— Послушайте это, — сказал Ник, когда мы с Джоном Полом вошли в гостиную, Рейн взбила множество подушек на раздвинутом диване. Ник поставил маленькое радио на кофейный столик и увеличил громкость. — Они опять повторяют про вас.
«…что означает некоторые проблемы, которые могут возникнуть у Конгресса США. А теперь международные новости: двое пропавших в апреле с развлекательного судна «Дар», наконец волею судьбы были найдены. Капитан Себастиан Старк и пассажирка судна Рейн Гейл. Нам сообщили, что они в хорошем состоянии, живы и здоровы. Новостная команда ожидает их в Майами, куда они прилетят завтра поздним вечером для встречи с друзьями и родными…»
— Бл*дь, откуда им известно мое имя? — задохнулся я.
— Сразу после того, как корабль затонул, и вы пропали, — сказал Джон Пол. — СМИ просто сошли с ума, какой-то мудак репортер раскопал информацию о Даниеле Грине, но ничего там такого не было, тогда они основательно взялись за тебя и начали рыскать и копать глубже. Твое долбаное имя звучало по всем новостям и по всем каналам, они даже узнали о том деле и раскопали информацию о родственной связи Рейн и ее отца, и как ты там был замешан… ну ты понял.
— Бл*дь.
— Все тайное стало явным, — сказал Джон Пол. — Ник и Линдсей тоже знают все об убийствах и судебном процессе.
То, как он это сказал, — сделал акцент на этих двух деталях — было достаточно, чтобы я четко понял, что они не знают ничего кроме этого. Они не знают о роли в этом Джона Пола и не догадываются о боях на выживание. Они знают только о том, что я свидетельствовал об убийствах и дал показания против убийцы.
— Но когда это дерьмо немного уляжется, — продолжил Джон Пол спокойны голосом, — мы можем опять исчезнуть и залечь на дно.
Он мельком взглянул на Рейн.
— Если ты, конечно, этого хочешь, — прибавил он.
Я определенно не был готов обсуждать это прямо сейчас.
— Я думаю, вас встретят очень радушно, — сказал беспечно Ник. — Пресса на протяжении всего этого времени даже немного поутихла. Держу пари, когда вы приедете вы даже получите приглашение от Опры, на участие в ее шоу.
В этот самый момент на заднем фоне репортер начал говорить про отца Рейн, и как я свидетельствовал против его убийцы, помогая копам усадить его за решетку.
Бл*дь, определенно, я не был готов к этому прямо сейчас.
Рейн начала плакать. Я точно не знал причину ее слез, может, оттого, что говорили об ее отце, или может, стресс от произошедшего сыграл свою роль, или просто желание скинуть напряжение, когда все закончилось. Я хотел подойти и утешить ее, но Линдсей опередила меня, она подошла и положила руки на плечи Рейн, в этот момент я ощутил желание вырвать ей на хрен руки. Я прекрасно понимал, что это ужасно глупо, но я не хотел, чтобы ее успокаивал кто-либо кроме меня. Я хотел, чтобы это исходило от меня.
Дело дрянь.
Рейн шмыгнула носом и посмотрела на меня, затем опять на Линдсей. Она улыбнулась ей, прижалась к ней, потом отстранилась от нее и пошла ко мне в объятия. Рейн спрятала лицо у меня на груди и обняла меня за шею. Джон Пол пытался изо всех сил скрыть улыбку, его попытки были полностью провальными. Я начал гладить Рейн по спине, успокаивающе вверх и вниз, затем на секунду поднял руку и показал Джон Полу средний палец.
— Ты очень устала, — нежно сказал я. И погладил ее по голове, изо всех сил стараясь не задеть ее красивый пучок.
— Я думаю, все устали, — сказала Линдсей. Рейн отошла от меня и обняла ее. Затем все пожелали друг другу спокойной ночи, Ник с Линдсей ушли в одну сторону, Джон Пол в другую. А я не знал, что мне делать и куда идти, поэтому просто стоял в центре комнаты в растерянности.
— Что не так Бастиан? — Рейн сказала тихим голосом, я едва ее расслышал.
— Просто думаю, — ответил я, не желая вдаваться в детали. Если я скажу ей, о чем думаю, то она, скорее всего, разозлится, что более предпочтительно, или же она подтвердит то, о чем я думаю. Это был мой кошмар — мой постоянный, непрекращающийся кошмар.
— О чем именно?— она не собиралась так легко сдаваться.
— Если ты… если ты хочешь, чтобы я переночевал на полу или что-то еще, то я могу.
— А почему я должна это хотеть?
— Черт, я не знаю! — я пытался контролировать свой голос. — Опять же у тебя есть выбор. Тебе не обязательно и дальше иметь дело с моим дерьмом.
— Бастиан…
— Рейн, — передразнил я ее, чувствуя себя полным дерьмом за то, что сделал это. Она нахмурилась на меня. — К черту, детка, ты знаешь, я никогда не собирался…
— Не начинай опять, — Рейн забралась на кровать и полностью накрылась одеялом.
— Сейчас все по-другому.
— Нет, ничего не изменилось! — прокричала она, затем задержала дыхание и положила руку на грудь, чтобы успокоиться. Минуту спустя, она заговорила более спокойно: — Если конечно для тебя что-то не изменилось, или ты чувствуешь перемену в отношении меня.
Я понял, что сейчас мой шанс. Если я скажу ей, что мои чувства по отношению к ней изменились, что я не хочу ее больше, она бросит меня. Это будет намного лучше для нее, она сможет продолжить жить нормальной жизнью и найдет себе правильного парня, который будет подходить ей. У которого не будет дебильного прошлого, которым можно забить целый Боинг 747. Она легче перенесет разрыв сейчас, если я ей скажу, что тогда все сказал, чтобы просто трахнуть ее. Я смогу сделать так, чтобы она поверила в это.
— Ничего не изменилось, — сказал я, просто не мог выложить ей такое дерьмо. Это слишком ранит ее и будет ужасно эгоистично, если я уйду так от нее.
— Я тебя люблю, Бастиан, — продолжила Рейн. — И это не изменится и не уйдет только потому, что мы сменили место проживания.
— Но это может случиться, — прошептал я. — Это может… ты знаешь, что это может случиться.
— Нет, я не знаю этого, — сказала укоризненно Рейн. — И ты не можешь знать. Ты что прекратишь заботиться обо мне только потому, что больше не нужно добывать нам еду? Или ты прекратишь хотеть быть со мной только потому, что я буду депилировать себя своей бритвой?
— Нет.
— Или ты будешь меньше думать обо мне? — давила она на меня.
— Никогда.
— Тогда почему я должна думать о тебе меньше? — она посмотрела на меня сердито и грозно положила руки на бедра, что заставило меня захотеть схватить ее и оттрахать до беспамятства. Я даже не мог представить, насколько это может показаться сумасшедшим. Я думаю к этому все и шло, я всегда испытывал острое желание, когда она рядом.
— Я, конечно же, нет… бл*дь, ты, конечно, не будешь, я думаю, — я наконец сломался. — Для меня тяжело принять, что ты вообще думаешь обо мне, когда вокруг появились все остальные люди.
— Ну я думала и думаю, — сказала мне просто Рейн, не оставляя больше места для домыслов.
— Извини, — пробормотал я, меня снова отругали, и от этого я чертовски счастлив.
— Тогда пойдем в кровать, — заявила она мне властным голосом. Она откинула одеяло. — Потому что я чувствую, что сейчас очень нервничаю, поэтому мне срочно необходимо, чтобы ты меня обнял.
Я не ничего не ответил, боясь расплакаться от облегчения. Вместо этого, я просто выполнил ее приказ.
Рейн лежала на одной стороне расправленного дивана, который преобразовывался в кровать. Он был немного шире, чем простая двуспальная кровать, но не намного. Я оглядел вытянутую комнату, затем посмотрел на кровать, потом перевел взгляд опять на пространство комнаты. Входная дверь была прямо напротив кровати. Справа была дверь в комнату, где расположились Ник и Линдсей, слева — я уверен на все сто, даже не знаю почему — была дверь Джона Пола. Лежа на диване, я видел кухонную зону и открытую дверь в ванную. Я немного нервничал, хотя сам не знал почему. Рейн отодвинулась от меня, теперь она прислонялась спиной к стене, но я покачал головой и придвинул ее ближе к себе, затем, нависнув над ней, перебрался сам к стене.
Кровать была тесной для нас и мне кажется даже немного неудобной, но если вы какое-то время не спали на кровати, так думать нормально. Рейн вздохнула, потянулась и положила ладони мне на грудь. Я подтянул ее еще ближе к себе, моей нормальной позой было полностью обернуться вокруг нее, переплестись с ней ногами и прижать крепко к себе. Рейн промурлыкала что-то себе под нос, затем улыбнулась и прижалась ко мне.
— Как тебе лежать на подушке?
— Просто идеально, — сказала Рейн с улыбкой. Я засомневался в ее словах, потому что с виду казалось, что ей не очень удобно и даже жестковато лежать на ней, но она не собиралась жаловаться.
Я опять оглядел всю комнату, немного приподнялся над ней и переместил ее под себя. Рейн глянула на меня из-под ресниц и подарила мне маленькую застенчиво-соблазнительную улыбочку. Естественно, мой член был просто ужасно благодарен ей за такую улыбочку и не мог упустить возможность не почувствовать, насколько он был близок к земле обетованной. В случае если бы я не настоял на сближении, то он сделал бы все за меня.
