Этот фарш тебе нужнее, чем мне, малышка. Ты такая тощая, что какой-нибудь оборотень использует тебя вместо зубочистки.
Мама снова повернулась к раковине.
– Поторопись, а не то опоздаешь на автобус, – сказала она, и я могла бы поклясться, тоже дрожащим голосом.
Бекон с таким же успехом мог быть и картонным, если судить по вкусу, но я проглотила его.
– Хорошо. Конечно. Ну я, наверно, пойду подожду автобус.
Мама обернулась.
– Хочешь, подожду с тобой?
Я хотела. Очень. Почему охота на чудовищ не так страшна, как ожидание у дурацкого знака автобусной остановки в пригороде? Но я пожала плечами.
– Нет, из-за этого не волнуйся. Думаю, я сумею одна постоять десять минут на углу.
Морщины по сторонам маминого рта обозначились четче.
– Не умничай.
– Я не умничала! Я…
Со вздохом я взвалила на плечо рюкзак. Тот же самый, который мы с Фин брали на патрулирование, но на сей раз в нем не было арбалетов и бутылочек со святой водой. Только тетради и две пачки ручек.
– Я вернусь домой после трех, – сказала я маме.
– Хорошо, – ответила она. – Помни, сегодня главное – просто начать осваиваться на месте. Голова опущена…
– Глаза открыты, – закончила я. Чем не семейный девиз для Брэнников.
Мама коротко кивнула:
– Правильно. Мы поговорим, когда ты вернешься домой. И…
Она подошла и, к моему удивлению, обняла меня.
– Хорошего тебе дня, Из.
Я обняла ее в ответ, закрыв глаза и вдыхая безопасный, знакомый мамин запах. У Брэнников не принято обниматься, и я не помнила, когда в последний раз оказывалась в кольце маминых рук.
– Спасибо.
Кухня располагалась сразу у центрального коридора, ведущего к входной двери. Старые владельцы дома повесили здесь маленькую полку с крючками, шкафчик для ключей и крохотное зеркало, чтобы, к примеру, подправлять губную помаду перед выходом. Я сорвала с крючка свою черную куртку и в этот момент уловила какое-то движение.
Торин.
В зеркальце он прислонился к стене позади меня.
– Нервничаешь? – спросил он с ухмылкой.
Глянув по коридору в сторону кухни, я наклонилась поближе к зеркалу и прошептала:
– Нет.
Ухмылка стала шире.
– Да, волнуешься. Ты – Брэнник, Королева среди женщин, и ты боишься идти в школу. Когда на самом деле это школа должна тебя бояться.
Он сказал так, словно этим следовало гордиться. Мама по-прежнему гремела кастрюлями, из крана лилась вода, но я проговорила как можно тише:
– Что это должно означать?
– Как я сказал, – ответил Торин, – ты – Брэнник. Ты не только обучена избавляться от самых могущественных существ, которых когда-либо знал мир, тебя воспитали эффективной убийцей. За тысячу лет генетического отбора все сошлось, чтобы произвести Изольду Брэнник – смертельное оружие.
Я вытаращилась на него.
– Торин, это… это в твоем понимании – подбодрить человека?
Он наморщил лоб.
– А что? Я просто пытаюсь вселить в тебя уверенность перед предстоящим днем с помощью небольшой речи о твоих многочисленных добродетелях.
Поправив рюкзак на плече, я ткнула пальцем в зеркало.
– Значит, подбадриваешь. Правда, это нисколько не помогает.
Теперь Торин прислонился к стене, сложив на груди руки.
– Я вообще-то чувствовал, что речь звучит неплохо, и еще не добрался до той части, где называю тебя тигром, которого отправили учиться вместе с котятами.
В кухне выключили воду. Я сердито посмотрела на Торина и прошипела:
– Я не тигр!
Он элегантно пожал плечами в тот момент, когда мама окликнула:
– Из?
Она вышла из кухни, но Торин уже исчез из зеркала.
– Да? – отозвалась я, надеясь, что мой голос звучит как обычно.
– Просто… будь сегодня осторожна, хорошо?
Несколько странно было слышать такое от нее.
То есть это абсолютно нормальные слова в устах обычных матерей, но не моей. И на секунду мне стало интересно, могу ли я на самом деле быть девочкой, чья мама говорит ей «будь осторожна». Девочкой, которая ездит на автобусах и ест приготовленный мамой завтрак.
Затем она добавила:
– Не привлекай к себе внимание. И помни о легенде.
В итоге поездка в автобусе оказалась легче, чем я думала. Я сама нашла себе место и провела двадцать минут, наблюдая за пролетавшими мимо скучными улицами Идеала и говоря себе, что я, между прочим, разделывалась с оборотнями и демонами. Ни один из школьников в этом автобусе такого не делал. А посему – какие трудности с передвижениями по средней школе? Мне только и нужно прийти в секретариат, отдать секретарю свои (фальшивые) документы, получить расписание и затем… пойти в класс. Мы с мамой согласились, что мне не стоит слишком быстро пускаться в расспросы о нападении на учителя-естественника, но держать ухо востро я должна обязательно.
Накануне вечером я изучила план школы, но это не подготовило меня к толпе людей и сбивающему с толку лабиринту коридоров, лестниц и классов, когда я вошла в громадные двустворчатые двери. Тут было так… громко. Слева верещала и смеялась над чем-то группа девчонок, а прямо передо мной двое ребят кричали друг на друга с плотно вставленными в уши наушниками.
Расталкивая встречных, я попыталась двигаться с той же целеустремленностью, что, казалось, и все вокруг, но это не слишком-то помогло, поскольку я не знала толком, куда иду. Я преодолела один коридор лишь для того, чтобы вернуться назад, так как он заканчивался глухой стеной с рядом шкафчиков. Потом мне показалось, я нашла секретариат, но это оказался кабинет школьного инспектора.
– Секретариат в восточном крыле, – объяснила мне задерганная дама-инспектор, я кивнула и пробормотала «спасибо», словно знала, где находится восточное крыло.
Ну, видимо, где-то на востоке.
К тому времени, когда я отыскала секретариат, уже почти подошло время первого урока, и секретарь едва взглянула на мои документы.
– Вот, – сунула она мне папку. – Расписание и список факультативных занятий. А теперь поторопись до третьего звонка.
До третьего звонка? Пока что не прозвучало ни одного.
В эту секунду воздух наполнился пронзительным звоном, и когда я вышла в коридор, школьники вдруг кинулись к лестницам и в другие коридоры. Прижавшись к стене, я пыталась открыть папку и не быть сбитой с ног. Делая это, я продолжала свой внутренний монолог. «Боже, успокойся. У тебя ушло в пятки сердце из-за кучи детей? Ты сражалась с чудовищами. Возьми себя в руки, Брэнник».
И когда это почти удалось сделать, высокий парень случайно толкнул меня в плечо, выбив из рук папку, и листки бумаги разлетелись во все стороны.
Мускулы у меня напряглись, и я машинально вскинула руку, чтобы… не знаю, схватить парня, ударить его или кто знает, что сделать. Слава Богу, он уже ушел далеко вперед, и моя рука, не причинив вреда, рассекла воздух.
Сделав глубокий вдох, я постаралась успокоиться. Меньше всего мне нужно, чтобы инстинкты одержали верх, когда я еще даже до своего первого урока не добралась. Опустившись на колени, я принялась собирать листки.
– Привет, у тебя все в порядке?
Передо мной стоял парень примерно моего возраста. Рыжевато-каштановые волосы падали на глаза, темно-карие, как я заметила.
– Просто… м-м-м… кое-что уронила.
Присев на корточки, парень подобрал мое расписание и список школьных клубов, а я выудила из-под питьевого фонтанчика карту.
– Ты, наверно, новенькая, – сказал он, и я вскинула голову.
– Откуда ты узнал?
– Ну… об этом в некоторой степени говорит надпись «НОВЫЙ УЧЕНИК» на папке.
О, конечно. Теперь, когда он сказал, я и сама увидела эти слова на обложке.
– А, – только и произнесла я, не зная, что еще можно добавить.
– И согласно этому, – продолжал собеседник, размахивая моим расписанием, – у нас с тобой общий первый урок – английский. Идем, я тебя провожу.
Пока я следовала за парнем, он поправил темно-зеленый рюкзак, пестревший разными наклейками с надписями типа «Ржавый гвоздь» и «Грязные обезьяны». Я решила, что это или названия музыкальных групп, или школьник состоял в самой странной в мире команде бойскаутов.
– Меня зовут Адам, – бросил он через плечо. Когда я просто кивнула, он остановился. – Полагаю, у тебя тоже есть имя.
– О да. Иззи. Меня зовут Иззи.
Адам наклонил голову.
– Что ж, приятно познакомиться, Иззи.
Прозвучал еще один звонок, второй, и я услышала, как начали закрываться двери.
– Это… – начала я, но Адам отмахнулся.
– Ты новенькая, и я знакомил тебя со школой, как подобает достойному гражданину. Мы достойные. Итак. – На ходу он показал мне список факультативных занятий. – Ты уже выбрала, к какой из этих замечательных организаций присоединишься?
Я забрала у него листок.
– Учитывая, что я нахожусь здесь всего пять минут, – нет. И потом, я не очень-то люблю присоединяться.
– Разумно, – благожелательно откликнулся Адам, ведя меня вверх по лестнице. – Но смотри, если внезапно возникнет желание стать членом шахматного клуба, команды по лакроссу или общества охоты за привидениями, у тебя будет такая возможность.
