Да! Это большая удача.
— Я очень рада, что всё так сложилось.
— Иди ко мне?! — мама вытянула руки мне навстречу и обняла меня, слегка покачивая в своих объятиях. — Спасибо, Анна. Пусть у тебя в школе тоже будет всё хорошо. Слушай Господа и своё сердце.
— Хорошо.
***
Всю следующую неделю я усердно училась.
В голове полнейшая каша: куча дополнительных занятий, по русскому языку всё ужасно сложно, и я отстаю.
С одноклассниками тоже не всё просто. При любом удобном случае они выставляют меня дурой или насмехаются.
Я перестала об этом говорить с родителями. Мне не хочется впутывать маму в это и уж тем более расстраивать.
«Разберусь во всём сама».
В пятницу у меня должно было быть дополнительное занятие по русскому, после уроков. Я прождала учителя полтора часа и задремала, сидя на подоконнике.
Пустеющие коридоры, тишина, послеобеденное время, слишком расслабляет.
Сквозь сон услышала цоканье каблуков и только подумала, что сейчас я открою глаза, буквально через тридцать секунд, как на моё плечо опустилось что-то тяжёлое.
Я моментально проснулась и спрыгнула с подоконника, оглядываясь по сторонам. Нарушитель моего покоя стоял напротив.
Это была Анастасия Кирилловна.
Она просто наблюдала за тем, как я суетилась.
Мне подумалось, что я проспала занятие, и она здесь, чтобы снова сделать мне замечание.
Так уж вышло, поэтому я вздрагиваю при виде её. Такое чувство, что если ученик пересекается с директором, значит, он крупно попал.
— Здравствуйте, Анна! Извините, что разбудила.
Мне стало очень неудобно.
— Здравствуйте. Я просто ждала преподавателя, и… я просто ждала.
— У вас дополнительные?
— Да.
— Какой предмет?
Я замолчала. «Если я скажу, получается подставлю учителя, который наверняка не специально прогулял занятие. Анастасия Кирилловна сама говорила не закладывать никого».
— Анна?! Вы слышите меня?
— Что? Да… Я не знаю.
Женщина посмотрела на меня так, будто ей только что плюнули в лицо. Позже я узнала, что она всегда так смотрит, когда её пытаются обмануть или запутать.
— Вы посещаете дополнительные и не имеете понятия, что именно посещаете? Вы уверены, что не ошиблись в выборе школы?
— Анастасия Кирилловна…
Она давила меня как насекомое. Теперь я понимаю, почему её все здесь боятся.
— Преподавательница по русскому ушла на больничный.
Я опустила глаза, упершись ими в её чёрные замшевые туфли на высоком каблуке.
— Идите за мной, Анна.
Я шла следом за ней, будто преступник. Невольно рассматривая эту женщину со спины. То, как она идёт, как машет рукой при этом, и как развеваются её волосы от лёгкого ветра.
Мне казалось, что она вовсе не такая строгая в жизни, как с учениками и преподавателями. В её лице периодически что-то проскакивало. Эти синие глаза странно на меня смотрели и тут же становились тяжелее, стоило мне встретиться с ними.
Мы подошли к её кабинету. Она открыла его, пропустила меня первой и закрыла за собой дверь.
«Она повернула защёлку в дверной ручке, зачем? Чтобы никто больше не отвлекал?
Так в школе и без того, практически никого нет».
— Как учёба, Анна?
— Вроде, нормально…
— По всем дисциплинам успеваете?
Женщина налила себе стакан воды и достала какую-то таблетку из сумочки.
— Стараюсь. Русский пока буксует.
Я наблюдала, как она пыталась незаметно проглотить эту таблетку и запить водой. Её руки слегка подрагивали, и будто ей было трудно дышать.
— А дополнительные? Есть эффект от их посещений?
— Немного, но я обещаю, что справлюсь. Я помню, что вы говорили.
— О чём я говорила?
— О том, что эта школа одна из лучших и… в общем, я должна стараться.
Анастасия Кирилловна подошла к окну, открыла его и смотрела во двор школы. Именно туда выходят её окна.
Я не понимала, почему я здесь.
«Мне бы уже стоило идти домой или я должна пробыть здесь всё время, отпущенное мне для дополнительного? Да, скорее всего так».
— Очень на это надеюсь… — сказала она будто самой себе. — Что у вас с одноклассниками? Подружились с кем-нибудь?
— Ещё нет.
— Почему? Не знаете, как это делается?
— Да, наверное, вы правы. Я либо ничего не понимаю в дружбе, либо именно эти люди не могут быть мне друзьями. — Анастасия Кирилловна тут же развернулась ко мне. С тем же лицом, как после плевка.
— Считаете, что вы особенная?
Её
