Шлемофон на голове спас барабанные перепонки от разрыва, но кровь из ушей текла шее. Он не дал себе потерять сознания. Надо было собирать свое отделение, то, что от него осталось.
Связь с девятью машинами так и не восстановилась. Часть из них завалило обломками панельных домов, которые были разрушены до основания, а часть находились так близко к эпицентру, что их могло закинуть хоть на луну. Остальные пять отозвались - в интервале от пяти секунд до одной минуты. В зависимости от того, какое время понадобилось экипажу, чтоб придти в себя.
"Они е...нутые. Они сожгли свой е...ный город дотла", - только и могли они сказать друг другу.
Кругом разверзался ад.
- Горка - всем! - произнес Бес в тангенту рации. - Надеваем лыжи. Домой.
Это означало отступление на юго-запад из города, к базовому лагерю.
Перевернутый грузовик поперек дороги не удалось объехать и пришлось столкнуть.
Несколько бредущих вдоль улицы обгорелых солдат в куртках "Легиона" пришлось оставить, хотя они отчаянно махали руками.
Бес видел, как падали бойцы Зацепова на улицах - те, кто пережил взрыв. Падали от снайперских пуль и пулеметных очередей. От самого капитана ОМОНа он больше ничего не слышал.
Два танка он потерял, пока они прорывались до черты города. Защитники, сидевшие до этого как мыши, тут же полезли со всех щелей. Он и не догадывался, что на одного убитого там сидело еще двое-трое невредимых.
Где-то далеко на западе стрекотали крупнокалиберные пулеметы и бухали орудия. Бесфамильный поспорил бы на горячий ужин и чистую постель с аппетитной телочкой, что это чужие. Ни у него, ни у Вована там техники не было.
- Похоже, пора сдаваться, - это были слова мехвода, словно прочитавшего его мысли.
Вот уж кого Бес трусом бы не назвал.
За такие предъявы его надо было грохнуть на месте, но Бесфамильный только устало бросил:
- Видал, что с Черепом сделали? Это зверье почище душманов. Они из тебя бефстроганов сделают. Жми!
Не доезжая двух километров до лагеря, они поняли, что, там уже идет бой - стрекотали автоматы, рвались гранаты, над лесом бытовок и палаток стелились клочья дыма. Как же гады сумели подобраться туда? Нечего было и думать, чтоб лезть туда очертя голову.
Но не прошло и десяти минут, как в противоположном конце долины показались черные точки, при четырехкратном увеличении принявшие темно-зеленую окраску.
Стоп машина. Вот и гости пожаловали.
Они ехали двумя эшелонами - примерно по пятнадцать машин в ряду. Головными были танки Т-72 и Т-80. Кого туда могли посадить? Тех, кто служил срочную в частях, где были танки не в виде муляжей. Бесфамильный очень надеялся, что там в машинах не было тех, кто имел боевой опыт. Второй и третий ряды в основном составляли БМП и БТР, даже джипы с установленными на них ПТРК. Он почувствовал легкий морозец по коже. Новосибирцы собрали здесь больше, чем было раньше у некоторых небольших стран.
Через несколько минут они будут в пределах досягаемости.
Но еще раньше Бесфамильный увидел, что со стороны лагеря к ним тоже движется техника. Чуть меньше, но тоже немало.
На секунду он подумал, что это свои, но нет. Один из бронеобъектов привлек его внимание. Это был 9П148 "Конкурс" - советская боевая машина противотанкового комплекса 9К111-1. Таких у них сроду не было. А значит, бой там закончился, и не в пользу алтайцев.
Бесфамильный сразу отметил эту цель, как самую опасную. Машина на базе хлипкой БРДМ-2 обладала огневой мощью танка, а ракеты 9М113, 9М113 или 9М111-2 могли разнести в клочья даже танк, оборудованной системой активной защиты. В зависимости от ракет - от десяти до двадцати штук, дальность до четырех километров. Конечно, для подготовки к пуску и ведения огня управляемыми ракетами нужен опыт, но это проще, чем освоить стрельбу из 125-мм орудия. Где они ее только взяли?
Вместе с ней к ним двигалось еще шесть танков и десяток пикапов, каждый из которых при наличии везения мог продырявить его броню ракетой с лазерным наведением.
Бесфамильный понимал, что стоять на месте и встречать их - значит стать отличными мишенями. Выбор был невелик. Прорываться между сжимающимися клещами - либо на север, где можно наткнуться на каких-нибудь шестерок Подгорного, либо на юг. Но последнего от них ожидают. Да и становиться ссыкливой крысой не хотелось.
Бывший офицер сделал иначе.
"Ребята, вы наверно танки видели только в игре "танки-online"? Ну тогда я вам покажу, на что они способны", - решил он. И они пошли на сближение.
Четыре танка против шести, даже если не считать мелочь. Российская бронетехника против более старой, советской. Бес полагался на их лучшую выучку, а еще на удачу. Разогнать и перебить как мух.
"Конкурс" взорвался первым от прямого попадания, затем несколько вырвавшихся вперед автомобилей, так и не успевших подготовить свое оружие к ведению огня. Для них хватало и пулеметных очередей.
Танки противника ответили нестройным залпом, повредив один из танков Беса, но когда дошел черед до них получать ответку, сразу два из них задымили.
Бесфамильный мог взять управление огнем на себя, но доверял наводчику. Через прицел-дальномер тот видел все цели, но умело расставлял приоритеты.
Несколько раз по командирскому танку стреляли, но снаряды разминулись с ним на несколько метров, все кроме одного. Но и тот не причинил большого вреда, а автоматическая система пожаротушения быстро погасила огонь.
Его товарищам повезло меньше. Одного за другим их машины сходили с дистанции. Но свою боевую задачу они выполнить успели. Когда канонада прекратилась, сквозь чад от горящих танков и автомобилей, закрывший обзор не хуже дымовой завесы, они увидели только пятерку улепетывающих джипов.
Вот тебе и Курская дуга...
Танк Бесфамильного принял на борт двоих уцелевших с подбитого соседа - остальные были мертвы, по его милости. А дальше оставалось делать то, от чего он по своей гордыне вначале отказался. Убегать.
Обогнув лагерь с юга, преследуемые новосибирцами, они вышли к густой березовой роще, в которую уходила узкая грунтовая дорога.
Бес видел, что еще немного, и они скроются из виду. А там езжай куда хочешь. Но только не в Заринск. Пусть эти придурки сами меж собой разбираются.
Он слишком поздно заметил две огненные кляксы, полыхнувшие справа от просеки.
Первый снаряд поразили левый борт, чуть выше трака, повредив газотурбинный двигатель. Второй пришелся чуть выше, разорвав в клочья водителя. Стрелок тоже не откликался. Бесфамильный мог бы покинуть обездвиженный танк, но вместо этого сам полоснул из КПВТ по тем кустам, откуда прилетели ракеты.
И в этот момент еще пара снарядов вылетела из канавы с другой стороны от лесной дороги, пробив корпус танка почти насквозь и взорвавшись внутри.
Алексей Бесфамильный успел только подумать, что нет ничего глупее, чем умирать за жирного старого кровососа, когда весь неистраченный боекомплект взорвался, превратив шедевр отечественного танкостроения в груду обломков.
Интермедия 6. Остров забвения
- Чертовы рисоеды. Они только и ждали, что мы раскроемся, чтоб врезать нам под дых, - первый помощник Дженкинс вспоминал об этом каждый раз, когда набирался.
А пил он в последние дни еще больше капитана.
В одних шортах, с дикими глазами, всклокоченный и заросший давно не знавшей бритвы бородой, Дженкинс больше походил не на военного моряка, а на бездомного бродягу в очереди за бесплатным супом.
Эйбрахам Сильверберг кивнул. Он тоже запомнил тот день.
Он с самого начала знал, что китайцам нельзя доверять. Даже не потому, что они дикие азиаты, нет. Просто две оставшиеся в бочке крысы, сожрав своих товарок, обречены выяснить, какая из них сильнее.
В тот понедельник они как обычно лениво несли гарнизонную службу, когда радиосвязь принесла им приказ, который они больше всего боялись получить.
После гибели Гонолулу остров Южный Андаман в Бенгальском заливе был самой отдаленной базой из имевшихся у Австралийского Союза. Да и назвать его базой ВМФ язык не поворачивался. Они всего лишь реквизировали часть гражданского порта города Порт-Блэр под свои нужды. Сильверберг помнил этот месяц смутно. Для него и команды это был сюрреалистический период спокойной жизни - они не брали в руки оружия и ни разу не выходили в море. Здесь в крошечном лагере, как в глазу урагана, они ждали, когда сухопутный дракон и океанский левиафан вцепятся друг в друга в последней схватке. В том, что это будет, они не сомневались.
Иногда Сильверберг выходил на пляж и смотрел на черный прилив. Тот выносил из моря все, что оно поглотило вместе с тысячами потопленных кораблей. И все, что смыло с суши гигантскими волнами цунами. Пластиковые бутылки, размокшие глянцевые журналы, игрушки. Раздувшиеся трупы животных и тела людей, которые не так-то просто было различить. Но еще чаще он пил все, что мог найти - от виски до разбавленного спирта.
