщика на сцене задрала юбку ещё выше, и гости увидели бедро. Да, москвичей и прочих гостей нравы северного города иногда удивляли.
Я сел за столик и почти сразу ко мне подошла светленькая официантка в белой рубашке.
– Это вам за счёт заведения, – милым голосом сказала она и поставила передо мной бутылку столичной водки.
– Премного благодарен, но в честь чего этот подарок?
– Не знаю, – прощебетала официантка и зажгла лампу на моём столе. – Мне сказали просто вам это передать.
На сцене начался новый номер, а в зале стало темно. Видны только лампы за столами и сидящие в их свете посетители. Я ждал за своим столиком, положив руки на мягкую белую скатерть. Наверное, меня обнаружили, когда я приближался сюда. Думаю, в этом городе меня знают многие.
И вот, в полной темноте ко мне подошли два человека. Один очень высокий и широкоплечий, он опирался на трость. Второй – среднего роста и худого телосложения, держал в руке шляпу-цилиндр. Судя по лицу – молодой человек лет двадцати пяти, но двигался он как-то странно, будто он старше.
– Вы позволите, барон Шишков? – спросил высокий.
Я кивнул, глядя на обоих незнакомцев. Один из них точно военный, другой больше похож на аристократа. Второй положил на краешек стола цилиндр и уселся поудобнее. В руки он взял красную ленту с иероглифами, но я не мог разглядеть, какие именно.
– Вы меня знаете, но я не имею удовольствия знать вас, – сказал я, хотя насчёт военного я уже догадался. Насчёт второго тоже были мысли.
– Это Виталий Игоревич Рябоконь, – худой аристократ показал на военного. – Неофициальный хозяин этого заведения. А я бы хотел остаться инкогнито.
В свете лампы его лицо видно плохо. Ничем особенным оно не выделялось.
Думаю, учитывая его головной убор и эту красную ленту, которую могли использовать, как повязку, можно догадаться, кто он такой. О нём часто говорят, причём в основном всякие бандиты, причём связанные с неизвестными мне силами.
– Но раз вы здесь, – продолжил худой. – То я бы хотел с вами поговорить. Я не клан Чао, и вы мне не враг. Но если будете продолжать стоять на моём пути, мне придётся с вами покончить.
– Я не люблю пустых угроз, – ответил я.
Рябоконь зажёг сигару. Огонёк осветил его пышные усы и шрамы на щеках. Вид внушительный.
– Вы же охотитесь за титулом, – сказал худой. – А у меня есть свои цели, которые не пересекаются с вашими. Я не отправляю против вас убийц, вы сами находите
