И в Ленинграде, и в новом Петербурге за ансамблем центральных площадей ухаживали. Показывали королям и президентам, водили интуристов и ответственных работников: ударить в грязь лицом было бы политически ошибочно. И большая часть денег, выделенных на грядущий юбилей, ушла именно сюда - на новые пешеходные зоны, обновление дорожного покрытия, реставрацию стен и интерьеров.
Эта "империя фасадов" просто создана для неспешного просвещенного зеваки. Только помните - эти перспективы и здания не любят толпы. Чем меньше народа, тем они красивее. Лучшее время для прогулок - раннее утро, поздний вечер, белая ночь. Особенно красиво здесь было, говорят, в Гражданскую войну и блокаду.
Сенатская площадь
Выходящую на Неву Сенатскую площадь (м. Невский проспект) с запада замыкают здания Сената и Синода, с востока - Адмиралтейство, с юга - Исаакиевский собор. В центре площади - Медный всадник, его окружает партерный сквер, переходящий ближе к собору в Александровский сад. Не дай бог оказаться на площади в непогоду, это одно из самых ветреных мест в городе. Обычно здесь довольно пустынно: в сущности, Сенатская площадь - тупик. Прежде перед Медным всадником на Васильевский остров шел наплавной мост, но он сгорел в 1916 году; остался только гранитный спуск к реке.
Людно на Сенатской лишь летними вечерами. На газонах лежат парочки и загорающие, у памятника фотографируются новобрачные и японцы. В сенатском здании и на Адмиралтейской набережной - клубы и рестораны техасско-арбатского толка: "Сенат-бар", "Трибунал", "Декаданс". У набережной - цепочка "поплавков", из которых "Тутси" известен своим стриптизом. В летние ночи на площади не протолкнуться: Николаевский и Дворцовый мосты сводятся и разводятся первыми.
Памятник основателю города Петру Великому, с легкой руки Александра Пушкина получивший название Медный всадник, - главный символ Петербурга. "Мы все находимся в вибрациях его меди", - писал Блок. Установка первого в России памятника Петру стала частью кампании, предпринятой Екатериной II для укрепления своего положения на троне. Софья Фредерика Августа Анхальт-Цербстская, супруга Петра III, внука основателя Петербурга, в 1762 году, через год после воцарения мужа, возглавила государственный переворот - Петр III был низложен и убит, после чего она под именем Екатерины II 34 года правила Российской империей. Именно при "матушке Екатерине" культ Петра Великого был возведен в ранг государственной идеологии.
Французский скульптор Этьен Морис Фальконе, рекомендованный императрице Дидро и Вольтером, работал над монументом с 1768 по 1778 год. Ему помогали француженка Мари Колло и русский Федор Гордеев. Окончательно памятник был открыт в 1782 году, к столетнему юбилею восшествия Петра на трон. Конь, вздыбленный царской рукой на обрыве естественной гранитной скалы (она была найдена под Петербургом и с огромными сложностями доставлена на площадь), - аллегория петровского переворота в русской истории. Клубящаяся под копытами коня змея олицетворяет противников реформы. На постаменте надпись на латыни и на русском: "Петру Первому - Екатерина Вторая". Сам по себе памятник характерен для классицистического Петербурга. По остроумному замечанию француза Кюстина, "эта человеческая фигура на коне ни антична, ни современна: это римлянин времен Людовика XV".
В октябре 1833 года Пушкин написал "Медный всадник", придумав тем самым название памятнику. Поэма эта на 150 лет вперед определила направление полемики о месте Петербурга в русской истории. Медный всадник, как ни одно другое сооружение города, оброс внеархитектурными контекстами. У Пушкина - гимн великому городу и поединок несчастного обезумевшего Евгения, первого маленького человека русской литературы, с Медным всадником - державой, государственной властью, природой вещей. В этот ряд символов русские поэты позже включили и змею из-под копыт всадника: "Уж на что был он грозен и смел, да скакун его бешеный выдал, царь змеи раздавить не сумел - и, прижатая, стала наш идол" (Иннокентий Анненский). Многозначность Медного всадника и порождаемых им ассоциаций многократно возрастает и оттого, что у подножия памятника 14 декабря 1825 года произошло восстание декабристов и окончательно разошлись судьбы государства и интеллигенции, Медного всадника и Евгения.
С запада Сенатскую площадь замыкает грандиозный ансамбль, законченный Карлом Росси в 1834 году. Это соединенные аркой, перекинутой через узкую Галерную улицу, здания двух важнейших правительственных сооружений Российской империи - Сената и Синода. Сенат, основанный Петром в 1711 году, к началу XIX века служил высшей кассационной инстанцией России. Синод, появившийся на свет в 1722 году, стал венцом петровской религиозной реформы, отменившей патриаршество. Это было учреждение во главе с обер-прокурором, управлявшим церковью как министерством. Как это почти всегда бывало у Росси, здание дополняет аллегорическая скульптура - Благочестие (Синод) и Правосудие (Сенат) - над аркой, выходящей на Галерную улицу. Под арочным проемом - летящие гении Славы. 12 скульптур и 8 барельефов толкуют значение законодательства и суда. Между Сенатом и Синодом в старом Петербурге принято было назначать любовные свидания: "Под аркой на Галерной наши тени навсегда" (А.Ахматова).
К Сенату с Английской набережной (N4) примыкает особняк Лавалей, построенный в 1800-е Тома де Томоном. На дочери владельцев особняка Екатерине был женат незадачливый командующий декабристским бунтом Сергей Трубецкой. Здесь он был арестован, и супруга после приговора последовала за ним в Сибирь. С 1870-х дом принадлежал крупнейшему железнодорожному подрядчику Самуилу Полякову, совмещавшему иудейскую веру с принадлежностью к дворянству Войска Донского. Сейчас в Синоде, Сенате и особняке - один из важнейших исторических архивов, Российский государственный. Здесь хранятся бумаги всех центральных правительственных ведомств империи XIX - начала XX века.
Конногвардейский бульвар
За Синодом от Сенатской площади отходит Конногвардейский бульвар. Его открывает Манеж, предназначавшийся для занятий выездкой в зимнее время. Джакомо Кваренги построил его в 1807 году в стиле строгого классицизма, господствовавшего в Петербурге с 1770-х годов. 14 декабря 1825 года в Манеже умер смертельно раненный при попытке унять восставших генерал-губернатор Петербурга Михаил Милорадович. Перед Манежем стоят доставленные из Италии мраморные скульптурные группы Диоскуров, братьев - укротителей диких коней, работы И.Трискорни. Сейчас в Манеже - Центральный выставочный зал, экспонирующий по преимуществу работы местных художников, как традиционных, так и принадлежавших некогда ко "второй культуре".
Казармы лейб-гвардии конного полка располагаются вдоль южной стороны бульвара. Это подразделение было одним из старейших и наиболее аристократических в гвардии. Конногвардейцы-кирасиры: крупные кони, мощные как на подбор солдаты и офицеры, каски, кирасы, палаши. Каждый кавалерийский полк взнуздывал лошадей определенной масти: лейб-гвардии конный - вороных, кирасиры Его Величества - караковых, кирасиры Ея Величества - рыжих, кавалергарды - гнедых. Лошадей и обмундирование офицеры гвардии покупали за свой счет. В тяжелой кавалерии оно было особенно дорогим. Традиционно в конно-гвардейском полку офицеры были по преимуществу из остзейских баронов.
На северной стороне бульвара любопытен дом Кочубея (N7), построенный в 1855 году Г.Боссе в стиле ренессансной виллы. На ограде - мраморные бюсты арапов в белых чалмах. Первый хозяин - из тех Кочубеев, кто "богат и славен" и чьи "поля необозримы", - довольно быстро продал особняк греческому семейству Родоконаки, разбогатевшему на торговле спиртным. Дом отлично отреставрирован. Сейчас там бизнес-центр и дорогущий ресторан "Кочубей".
Исаакиевский собор
За Манежем высится громада Исаакиевского собора. Самый большой в России храм строился 40 лет, с 1818 по 1858 год. Выбор названия не случаен: 30 мая, день, отведенный в православном календаре святому Исаакию Далматскому, - это также и день рождения Петра Великого. Храм в XVIII веке трижды перестраивали: каждый следующий император находил, что проект недостаточно хорош для столицы, основанной самим Петром. Наконец за дело взялся француз Август Монферран.
В самом решении поручить строительство православного собора никому не известному юному католику было что-то типично петербургское. При всей монументальности собор непропорционален: купол чрезмерно велик и как бы придавливает и основной массив храма, и четыре небольшие звонницы по его углам - претендуя на пятиглавие московских церквей, он скорее напоминает собор Святого Павла в Лондоне. Тем не менее, неуклюжий, странный его силуэт вписался в архитектурную панораму города и стал, наряду со шпилями Петропавловского собора и Адмиралтейства, одной из высотных доминант столицы.
