Она другая. Я знаю, кто она, и во что превратилась. Я знаю, что она сделала со мной. Но я помню все, а она — ничего.
Я хочу, чтобы она вспомнила. Я хочу видеть ее лицо при этом. Я не убью ее, пока она не увидит наше прошлое, настоящее и будущее. Я хочу видеть ужас в ее глазах, когда она поймет, что ничего больше нет. Только смерть. Она таскается за нами как паразит, цепляясь к нашим телам, заражая нас, пока мы не скорчимся и не сдохнем.
Жизнь ни черта не стоит. Лучше восторгаться триумфом, чем тратить ее на сожаления. Я — триумф. Она — сожаление. Ослепленное беспамятством. Ирония — та еще сука. Девушка, из-за которой я ношу шрам на лице, спрашивает, откуда он появился.
Я пожимаю плечами, трясу головой и посмеиваюсь.
— Ты не скажешь, — наконец доходит до нее.
— Нет.
Простая мысль об этом возвращает меня в воспоминания, которые я предпочел бы больше не шевелить. Мой же разум решает сыграть со мной злую шутку. Как бы сильно я не старался, я не могу соскрести их с души. Крохотный кусочек, который грызет меня изнутри, будит свирепую ярость. Контроль — всего лишь иллюзия. Мы не можем повлиять ни на наше прошлое, ни на будущее. Только настоящее, которое мало настолько, что утекает сквозь пальцы. Мне понадобились годы, чтобы понять это. Я никогда не позволю возможности манипулировать моим настоящим.
Как сейчас.
***
Меня преследуют кошмары. И во сне и наяву. Ненависть везде со мной, куда бы я ни пошел. Комната… всегда эта комната. Я слышу, как рядом трещит огонь. По коже болезненно бегут мурашки, когда я замечаю, что они приближаются. Нужно убираться, но я не могу. Я привязан к стулу. И мне некуда бежать. Я в плену у тех, кому доверял. Кого, казалось, знал хорошо.
Больше этого нет.
Они говорят, но я не слушаю. Они — воплощение зла, а я — невольный участник каждого из их грехов. Теперь они предали меня. Я не верю, что позволил им выиграть.
Вокруг меня собирается пустота, как только они наказывают меня самым немыслимым образом. Я не мертв, хоть и с каждым новым днем я чувствую в себе все меньше жизни. Мое лицо уничтожено. Я ничего не вижу.
Я до сих пор чувствую запах моей горелой кожи.
Пятница, 16 августа, 2013. Утро, 5.00
Пара легких ударов в дверь вырывает меня из кошмара. Я вскакиваю с кресла и понимаю, что уснул. Твою мать.
Джей все так же лежит на кровати, неуверенно наблюдая за мной. Она наверняка планирует, как выбраться отсюда, что меня абсолютно не удивляет. В конце концов, это она. В этом мы никогда друг от друга не отличались.
Стук не прекращается, так что я иду к двери. Пистолет неразлучно в моей руке. Я узнаю этот стук. Знакомый ритм. Хмурясь, я открываю дверь, но там никого. Я выглядываю.
— Тебя не учили так не делать? — спрашивает Антонио.
— Какого черта ты здесь? — огрызаюсь я, разглядывая, как он прислонился к стене с руками в карманах.
— И тебе доброе утро.
Я проверяю часы.
— Ты слишком рано. У меня есть время до шести.
Он пожимает плечами.
— Рано так рано.
— Черт с ним.
— Она мертва?
— Нет.
Его брови вздымаются вверх. Глаза тут же формируют подозрительную щелку. Дерьмо.
— Есть особые причины для этого?
С улыбкой добавляю:
— Я собирался уделить ей «особое» внимание.
— Особое…. — Антонио дергает головой.
Если он повторяет, значит он не верит. И он прав, потому что я никогда не уделяю особого внимания своим жертвам. Обычно мне на них плевать, и чаще мне не терпится разобраться с ними как можно быстрее. Сегодня, увы, не тот случай. Мне нужно было сделать что-то до того, как он появился и что-то заподозрил.
— Ты знаешь. Развлечься. Знакомо? — Ну, конечно, он знает. Мы каждый день пытаем людей.
Его губы начинают двигаться, но я ничего не слышу. Он просто кивает.
— А теперь, с твоего позволения, я вернусь к своей жертве.
— Стой.
Я слышу, как он отходит от стены и приближается ко мне. Это не предвещает хорошего конца. Если он почувствует подвох, ему придется применить меры. Несомненно. В моих интересах избежать этого.
Спиной я чувствую, как он остановился.
— Ты убьешь ее, — спокойно произносит он. Слишком спокойно.
— Да.
— Сейчас.
Я глубоко вдыхаю:
— По последним данным, ты мне не начальник.
— Нет. Но это простое дружеское предупреждение. Ты знаешь кодекс.
— Не волнуйся. Знаю.
Я оборачиваюсь, чтобы посмотреть ему в лицо. Он проводит пальцами по своим волосам, как нервный придурок, которым он и является.
— Возвращайся через тридцать минут. Поможешь убрать здесь все, — я одариваю его ухмылкой, которую он пожирает глазами, как никто другой. Его лицо светится, как Рождественская елка. Этот ублюдок обожает дерьмо, которое я после себя оставляю. Он одержим кровью.
— Увидимся, — произносит Антонио. Я подмигиваю и возвращаюсь в комнату. Я прислоняюсь спиной в двери и глубоко вздыхаю, скрипя зубами. Бл*ядь. Боюсь другого выбора, кроме как убить ее, у меня нет.
Приближаясь к кровати, я стараюсь не обращать на нее внимания. Пытаюсь не смотреть в ее полные страха глаза и на трясущиеся руки, когда я срываю с нее покрывало. Я поднимаю пистолет и направляю на нее.
— Теперь ты меня убьешь?
— Да.
Она сглатывает, по щекам катятся слезы. Я должен создать броню, чтобы они не дотянулись до меня.
— Я понимаю, — бормочет она. — Прошу… можно хотя бы встретить рассвет.
— Что?
— Рассвет. Хочу увидеть… в последний раз.
Внезапно мой мозг саботирует. Озадачен. Сбит с толку. Вот каким я сейчас выгляжу. Ее единственная просьба крошит броню, которую я возводил вокруг себя годами. Просьба… То, чего я от нее не ожидал. Даже зная ее настолько хорошо. Я никогда не думал, что она захочет увидеть солнце. Воспоминания давно забыты, но желание повторить прошлое тянется к жизни. Она все тот же человек.
Только в порочном гнилом коконе.
Я трясу головой и снова вздыхаю. Я дергаю веревку, наспех развязывая узлы. Я не хочу тратить время. Я не позволю этому добраться до меня. У меня есть задание. Его нужно выполнить. Точка. Она должна умереть. И я единственный нажму на курок.
Глава 5
«Времени не существует. Есть лишь понятие,
которое заставляет нас верить в то,
что мы контролируем его»
- Кларисса Уайлд
Джей
По всему моему телу разливается холод, пока он развязывает веревки на руках и лодыжках. Пистолет снова у моей головы, палец на курке. Я уже знаю исход. Решимость в его голосе уже выложила все карты на стол. Он, наконец, сделал выбор. Он убьет меня. Я ничего не могу сделать. Не могу сбежать. Я знаю, что он застрелит меня в мгновение ока, если я попробую. Ни шанса на побег, ни шанса на укрытие. Все, что осталось, это надежда. Все, что осталось…
Солнце взывает ко мне. Яркие оранжевые лучи пробиваются через щели в шторах. Вид одновременно и будоражит, и успокаивает. Знать, что моя жизнь закончится именно здесь, пугает, и несет в себе умиротворение. Я никогда не думала, как это — знать, что ты сейчас умрешь. Но в данную секунду, это осознание странным образом меня успокаивает. Каково это — знать, что я могу посчитать свои оставшиеся секунды прежде, чем он спустит курок.
Тем не менее, облегчать ему это я не собираюсь. Я буду смотреть прямо в его единственный глаз, и заставлю смотреть на меня. Он должен будет увидеть отражение зла, которое воплощает.
— Поднимай свою задницу с кровати, — произносит он, дергая пистолетом.
Я встаю. Красные ссадины на руках саднят от веревок. Трясясь, я волочу ноги к окну. Икс вытаскивает для меня стул. Опускает руки мне на плечи, заставляя опуститься. По телу разливается странное ощущение от его прикосновения. Оно напоминает мне что-то… кого-то… но я не имею понятия, почему. Его прикосновение переполнено нежностью. Пальцы ласково исследуют изгиб моей шеи. Я не понимаю, почему эта мысль цепляется ко мне. Но под этими руками я чувствую знакомую безопасность. Что-то, чего я очень давно не чувствовала.
Свободной рукой он срывает штору, и солнечный свет обжигает мне глаза.
— Ты везучая, — начинает он. — Обычно я не исполняю последних желаний. Для тебя я делаю исключение.
— Это почему? — спрашиваю я, разглядывая вид из окна. Мне даже горизонта не видно, но я вижу краски неба, вижу, как солнце начинает раскрашивать его, как картину.
Вместо ответа я слышу взвод курка. В следующую секунду чувствую холодный металл на затылке.
