Принимать хорошее и плохое. Учиться жить со своими страхами. Потому что быть с ним… все хорошее будет делать плохое намного лучше. — Она мягко улыбается. — И, знаешь, если бы твоему отцу пришлось бы выбирать для тебя мужчину, это был бы мужчина вроде Каррика. — Она убирает мои волосы за ухо. — Эта жизнь — гонки — у тебя в крови, как и Каррик. Так что отправляйся и добейся мужчину, которого ты любишь. Исправь ошибки и затем привези его сюда, потому что я хочу познакомиться с мужчиной, завладевшим сердцем моей дочери.
— Deixar da fodendo modo! — кричу я, сигналя идиоту, едущему передо мной и ведущему машину как гребаный увалень. В сущности, я сказала ему убираться с дороги, но не так вежливо.
Я знаю. Я нетерпелива, кричу на незнакомых людей, но ничего не могу с собой поделать. Мне нужно добраться до трассы «Интерлагос». Мне нужно увидеть Каррика. У меня нет ни единой мысли, что ему говорить. Просто знаю, что должна рассказать о своих чувствах — что люблю его, и что жизнь без него и не жизнь вовсе.
Мне нужно перестать бояться будущего и жить сегодняшним днем. И если мне приходится орать на незнакомцев, чтобы доехать к нему немного быстрее, то так тому и быть.
Взгляд быстро переносится на часы на приборной панели. Гонка должна начаться с минуты на минуту. Я не сделаю, что хочу, до нее, но это не имеет значения. Мне нужно добраться туда.
— Наконец! — Я сержусь, когда машина наконец отъезжает, чтобы пропустить меня.
Переключаясь на третью передачу, я сильно давлю на газ, чтобы ускориться. Переключаюсь на пятую и лечу.
Затем в ушах раздается мамин голос: «Веди безопасно».
Я паникую из-за гонок Каррика, а теперь сама гоню, лишь бы добраться до него. Мне нужно успокоиться. Если я не буду осторожна, меня с тем же успехом может унести на обочину.
Я ослабляю давление ноги на педаль газа, но затем в колонках начинает играть песня «Back to December», и я проклинаю маму за то, что она слушает диск Тейлор Свифт.
Серьезно, мам?
Потому что Тейлор поет о том, как она сожалеет о той ночи, что хотела бы вернуть все назад, сделать все правильно… заставить его любить ее снова.
Нога снова давит в пол, и я еду вперед по дороге быстрее, чем гнала до этого, прямо в Сан-Паулу, к Каррику.
И если получу штраф за превышение скорости, то буду винить маму и Тейлор Свифт.
Ударяя по тормозам, я ползу до парковочного места автодрома «Интерлагос». Я вылезаю из машины с пропуском в руках и бегу ко входу.
Как только я оказываюсь внутри, то спрашиваю охранника, который из боксов принадлежит «Райбелл», и он показывает мне направление.
Я снова бегу, достигаю паддока и взглядом ловлю экран, на котором вижу, что гонка уже началась. Ноги замедляют свой ход, а сердце бьется быстрее, когда я вижу имя Каррика с уведомлением о том, что в данный момент он занимает поул-позишн.
(Паддок — огороженная территория, на которой находится бокс, медиа-центры и прочие рабочие зоны.)
Набирая скорость, я бегу к входу в гараж.
Я уже недалеко от «Райбелл», когда пугающие мысли вторгаются в мой мозг, замедляя меня и практически останавливая.
Что, если он не хочет меня видеть? Я знаю, что он уже не в боксе, но не хочу нападать на него из засады перед всеми.
Может мне стоит переждать здесь и посмотреть гонку на экране?
Перестань быть трусихой, Энди, и тащи свою задницу в бокс сейчас же!
Я заставляю свои ноги шевелиться и только делаю пару шагов, как слышу коллективный выдох со словами: "Ох, боже" и "Нет" от группы людей, наблюдающей гонку из паддока.
И я знаю. Просто знаю.
Сердце останавливается. Только не Каррик. Прошу, не он.
Я поворачиваюсь на месте, возвращаясь к экрану, взглядом улавливаю валяющиеся на трассе обломки машины и пламя, охватившее заднюю часть болида.
И меня отбрасывает на четырнадцать лет назад.
Нет.
Ничего больше не хочу видеть. Я просто мчусь. К Каррику.
Сердце и разум работают быстрее моих ног.
Прошу, не будь им. Молю, не будь им.
Добегая до бокса «Райбелл», я прорываюсь через двери. Здесь вся команда, все смотрят на экраны, но не говорят ни слова.
— Скажите мне, что это не он! — кричу я, ослепленная паникой.
Все в помещении разворачиваются ко мне.
— Скажите, что это не он! — кричу я снова.
— Энди, все в порядке. — Это Бен. Он идет ко мне. — Это не Каррик. С ним все в порядке.
Я практически падаю от облегчения. Оно колоссальное. Никогда прежде не чувствовала ничего похожего.
— Не он? — Я не дышу. Прижимаю руку к груди в попытке угомонить колотящееся сердце.
— Нет. Он в порядке. В полном порядке. — Бен кладет свои руки мне на плечи, даря мне поддержку.
— Слава богу. — Я поднимаю глаза на него. — Тогда кто?
Его взгляд мутнеет, и внутри меня все опадает.
— Леандро Сильва.
— О боже, нет. Как... он?
Он медленно качает головой.
— Пока еще никто не знает. Они пытаются вытащит его из болида. Медики с ним... но все выглядит паршиво.
Как я могу ненавидеть и любить этот спорт в равной степени?
Я ненавижу его за то, что он отбирает у нас великолепных мужчин, но люблю мужчину, который обожает это занятие до невозможности.
Я поднимаю взгляд, чтобы увидеть идущего к нам Оуэна.
— Они остановили гонку, — говорит Оуэн Бену.
На лице Бена я вижу шок, который затем отражается и на моем лице.
Все должно быть действительно плохо, чтобы гонку остановили.
— Им нужно очистить трассу от обломков. Они вызывают вертолет, чтобы госпитализировать Леандро. Ему придется лежать на трассе, потому что они боятся рисковать, передвигая его.
— Гонка... когда ее перезапустят? — спрашиваю я Оуэна.
Он бросает на меня быстрый взгляд и снова смотрит на Бена.
— Гонки не будет. Они ее остановили, принося дань уважения. Это родная страна Леандро. Было бы неправильно начинать ее... пока не будет понятно, выживет ли он.
О, боже.
В желудке образовывается пустота. Прекращение гонки — довольно редкое событие.
Я знаю только пару таких случаев, и один из них произошел в день смерти моего отца.
О, боже. Бедный Леандро. И его семья.
Я знаю, через что они проходят, потому что пережила то же самое. Мое сердце начинает болеть за них.
Но еще чувствую себя паршиво из-за чувства вины. Потому что, несмотря на переживания за Леандро и его семью, я испытала облегчение, узнав, что это не Каррика забирают на вертолете.
— Каррик скоро будет, так что подготовь команду, — обращается Оуэн к Бену.
— Будет сделано. — Бен идет на другую сторону бокса, выглядя мрачным.
Когда случается что-то вроде этого... даже если не с тобой, ты чувствуешь это.
— Итак, ты приехала.
Я обращаю взгляд на Оуэна.
— Вы не думали, что я смогу?
— Надеялся, ради Каррика. Веришь ты или нет, Энди, но я не знаю всего.
Прежде чем отправиться к столу, за которым сидит дядя Джон, я посылаю Оуэну полу-улыбку. Он говорит в микрофон, вероятно, с Карриком, но смотрит на меня и мягко улыбается. В его глазах тень грусти, и я знаю, что сейчас он, должно быть, думает о моем отце.
Когда я слышу рев мотора подъезжающего к пит-стопу болида Каррика, мои ноги начинают трястись, а сердце колотится с двойной силой. Не уверена, почему я все еще стою.
Я чувствую отдачу сердца в руках, словно оно готово вручить себя ему сейчас же. Надеюсь, он не выбросит его... меня. Потому что после того, как я обращалась с ним, я не заслуживаю и меньшего.
Я наблюдаю за тем, как Бен снимает блокировку с руля и вытаскивает его из болида. Затем, когда Каррик вылезает из кокпита, я почти уверена, что меня вот-вот вырвет. Желудок бунтует. Руки дрожат. Я прижимаю их к телу.
Каррик стоит ко мне спиной. Он еще не видит меня. Я не могу пошевелиться. Застыла на месте.
Он снимает шлем, потом балаклаву, рукой проводит по влажным волосам и взъерошивает их. Он этого я изнываю от желания прикоснуться к нему.
Затем он поворачивается и наши взгляды встречаются. В его глазах я вижу отражение шока.
Я жду целую вечность — в реальности всего одну секунду — в ожидании его реакции.
И не получаю ничего.
Когда первоначальный шок проходит, в его глазах исчезает любое проявление чувств. Он просто стоит, смотрит на меня и ждет.
Вот и все. Пора.
Как только я начинаю идти к нему, всё и все вокруг исчезают, остается только он.
Всегда был только он. С того самого момента, как я увидела его в «Райбелл», перед моим взором и в голове был только он.
Не отрывая взгляда от меня, он кладет шлем в болид.
Я не останавливаюсь до тех пор, пока не оставляю между нами расстояние с один шаг. Теперь я стою перед ним. От нервов тело трясет и колотит, а мысли путаются так, словно я нахожусь в блендере.
