себя в порядок.
– Прошу всех в дом, – пришел ей на выручку Маг Кадир. – Тем более что наступает время трапезы, господа. Ведь мы всегда можем вернуться сюда, если не решим заняться чем-нибудь другим после обеда.
Обед был долгим и церемонным, но и он когда-то закончился. Великий Визирь молчал и хмурился, так что эту перемену в нём заметили уже практически все. А не нагулявшаяся всласть Шамсия зазывала всех обратно в сад, что совершенно не соответствовало настроению всё больше мрачневшего повелителя. Чтобы как-то разрядить обстановку, мудрый хозяин предложил гостям поиграть в настольные игры, коих у него был большой выбор, и на улицу больше не выходить.
– Давайте, друзья, потренируем память и ум, а подвижных занятий сегодня было и так достаточно.
– Нет, Великий Кадир, мы не осмотрели даже половины твоего сада! – настаивала Шамсия. – Там появилось столько новых фонтанов, которых я не видела раньше. Наверно, ещё немало секретов скрыто тобой среди зелени и цветов, и тайные гроты прячутся в искусственных скалах от наших глаз? Покажи!
Тут голос подал Великий Визирь:
– Давай, Хани, сразимся в нарды или го. А если ты предпочитаешь шахматы, то я тебе уступаю белые фигуры, а себе снова выбираю чёрный цвет.
Инсар всем своим видом показывал сейчас, что он в сад возвращаться не собирается. И ещё раз Хани вспомнил добрым словом своего Учителя.
– Но, повелитель, ни с одной из этих игр я не знаком. А начинать сейчас моё обучение с объяснений, как ходят фигуры, – удовольствие сомнительное не только для тебя, но и для меня. Так что в этом я вынужден тебе отказать, прости.
– Если господин Инсар пообещает играть в полную силу, не делая скидок на мой пол и возраст, то я могла бы составить ему партию в шахматы, – обращаясь сразу ко всем и ни к кому конкретно, произнесла вдруг Шахрият.
Инсар, если и удивился, то не подал виду, а только сделал ей приглашающий жест, в сторону шахматного стола, стоявшего у открытого из-за жары окна.
– Одну минуту, мой господин, я только скажу несколько слов своей сестре наедине, если позволите.
Шахрият подошла к сестре, которая уже выказывала все признаки нетерпения, и стала что-то спокойно и размеренно вполголоса говорить ей, причём выражение лица Шамсии постепенно менялось, она становилась спокойнее и даже пару раз кивнула, как бы соглашаясь с услышанными словами. Воспользовавшись этим моментом, Великий Маг подхватил Великого Визиря под руку и увлёк в противоположную часть комнаты. С самого начала сегодняшней встречи на лице хозяина все время блуждала хитроватая улыбка, как будто он наблюдал некую пьесу, которую разыгрывали актёры на сцене, а вот сейчас наступило время и его реплики. Хани же сидел в глубоком кресле и ждал, чем закончатся переговоры, не слыша ни тех, ни других.
– Великий повелитель, я вынужден покинуть вас на некоторое время. Но это нам всем только на руку! – говорил тем временем хозяин гостю. – Ведь вам как никому известна цель этих совместных собраний. Всего через день мы должны будем решить судьбу двух молодых людей. И, хотя имя невесты держится в тайне, но вам я этот секрет открою! Речь идет именно о старшей сестре, если я, конечно, правильно понял её отца. Но пока это тайна! Великая тайна. От всех. Но не от вас. Так что вы позволите мне воспользоваться благоприятным моментом и вывести эту пару в сад на ещё одну прогулку, чтобы понаблюдать их наедине? Вам же не придется скучать. Надеюсь, вы приятно проведёте время с достойным противником. Ведь это я сам учил Шахрият игре в шахматы!
После разделения гостей по их интересам от былого недовольства Визиря не осталось и следа. Его лицо застыло в мраморном покое, не выражая более вообще никаких чувств. Вначале Шахрият приписала это сосредоточенности на игре, но после нескольких ходов поняла, что внимание её соперника находится где угодно, только не на доске. За время отсутствия остальных визитёров и хозяина они успели сыграть две партии, и обе выиграла Шахрият. Ей не в чем было упрекнуть Визиря, потому что он сдержал слово и играл, не поддаваясь, это она могла определить с точностью. Но и её заслуги в победе было немного, потому что взгляд Инсара постоянно отрывался от фигур и устремлялся в задумчивости через открытое окно в сад, откуда время от времени раздавались неразличимые голоса или отдалённый смех. А где в этот момент были его мысли, вообще неведомо. Благо вскоре все вернулись в дом, немного притихшие, возможно просто утомлённые.
– Великий Кадир, покажи нам своё магическое искусство, – попросила хозяина Шамсия.
– Девочка, я тебе много раз говорил, что магия требуется только тогда, когда надо повлиять на волю человека. Поэтому я считаю её применимой только к своим врагам, когда нужно изменить их замыслы. Для друзей же магию нужно использовать крайне осторожно и только тогда, когда не видишь иного выхода, и для их же блага. Сейчас магия не нужна никому из присутствующих, поверь мне.
– Нет, нет! Покажи, как ты делал, когда мы были маленькими.
– А-а-а-а-а, фокусы. Ну, это сколько угодно! – и Великий Маг, подумав, что и взрослым не мешает иногда окунуться в детские впечатления, начал с важным видом доставать из-за пазухи изумлённого Хани длинные нити бус, разноцветные платки и даже живую сову. Различные предметы бесследно пропадали в его руках и тут же появлялись в совсем неожиданных местах. Из запертых ларцов исчезали спрятанные в них драгоценности, а шарики из самоцветных камней возникали как будто прямо из воздуха и вскоре засыпали собой весь пол. Пустая хрустальная ваза на столе, всего на секунду покрытая шёлковым платком, волшебным образом наполнялась водой, вода меняла цвет, потом снова становилась прозрачной, а в конце в ней оказалась охапка свежесрезанных роз. Вызвав детские улыбки на лицах своих гостей, Маг Кадир пригласил всех в зал, где у него хранилась богатая коллекция музыкальных инструментов со всего мира. Теперь мужчины превратились в зрителей, а обе девушки демонстрировали им свои музыкальные способности. Они играли различные мелодии то вместе, то по отдельности или пели, аккомпанируя друг другу. Незаметно подкрался вечер.
И вновь допоздна не спали в Нижнем Городе двое его жителей. Под шелковицами в саду Хани пересказывал учителю сегодняшний день, и повествование его было, по всей видимости, не радостным.
– Нет, Учитель, это нехорошее чувство! Это смесь злости с бессилием и чем-то ещё, чему я не знаю названия. Раньше со мной такого не было ни
