— Богиня! – сделал огромные глаза Вир. – А я-то думал, что для семейных сцен обязательна женитьба! Какое заблуждение!… Вот уже и не выйти никуда… не выпить, не погулять…
— Вирлисс!… – выругавшись, рявкнул Эет, замахиваясь сумкой. Вампир, смеясь, уклонился.
— Добро пожаловать домой! – хохотал он, уворачиваясь от Эета.
— Я! Чуть с ума! Не сошёл!… – орал Эет, пытаясь огреть Вира. В сумке громыхали, стукаясь друг о друга, банки с магическим инвентарём. – А тебе смешно!…
— А тебе не было бы смешно?… – взмыв к потолку, осведомился вампир. – Извини, нас не было четыре дня, а ты только в ночь на пятый изволил почесаться? Да моя голова могла уже давным-давно стол Одина украшать вместо пресс-папье, а ты только книжку раскрыл! Обхохочешься!
— Ну, знаешь! А ты… ты мог бы…
— Что? – полюбопытствовал сверху Вирлисс.
Эет обессиленно упал на стул.
— Уходи, – тихо сказал он. – Уходи, я разговаривать с тобой не хочу.
— Встать в позу оскорблённой невинности – самое беспроигрышное решение, конечно, – фыркнул Вирлисс. – И это вместо того, чтобы спросить, о чём мы с Локи говорили.
Эет скрипнул зубами.
— Знаешь, Вир… однажды я тебя придушу. Своими руками.
Вирлисс рассмеялся, плавно опускаясь вниз. И верхом сел на стул напротив, облокотившись на спинку.
— Да как без этого? Вот только сначала историю послушаешь…
Эет глубоко вздохнул.
— Вирлисс… я иногда тебе поражаюсь. Тебе всё хихоньки-хаханьки. Ты едва избежал плена и смерти, и уже готов скакать, как…
— Конечно, после сидения в клетке очень хочется поскакать, – согласно хмыкнул Вир, пожимая плечами.
— В клетке?… – Эет вскинул голову, и глаза его блеснули гневным переливом. – Локи тебя посадил в клетку?
— И, кстати, правильно сделал, – кивнул Вир. – А то я бы не услышал массу прелюбопытных и полезных фактов.
— Ну, знаешь… "Правильно сделал!" – хранитель Храма не находил слов. – Всё это время ты сидел в клетке?
— Да нет, – Вир пожал плечами. – Локи меня ещё днём отпустил. А мне очень уж захотелось проверить, когда до тебя дойдёт, что случилось несчастье…
…Потрескивал фитиль в светильнике на столе. За окном завывал буран.
Эет глубоко вздохнул. Ноздри его затрепетали.
— Тихо-тихо… – примирительно поднял руки Вирлисс. – Мне ещё надо было местечко подыскать… чтобы кристалл воткнуть. Понимаешь, Локи нам офигенный подарок отвалил: рудник кристаллов Воды! – глаза вампира восторженно сверкнули. – Ты представляешь? Дал мне минерал и говорит: воткни его, где пожелаешь, и там, где ты это сделаешь, появится рудник. Вот я его и… втыкал, – невинно сообщил Вир, чуть-чуть отодвигаясь вместе со стулом.
Эет медленно встал.
— Вот я тебе сейчас воткну…
Вампир тоже поднялся.
— Что это вы… имеете в виду? – широко ухмыляясь, провокационно осведомился он.
Но Эету было уже всё равно. Он, не сводя глаз с этой возмутительно довольной физиономии, засучил рукава.
— Вот что имею, – коротко бросил он, – то и введу.
— Извращенец,- Вирлисс, задыхаясь от смеха, выпрыгнул из комнаты.
— Я тебе воткну! Я тебе сейчас так воткну!… Проверить ему хотелось! – и Эет кинулся следом.
Они ворвались в Верхний храм и пронеслись по нему, опрокидывая кадильницы. Эет, окончательно выйдя из себя, огромным прыжком перелетел через вампира, схватил за завязки плаща – и от души врезал в челюсть.
Вирлисс с грохотом полетел через весь зал, собирая по пути столики и стулья.
— Ты что? Совсем с ума сошёл?! – рявкнул он, вскакивая и вытирая кровь из рассечённой губы. Издевательская улыбочка наконец исчезла с его лица.
Эет вздохнул и скрестил руки на груди.
— Как ни странно, ещё нет. Хотя с таким идиотом, как ты, мог бы.
Вирлисс, мрачно покосившись на златокудрого зомби, начал отряхивать полы чёрного плаща.
— Успокоился? – буркнул он.
— Инцидент исчерпан, – кивнул Эет. – Теперь я готов тебя слушать.
Шипя, вампир промакивал тыльной стороной ладони кровь из разбитого рта.
— Я не уверен, что теперь могу говорить…
Эет прошёл через зал, поднимая по дороге опрокинутую мебель.
— А ты развоплотись, – холодновато посоветовал он, садясь в кресло. – А потом снова материализуйся. Как рукой снимет.
Вирлисс смешливо фыркнул – правда, чуть резче, чем обычно.
— О, богиня… Эет, что ж ты нервный-то такой?…
Эет стремительно повернул голову, но в зале уже никого не было: Вир развоплотился.
— Нервный? – зло спросил он у пустоты. – А ты знаешь, что я собирался послать к чёрту Заклятье Подчинения и отправиться тебя спасать, обалдуя? А ты знаешь, чего мне стоит даже ничтожное отклонение от приказа? Ты ж понятия не имеешь, что означает быть зомби и притом иметь свободную волю!…
— Ладно, ладно, – примирительно ответил Вирлисс, материализуясь у колонн балкона. – Извини, что сомневался в тебе. Просто…
— Просто что? – щелчком пальцев, даже не оборачиваясь, Хранитель возжёг пламя во всех кадильницах.
— Просто ты прирождённый лич, Эт, – вздохнул Вир, проходя в зал. – А я, если честно…
— Что? Никогда их не любил?
— Нет, что значит "не любил"? – Вирлисс пожал плечами. – Просто всегда считал, что им всё безразлично, кроме их науки. Им всё равно, как они выглядят, во что одеты, сыты или нет… И люди тоже безразличны.
— Ага, – Эет встал, скрестив руки на груди, и отвернулся к фреске. – А вампирам безразлично всё, кроме их шмоток. И крови, конечно.
— Эт… Ну, Эт… – Вирлисс подошёл и положил руку на плечо. – Ну, прости. Ты мой лучший друг. Я… сам на нервах до сих пор, если честно. И меня переклинило. Прости.
Эет развернулся и крепко сжал Вирлисса в объятьях.
— Богиня… ну какой ты идиот… – прошептал он.
И Вир так же крепко обнял его в ответ.
— Рассказывай! – улыбнулся Эт. – Рассказывай о подарках, о разговоре… рассказывай всё! С ума сойти… у нас в гостях был бог, а мы… – он покачал головой и усмехнулся. – Хороши же мы оба, ничего не скажешь…
— Как я понял, Локи один из старейших богов Асгарда, – вздохнул Вир, отходя за стойку с чайным сервизом, чтобы налить себе чаю. – И если он не хотел, чтобы мы его узнали… – он пожал плечами. – Ты будешь?
— Ага, от чашечки не откажусь, – рассеянно ответил Эет, садясь на своё место. – А в мифах сказано совсем другое…
Вирлисс снова пожал плечами. Подошёл с двумя терракотовыми чашками, от которых тонкими струйками поднимался душистый пар, и отдал одну Эету. И сел в кресло напротив.
— Видишь ли, он родился в том мире, откуда пришла… – он на секунду запнулся, – Мортис. А в нашем – помогал Одину творить Асгард… словом, не перебивай.
Они сидели в освещённом кадильницами зале Верхнего храма, слушали, как воет снаружи метель, пили чай – и Вирлисс негромко рассказывал. Эет временами хмурился, порой улыбался; несколько раз, кажется, собирался прервать – но сдерживался.
Наконец Вир добрался до истории Силинель.
Об её любви, о мести…
И об её муже.
Когда рассказ закончился, в зале воцарилась полная тишина. Только билось пламя на алтаре – так неистово, словно его растревожил ветер. Тени метались по стене, скрывая лик богини.
Оба друга молчали.
И Эет тихо произнёс – совсем не то, что думал услышать Вирлисс:
— Я… всегда знал… что она… женщина.
Вир приподнял бровь. Эт чуть улыбнулся.
— Я никогда не думал о ней только как о богине смерти. Мне всегда казалось, что наши жрецы чего-то недоговаривают. Что богиня, дающая новую жизнь умершим, не может не любить эту самую жизнь. Тем более не может противопоставлять себя всему живому. А в какой-то момент… – он замолчал.
Вирлисс внимательно смотрел на хранителя Храма, чуть склонив набок голову, и Эет продолжил:
— В какой-то момент я стал видеть её во снах. Изредка. Такой, какой мы видели её там. На фреске у главного Алтаря.
Вампир с задумчивой улыбкой покачал головой.
— Значит, не случайно она… выбрала именно тебя.
— То есть?
— Не знаю, как тебе удалось, но ты единственный, кто в Мортис угадал Силинель. Через столько тысячелетий… Возможно, она сама… хотела бы стать прежней?
Эет улыбнулся уголком рта.
— Прежней? Вряд ли. Она мудрее и сильнее, чем была. Но, мне кажется, она в самом деле хотела бы… обрести утраченную часть своего "я". Соединить обе половинки своей души: жизнь и смерть. Вновь обрести любовь… Только я не знаю, возможно ли это.
Вирлисс долго молчал, чему-то задумчиво улыбаясь, и смотрел на Эета.
— Мне кажется, – произнёс он наконец, – это уже случилось.
Эет почему-то покраснел.
— Ты… о чём?
Вирлисс усмехнулся.
— Да так… Ни о чём. Спать я хочу, устал зверски! – вампир поднялся. И добавил со смехом: – Суток пять прошу не будить.
