Alexz105 - Отражённый блеск

— Ты даже не спрашиваешь меня, согласен ли я на это? — раздувая ноздри, прошипел Том. — Зачем мне твои лавочники и маглы?

— Ты же понимаешь, что мои уступки имеют определенный предел, который даже судьба Гермионы не заставит меня перейти!

Ответ Гарольда был не просто жестким. Он обрушил все надежды Тома на то, что он и дальше сможет манипулировать Поттером.

«Торг окончен, я принял твои условия, теперь принимай мои».

Поняв это, Реддл сморщился, но ничего не сказал. Правильно оценив его молчание, Гарольд вытащил из стопки исписанный пергамент и отлевитировал его новоявленному напарнику.

— Что это? Текст клятвы? — Том взял листок и погрузился в чтение.

— Хм. Растешь, родственничек. Почти все учел. Я бы добавил сюда еще строку насчет удушения дымом. И фраза о любом ментальном вреде нуждается в уточнении.

— Вот и займись. Тебе перо наколдовать?

Реддл лишь отмахнулся и принялся вносить дополнения в документ.

* * *

— Я не могу освободить тебя, Гермиона. Ты же слышала, что если я коснусь веревки — топор упадет тебе на голову.

Алия с притворно-расстроенным выражением лица, стояла перед ложем, на котором была привязана девушка. Большой острый топор парил в какой-то паре футов над ее горлом.

— Как вас угораздило привести к себе именно это чудовище? — с тихим бешенством спросила Гермиона.

За все время плена ей всего второй раз довелось разговаривать со старшей жрицей храма. Первая их беседа, мягко выражаясь, не получилась. Гермиона еще не осознала своего положения, и только кричала, требуя себя немедленно освободить. Сегодня, когда Реддл ушел, она повела себя более разумно. Нужно было понять роль Алии во всей этой истории.

— Ты еще молодая. Тебе не понять, — задумчиво улыбнулась старшая жрица, — он сильный мужчина. Твердый, жестокий, властный и, как выяснилось, ненасытный.

Гермиона с недоверием и отвращением глядела на почти счастливое лицо этой суровой женщины.

— Когда тебе уже под сорок, и вдруг неожиданно рушится цикл, а ты вдобавок остаешься единственной, кто увернулся от материнской Силы… Знаешь, что происходит между циклами? — женщина с каким-то маниакальным восторгом смотрела перед собой. — Это когда падают все табу и запреты, и десятки, сотни женщин выбирают себе самцов, но только одна из них может понести двойню, начинающую новый цикл жизни! Именно она станет матерью нового Архонта и новой Хранительницы. А пока они растут — она единственный и величайший правитель этого мира! Ты понимаешь, что это такое? А когда, вопреки всем правилам, из ушедших властительниц уцелела ты одна, и тебе при этом ведомо тайное знание? Знание и умение выбрать! Разве от этого можно отказаться? — голос ее упал до шепота.

Гермиона начала понимать. Эта хитрая жрица уклонилась от участия в битве и хочет стать главой новой династии. И в качестве отца будущих властителей она выбрала Темного Лорда! Грейнджер содрогнулась.

— А ты, если все хорошо закончится, забери отсюда своего Поттера. Забери. Пока я надеялась только на дочь, он был здесь нужен. Но сейчас ей лучше не становится у меня на пути…

— Что вы такое говорите? Вы интригуете против Айрин? Против своей же дочери? Почему?

— Потому что она тоже может. Я передала ей то самое знание… она тоже может. Забери своего козла, пока не поздно!

— А если поздно?

— Если поздно… — Алия думала вслух, — Если поздно, все равно забери. Я сама разберусь с дочерью, а твой здесь просто умрет ни за что.

— Он неуязвим!

— Не для яда, милая моя, не для яда. Перед ядом все равны, включая героев. Поняла?

Глядя в безумные глаза старшей жрицы, Гермиона, похолодев от ужаса, лишь молча кивнула головой.

— Вот и умница.

Фыркнуло ветром. Том Реддл вернулся.

— Ну что, мадемуазель. Хоть вы и убеждали меня, что не являетесь девушкой Поттера, он, тем не менее, выкупил вас у меня. И через несколько дней мы одной дружной семьей возвращаемся в магическую Британию!

Гермиона зажмурилась от досады. Из-за ее беспечности Поттер пошел на сделку с этим мерзавцем.

— Вставай. Нечего разлеживаться. Иди в храм. Дорогу сама найдешь.

Девушка, сгорая от стыда и злости, вышла из дома, растирая запястья, онемевшие от веревок.

Реддл мгновенно забыл о соплячке и повернулся к жрице.

— Алия, ты пойдешь со мной?

— Нет, господин мой, в твоих краях достаточно женщин, достойных тебя больше, чем я. Мне лучше остаться в своем мире.

— Хм. Может быть ты и права. Какую награду ты хочешь?

— Господин уже наградил меня, — Алия низко склонилась перед Томом Реддлом, пряча от него торжествующую улыбку.

* * *

Снейп открыл глаза и несколько мгновений не мог понять, где он находится. Под утро ему приснился перрон Хогвартс-экспресса и он сам, высматривающий кого-то, смешно вытянув шею. А разбудило покалывание в затекшей руке: к утру кровать уже вернулась к первоначальной ширине, или, сказать точнее, к первоначальной узости. Наложенное впопыхах заклятие рассеялось, и аскетичное ложе стало слишком тесно для двоих.

Шаннах плотно прижалась к нему спиной, ее волосы рассыпались по подушке, а несколько прядей упали на лицо и забавно шевелились в такт дыханию.

Зельевар с некоторым удивлением обнаружил в себе вместо полноценного зверя по имени Совесть лишь легкие угрызения, и занялся высвобождением затекшей конечности. Потревоженная Шаннах глубоко вздохнула, фыркнула, как кошка и повернулась к нему. И он на мгновение прикрыл глаза, не решаясь сразу встретиться с ней взглядом. Но в следующий миг устыдился своего малодушия…

Не-е-е-ет! Только не это. Снейпа практически сдуло с кровати и навзничь опрокинуло на жесткий каменный пол.

Кажется, он даже кричал. Кажется, одной рукой пытался нашарить на столе свою палочку, а второй — одним махом собрать разбросанную на полу одежду, отчаянно желая и не имея сил не смотреть на Шаннах. А она в ужасе застыла на кровати, судорожно прижимая к себе скомканную простынь.

И когда дверь комнаты сорвало с петель и буквально впечатало в стену, Снейп с неожиданным спокойствием понял, что время завтрака уже давно прошло, а вчера он не наложил ставшие привычными охранные чары. Не до того было.

* * *

— Мистер Снейп! Как все это понимать?

Сказать, что Минерва Макгонагал была нелюбезна — это ничего не сказать. Директриса Хогвартса была вне себя от возмущения и глаза ее метали если не молнии, то искры — точно. За ее спиной, как за бруствером, укрылись профессор Флитвик и мадам Помфри. И если первый разглядывал зельевара с выражением легкой иронии на лице, то взгляд второй излучал тяжелые волны брезгливого гнева.

— Сначала у нас пропадает ученица. Затем вы не появляетесь на завтраке и не отвечаете на сигналы Сквозного зеркала. Что мы должны были подумать в такой ситуации, скажите на милость? И вот мы обнаруживаем вас… В таком виде. И ее. В ТАКОМ виде. Это ваша работа, мистер Снейп? Вы что, совсем рехнулись?

Он молча кивнул в ответ. Рехнулся. Совсем, Минерва права. Но не мог же он прямо в процессе (какое отвратительное слово!), без палочки, невербально… И вот так…

Флитвик и Помфри осуждающе вздохнули в унисон.

— А куда подевалась ее маска? — Флитвик уже взял в себя в руки и в нем явно просыпался исследователь.

— Маска исчезла сразу, как только… ну, как только это все между нами произошло, — с трудом заставил выговорить себя Снейп, стараясь не смотреть на Шаннах, которая съежилась под пронзающими взглядами преподавательского состава Хогвартса. Следы на постели являли вполне отчетливую картину того, что и как именно произошло.

Казалось, Минерва впала в ступор. Видимо, в ее понимании какие-то концы с не сходились другими концами.

— То, что вы сотворили, мистер Снейп, не укладывается ни в какие ворота. Но я еще раз вас спрашиваю, когда и зачем вы наложили на нее чары, которые так изменили ее внешность? Не считаете же вы, что у меня уже наступил склероз?

— Да я сам… Как-то… — где-то за грудиной у Снейпа предательски закололо, а в голове, наоборот, удивительным образом прояснилось.

«Поттер! Поттер, кривой дементор, что же это ты натворил? И, главное, зачем?»

Минерва со стоном и рухнула в кресло, словно ей ноги подрубили. Флитвик пискнул. Помфри охнула. Ну, прямо трио а-капелла!

— Так-так-так-так-так-так-так! — ошеломленно пробормотала Макгонагалл. — Двести лет в школе не случалось ничего подобного! Вас надо занести на скрижали Зала Славы, мистер Снейп! Я и представить себе не могла, что вы такой бабник!

Мадам Помфри и Флитвик непонимающе переглянулись.

«Ничего, скоро поймете».

— И извращенец, — с горечью закончила Минерва.

Зельевар мученически поднял глаза вверх. Ему было просто нечего ответить. Шок постепенно проходил и сменялся жалостью к Шаннах, которую на протяжении всего разговора бесцеремонно разглядывали, как препарат в банке, и глухой тоской, заставлявшей сердце пропускать удары.