Нет, господин премьер, там были только средние машины и самоходные установки. Ни одна из них, включая смертоносные 88е флаки, не способна пробить его лобовую броню.
Для крейсерских танков его пушка опасна всегда: при использовании бронебойного снаряда на расстоянии до трех километров; при попадании фугасного снаряда на всей дистанции огня. Это примерно 12км.
Для таких тяжелых танков как наши ... ‑ он неуверенно помолчал ‑ на расстоянии от полутора до двух километров, болванка просто сорвет башню с погона или, если даже не пробьет лобовую броню, выведет из строя механизмы.
Скажите фельдмаршал ‑ Черчилль повернулся к Брук Алан Фрэнсису ‑ каково положение на русско‑немецких фронтах.
Кстати, вы не думаете, что присылка этого подарка и предложение направить наблюдателей и сотрудников "красного креста" в зону боев это звенья одной и той же цепи.
Да господин премьер, нам явно хотят продемонстрировать одновременно и мускулы и выгодность позиции, которую нам предлагают занять.
Черчилль поморщился ‑ скорее уж навязывают. Мы все чаще и чаще оказываемся в зависимости от Советов и они, видит бог, не стесняются этим воспользоваться.
... Ну, мы пока и ничего собственно особенно важного им и не уступили: Кипр ‑ так он захвачен немцами и непонятно, как Россия, не имеющая мощного флота, собирается вступить в свои права; военные базы в Иране и Ираке ‑ да это конечно потери, но опять не понятно, что они с ними собираются делать. Но, я думаю, с нашими злейшими друзьями из Америки мы явно можем потерять много больше.
Черчилль снова потыкал тростью в гусеницу ‑ Алан, вы военные не понимаете, присылкой этого куска железа, которому нам нечего противопоставить в ближайшем будущем и которое, для них, явно не представляет особой ценности, русские нам продекларировали свою заявку на лидирующее положение в мире. И, к сожалению, с этим придется считаться.
Дело не в том, что янки слишком жадный и ненадежный союзник.
Их преступление в отношении нас более значительно ‑ они слабый союзник.
Ладно, вопросы наших компенсаций за поддержку, оказываемую нам русскими, давайте оставим на потом.
Сейчас меня больше интересует ‑ каково положение на русско‑немецких фронтах.
Фельдмаршал продолжил ‑ Мы имеем достаточно подробную информацию от нескольких корреспондентов нейтральных стран, которые довольно свободно, с согласия русского командования, передвигаются в составе группы корреспондентов по зоне военных действий.
.... Черчилль скептически хмыкнул...
Северные фронта нам интереса не представляют ‑ там практически началась демилитаризация зоны действий и, судя по всему, Советы не собираются ломать устоявшийся до войны "статус‑кво".
.... Черчилль снова хмыкнул...
На центральном театре военных действий русские, в Белоруссии, выкинули немцев за пределы своей границы и явно наращивают силы для их разгрома в Литве и Латвии.
Я бы, по крайней мере, так и поступил. С учетом полного контроля Советского флота над прибрежными районами Балтийского моря положение наци там очень непрочное.
Черчилль оторвался от разглядывания своей трости ‑ а почему бы немцам не попытаться деблокировать побережье?
... Ну, во первых ‑ у русских полное преимущество в авиации, базирующейся на хорошо защищенных от удара как с моря так и с воздуха островных аэродромах.
А, во вторых ‑ русские произвели там, прямо перед началом войны, сплошное минирование всей прибрежной зоны, схему которого знают только они.
Немцы несколько раз попытались туда прорваться, потеряли немалое количество надводных и подводных кораблей и, теперь, ограничиваются только мелкими пакостями ‑ ночным минированием с воздуха. Да и при этом теряют слишком много машин, что бы такие действия можно было считать эффективными.
Судя по тому, что русские немедленно перехватывают над Балтикой почти все немецкие машины, у них очень эффективные радары.
Фельдмаршал задумчиво посмотрел на русский танк.
Может быть, нам стоит попросить Сталина поставить нам такие радары?
Черчилль возмущенно хмыкнул ‑ Попросить можно. Я вполне уверен, что даже немедленно поставят. А вы представляете, что они за них потребуют!?
Чем, черт возьми, занимается наша промышленность!!
... Основное действие разворачиваются на украинском театре ‑ там сейчас многослойный сэндвич из немецких и русских ударных сил, и, судя по всему, немцы опять лезут, в приготовленную для них РККА, ловушку.
... Вся группа внимательно посмотрела на спокойно стоящую на причале машину...
Август 1941 года
Левобережье Днестра
Мобильный штаб генерал‑полковника Моделя
Штаб генерал‑полковника Моделя располагался в нескольких тяжелых грузовиках и полугусеничной штабной машине, в которой ехал лично командующий со своими адъютантами.
Штабная машина, в сопровождении нескольких броневиков охраны, двигалась в составе танковой колонны оперативного резерва, сопровождаемого истребителями прикрытия, которые сменялись каждые пятнадцать минут.
Генерал мрачно прислушался к раздававшейся на северо‑западе непрерывной канонаде ‑ танковая бригада генерал‑майора Йозефа Харпе истекая кровью пыталась удержать коридор, связывающий наступающие по левобережью Днестра войска с тылами армии, из которых шло основное снабжение наступающих войск .
Второй день боев. Если бы Модель мог, он бы сейчас прекратил эту, так удачно начавшуюся операцию.
Развернуть наступающую в узком коридоре между Днестром и Южным Бугом более чем полумиллионную армию, поддерживаемую семью сотнями средних и тяжелых танков, было практически невозможно. Надежды получить подкрепление через наведенные на Днестре переправы и выйти на оперативный простор через Южный Буг не оправдались.
Русские, в дополнение к своим обычным речным катерам, установили бронебашни и артиллерию на всем, что могло плавать и над реками постоянно курсировали звенья ударных машин, клюя наступающие колонны только в качестве запасной цели.
Фронтовая авиация РККА, имеющая почти двойное преимущество в воздухе, почти все свои силы сосредоточила на охране водного пространства и своего речного флота.
Любая цель, показавшаяся на обрывистом берегу Днестра, немедленно расстреливалась из малокалиберных автоматических пушек бронекатеров и гаубицы, установленные на обычные речные баржи, использующие десятки автожиров корректировщиков, сопровождали своим огнем наступающие колонны днем и ночью, заставляя держаться вне десятикилометровой береговой полосы.
Выдавливаемые наступлением немецкой группировки, войска РККА частично отступали на юг, а частично отходили на заранее подготовленные очаговые узлы обороны на каменистом правобережье Южного Буга, очень изрезанном и неудобном для действия танковых подразделений.
Очаговые узлы обороны, оборудованные на склонах высокого каменистого правобережья и выходящие лисьими норами огневых точек на направления вероятных атак; опирающиеся на артиллерийские позиции на бесчисленных островках и получающие непрерывное снабжение по реке, стали для немецкого генерала очень неприятным сюрпризом.
Фактически это была прерывистая, ста пятидесяти километровая цепочка опорных пунктов, прикрывающая места возможных переправ.
Относительно безопасным оставался только узкий коридор, шириной не более тридцати‑сорока километров, между двумя дельтами рек по которому наступающие танковые колонны могли передвигаться только по нескольким дорогам.
Генерал, как никто другой, понимал, что если не удастся прорваться к району Кишинева, где пологие берега и артиллерийская поддержка Группы Армий "Юг" могли дать возможность навести переправы и получить, так необходимые ему для продолжения наступательных операций в направлении Одессы и Запорожья, резервы и полноценное материально техническое снабжение, то его армия обречена.
Вторые сутки почти непрерывного марша по заминированным дорогам под ударами русской авиации и вторые сутки непрерывных боев с отступающим противником, использующим малейшую возможность, что бы закрепится и нанести неожиданный удар и, одновременно, постоянная угроза его левому флангу со стороны Южного Буга.
Если бы удалось наладить полноценное обеспечение войск через Днестр, то Модель уже давно прекратил бы это наступление и, развернув армию в сторону засевших на береговой линии русских, сбросил бы их, в нескольких, удобных для него местах, в реку что бы, по наведенным переправам и бродам выйти из этой речной ловушки на оперативный простор.
К сожалению, в данной ситуации, такая возможность могла быть реализована только в районе Кишинева и армия с тяжелыми боями, непрерывно теряя людей и технику от контрударов русских, шла вперед.
Генерал, стиснув зубы, рассматривал в бинокль места недавних боев. Десятки разбитых и сгоревших танков и самоходных орудий, около которых возились ремонтные и эвакуационные бригады, чаще всего просто снимая с них пригодные к употреблению детали для ремонта легко поврежденной техники.
