Генерал, стиснув зубы, рассматривал в бинокль места недавних боев. Десятки разбитых и сгоревших танков и самоходных орудий, около которых возились ремонтные и эвакуационные бригады, чаще всего просто снимая с них пригодные к употреблению детали для ремонта легко поврежденной техники.
Ставка на тяжелые танки, на базе французских машин, и самоходные орудия себя не оправдала ‑ тяжелые, тихоходные "французы", с гусеницами, плохо приспособленными для грубо пересеченной каменистой местности, расстреливались в борта русскими высокоманевренными машинами среднего класса на любых доступных дистанциях, а самоходки и даже "флаки" ничего не могли сделать против русских монстров со 152 мм орудиями.
Собственно русские даже не отступали под ударами частей Вермахта, они раз за разом планомерно отходили на заранее подготовленные и пристрелянные позиции, выбивая танки и живую силу противника, неся при этом минимальные потери.
Модель прислушался к канонаде на севере ‑ Дайте мне связь со штабом генерал‑майора Харпе...
Генерал‑майор на связи ‑ адъютант протянул трубку.
... Йозеф, что у вас происходит!?
Русские нанесли по нам массированный удар реактивной артиллерией и теперь добивают оставшееся авиацией и ствольной артиллерией ‑ голос в трубке был почти не различим, на фоне непрерывного гула и треска ‑ не знаю, что за новинку они применили, но вокруг нас все горит, я потерял связь почти со всеми своими подразделениями ...
Голос в трубке прервался.
... Йозеф .... Йозеф .... ‑ генерал молча отдал трубку адъютанту.
Помолчал.
Передайте по всем подразделением, не считаясь с потерями, максимально увеличить скорость передвижения.
Выход в район Кишинева ‑ это наш единственный шанс выбраться целыми из этой заварушки.
Только вперед, не считаясь ни с какими потерями.
.... Проклятые французские куски железа!!! ...
Август 1941 года
Полевой штаб
Первого Украинского Фронта
Конев прислушиваясь к сумбуру и хрипу динамиков напряженно следил за своим начальником штаба, который вносил изменения на расстеленной на столе карте.
Наконец Баграмян оторвался от карты ‑ пора Иван Степанович, основные войска Моделя уже в ста двадцати километрах от Кишинева и отошли на восемьдесят километров от предполагаемой точки нашего прорыва.
Конев кивнул своему начальнику штаба ‑ Ну, с богом, начинаем!
Несколько коротких условных фраз, брошенных по рациям и ВЧ связи, и вот вся громадная машина, накапливающейся в течение нескольких месяцев армии пришла в движение.
Одно из самых крупных, с начала войны, ударных подразделений РККА ‑ около тысячи танков, из которых большинство было последних модификаций; триста тяжелых транспортных самолетов, поддержанных полтора тысячами истребителей и ударных машин; около семи тысяч орудий и минометов; семьсот тысяч личного состава.
И, кроме того, шесть тысяч одноразовых, устанавливаемых прямо на земле деревянных пусковых установок с десятью 130мм реактивными фугасно‑фосфорными снарядами каждая.
Простейший корпус с надкалиберной боевой частью, в которой вокруг толового сердечника был одет чулок с прессованными шариками белого фосфора в защитном желе и чувствительный взрыватель, взводимый после старта и срабатывающий мгновенно, при касании любой поверхности.
Шестьдесят тысяч дымных хвостов поднялись с земли и в шахматном порядке упали на десятикилометровую полосу немецких позиций, удерживающих Днестровский Проход для армии Моделя.
Горело все ‑ люди; танки; артиллерийские укладки; земля. Горящие люди, задыхаясь, метались в белом, раскаленном фосфорном дыму, из которого огненной волной был выжжен почти весь кислород. Двигатели танков вспыхивали или просто захлебывались, втянув в себя горящее марево.
В течение нескольких минут первая и вторая линии немецкой обороны перестали существовать.
А потом двинулись низкие, приземистые коробочки танки, поддерживаемые ствольной артиллерией и авиацией.
И наконец, получив отмашку от химиков, пошла в сторону Днестра пехотная броня с десантом и инженерные войска.
Ударные дивизии за два часа непрерывного марша, почти не встречая сопротивления, перерезали узкую шестидесятикилометровую горловину и развернулись вправо и влево, преобразуясь в два параллельных фронта, наступающих в обе стороны от образовавшегося прохода.
К берегу Днестра шел сплошной поток инженерных и понтонных войск, подпираемых длинной колонной новых, незнакомых солдатам приземистых танков с длинными пушками, торчащими из круглых как солдатская миска башен.
Тягачи один за другим сбрасывали угловатые туши понтонов в воду, где их немедленно подхватывали катера и растаскивали по быстро растущим ниткам переправ.
Над правобережьем Днестра, к которому тянулись переправы, прикрываемые сплошной круговертью истребителей и перепахивающих землю ударных самолетов, распустились купола авиадесантной бригады, сбрасываемой с минимально возможной высоты тяжелыми транспортниками.
Каждая третья ударная машина, штурмующая с воздуха правобережье в точке высадки, сбрасывала дымогенераторы, застилающие черной, тяжелой, малопрозрачной пеленой толщиной три‑четыре метра всю зону десантирование бригады.
Слой недостаточно толстый, что бы скрыть от парашютистов крупные наземные препятствия, но вполне прикрывающий десантников от прицельного огня с земли.
Купол за куполом гасли, достигнув цели, и приземлившиеся десантники, перегруппировываясь в компактные подразделения, сразу же начинали закапываться в землю около выделенного для них участка обороны.
В заранее выбранных точках, ориентируясь по ракетам с земли, ломая крылья и лыжи шасси на неподготовленных площадках, тяжело плюхнулись десантные планера, доставляя вооружение, боеприпасы и тяжелые мотолебедки.
Динамик каркнул ‑ "... фаза четыре ..."
Баграмян повернулся к командующему, напряженно стоящему около радистов ‑ Иван Степанович, десантура закрепилась на правом берегу и начала устанавливать лебедки в точках подъемы.
По докладам координаторов, авиация отработала задачу очень хорошо, берега в местах высадки обрушены качественно ‑ в двух точках из пяти, там, где были скалистые берега, даже маты стелить не надо, танки с помощью лебедок напрямую пройдут.
Конев прошелся по землянке, глядя на полупрозрачные карты через затянутые в гарнитуры раций головы штабных офицеров, отображающих своими толстыми маркерами оперативную обстановку.
Христофорыч ‑ повернулся он к своему начальнику штаба ‑ подготовлены ли к взлету планера с резервными лебедками и я хочу, что бы было обеспечено дополнительное авиа прикрытие зоны высадки.
... График переправы очень напряженный, поэтому мы не стали рисковать и забросили сразу несколько запасных мотолебедок . Там, на месте, координаторы сразу затянут их на бронетранспортеры, которые будут подняты в числе первых и поставят на резерв.
Относительно авиа прикрытия ‑ нас только сейчас предупредили, что над нами работает сводный отряд ПВО глубокого тыла. Верховный, все таки, решил подстраховаться и дал команду работать на нас группе стратегического реагирования.
Командарм встревожено повернулся ‑ а не побьют своих, наши летуны не знают силуэтов их машин!?
... Я тоже их об этом спросил. Смеются, сволочи ‑ "Ваши таратайки.." ‑ говорят ‑ "... километров двести в час до наших машин не дотягивают".
Конев покрутил головой, нервно разминая шею ‑ Ну, стратегический резерв, есть стратегический резерв, там много чего есть...
Но все равно не верится, что бы мы, да и без привычного бардака и недоделок.
Хотя почти всем основным группам приданы координаторы... . Не люблю гэбэшников, но ведь умеют сволочи работать ‑ все у их координаторов расписано по минутам и все, что можно, предусмотрено.
Блин, когда мои офицеры так научатся работать.
Баграмян рассмеялся ‑ как учим, Иван Степанович, так и работают. И я бы сказал ‑ совсем неплохо.
Один из офицеров повернулся к командирам. ... Фаза пять ‑ первые танки пошли по матам; воздушной угрозы переправам нет; организованных действий противника на правом берегу в пятидесяти километровой зоне от места наведения переправ не зарегистрировано.
Подошел офицер по связям с прессой ‑ Товарищ командарм, есть серьезные проблемы ‑ там какой то идиот пустил иностранных корреспондентов в полосу прорыва, ну там где новые снаряды применили. Им всем пришлось медицинскую помощь оказывать. Говорят жуткое там зрелище ‑ даже привычные ко всему воен‑фельдшеры рыгают.
Немедленно уберите их оттуда, ну например на правобережье, пусть свежим воздухом подышат и предупредите особистов ‑ пусть попытаются вежливо изъять или засветить пленки сделанные в проходе.
Ну, вот блин ‑ говорил же, без бардака не можем...
Глава 9Днестровский марш
