свидетельство – лиса, и это говорило только об одном – он в смертельной опасности.
Беспечно шагая, куда глаза глядят, Борис рисковал в любой момент столкнуться с кем-
нибудь больше, страшнее и голоднее, чем лисёнок. Возможно, именно в этом состоял план
грабителей. Бросить его на съедение волкам или на растоптание кабанам. Абсолютно
беззащитного и ослабшего. Тогда он нашёл себе мощную палку и дальше отправился уже с
ней, использую пока в качестве посоха. Взвешивая на руке корягу, голый, он сам себе
напомнил первобытного человека и даже усмехнулся.
На его удачу другие животные по пути не встретились. Но Борис достиг сильно
заболоченной местности и вынужденно двинулся в обход её. Это продолжалось бесконечно
долго, с ощущением, что он проделывает тот же путь повторно. Несколько раз, не доглядев,
он угождал ногами в лужи со скользким дном. Тогда стал двигаться осторожнее и активнее
использовал палку. Усилия Бориса были лесом вознаграждены. Через какое-то время он
увидел неподалёку красные точки на земле. Земляника. Настоящее море ягод.
Он бросился на колени, давя земляничное обилие. Ел ягодки прямо с корешками, иногда со
стебельками, но чаще зрелые ягоды сами падали ему в руки. Борис никогда не видел столько
земляники, и такой крупной. Но насытиться всё-таки не мог. Он ползал на четвереньках
среди мелких кустиков и решил не уходить отсюда, пока не обдерёт хотя бы половину.
Борис взял очередную ягодку и, поднося её ко рту, заметил у себя на руке что-то неоново-
зелёное. Оно налипло на кожу. Какая-то пористая, тонкая водоросль, несвойственного
органической природе яркого, химического оттенка. Или гриб, или споры. Ничего подобного
он раньше не видел. Борис потряс рукой, чтобы сбросить зелень с себя, но растение не
отставало. Тогда он попытался смахнуть её другой рукой и с омерзением неожиданно
обнаружил, что и вторая его рука покрыта до локтя этой гадостью.
Огляделся и понял, что, увлёкшись поеданием земляники, вляпался в целую колонию
пористого растения. Оно лёгкой паутиной лежало поверх травы и кустиков ягод.
Испуганный Борис вскочил на ноги и стал яростно счищать с себя ядовито-зелёную паутину.
Но никакого вреда она, тем не менее, не причиняла. Под быстрыми движениями
сворачивалась в катышки и падала в траву, после неё на коже Бориса даже покраснений не
осталось. Он осмотрел поляну, удивляясь, как не заметил этой странности раньше. Возле его
ног паутина лежала редко, но она постепенно сгущалась ближе к лесу, а на деревья и вовсе
налипла непроницаемо зелёным слоем, как будто пушистая плесень.
Не в силах противостоять любопытству Борис одолел чувство гадливости и медленно
направился в сторону деревьев, избегая контакта со спорами. Уже с поляны он увидел, что
паутина растянулась между деревьев, здесь она наплодилась активнее всего, опутав деревья,
как обычное паучье гнездо опутывает стебли, крепясь на растениях. Ярко зелёное покрывало
так же легко колыхалось на ветру. Борис сделал ещё несколько шагов и заметил другие цвета
в самой гуще спор. Золотистый, красный, белый, жёлтый, нежно голубой. А затем и
человеческий силуэт, скрываемый полупрозрачными, пористыми покрывалами,
навёрнутыми вокруг него, подобно слоям кокона вокруг личинки.
Наконец Борис достиг точки, с которой мог разглядеть всё чётко. Правда, он в ту же
секунду убежал, гонимый страхом и паникой. Бежал, не останавливаясь, полчаса,
спотыкался, падал, вскрикивал, снова подскакивал и бежал прочь от видения. В центре
паутины сидел не паук. Там стояло, что-то выжидая, существо в жёлтых индийских
194
шароварах, с бирюзовой тряпкой, опоясывающей талию, с розово-белыми широкими бусами
из цветов, висящими на шее до пупа, в высокой золотой короне, инкрустированной
красными каменьями и украшенной павлиньим пером. Больше всего существо напоминало
божество индуистов. Только голова у него была обезьянья, а кожа лица и всего тела –
зелёной. Оттенка гораздо темнее, чем пористая паутина, которая трепыханием, пульсацией
исторгалась из центра груди существа и буйно росла в разные стороны.
Он бежал в ужасе, перестав уже осознавать что-либо. Не замечал, как ветви деревьев ранят
его голое тело, как ноги заглатывает болото. Отчаянно вырывался и снова бежал, откуда
только силы взялись после долгого, пешего хода. Но видения не оставили Бориса. Когда он
наконец замер посреди леса, согнувшись пополам, хрипя и пытаясь совладать со сбившимся
дыханием, мимо скользнула тень. И опять тень. Узкая. Но растущая, увеличивающая кверху.
Две, три. Четыре. Борис медленно поднимал глаза, видя невдалеке от себя четыре тонких
ствола. Они слегка покачивались, вибрировали. Вдруг один из них двинулся. Переступил.
Остальные последовали за ним.
Борис уже понимал, что это не деревья, а покрытые короткой, буро-рыжей шерстю лапы.
Удивительно тонкие лапы-ходули. И невероятно длинные – они уходили ввысь, к небу, в
несколько крат обходя ноги жирафа и любого другого живого существа. На их вершине –
Борис выпрямился и смотрел заворожено – ладно держалось туловище гигантской рыси.
Заострённые антенны ушей воткнулись в проясняющееся небо. Рысь паучьи аккуратно
обходила свои владения. И не обращала на человека ни малейшего внимания.
На следующий день после пожара в деревне Пиенисуо, 14 июля, в понедельник, Габи шла
по выложенной плитами дорожке к входу в дом отдыха. Из стеклянных дверей здания как
раз появился Борис с чемоданом. Он только что сдал ключ от своего коттеджа.
Вежливо кивнули друг другу, будто давние соседи.
-
Как вы себя чувствуете? – спросила девушка.
-
Нормально, спасибо. Врачи ничего страшного не обнаружили. Просто переутомился.
-
Я рада. Решили всё-таки сегодня уехать?
- Жена и сестра требуют. Они сильно перенервничали, я почти двое суток не отвечал по
мобильному.
-
Борис…
-
Да?
-
Вы думаете, это я вас забросила в лес?
-
Не знаю. А я должен так думать? – спокойно спросил Борис.
-
Что там с вами случилось? Вчера я не стала вас расспрашивать, вы не в том состоянии
были.
-
Ничего особенного. Прошагал голышом много десятков километров.
- Но вы были не в себе… Честно говоря, я даже подумала, что вы тронулись умом.
-
Ну, к счастью, всё обошлось. А кто была та женщина на пожарище?
-
Вы всё-таки думаете, что это я…
-
Я ничего не думаю, вы ведь ничего не рассказываете.
-
Давайте в таком случае обменяемся признаниями. Я вам правду о себе, а вы мне – о
себе. Хорошо?
-
Попробуем, - Борис равнодушно пожал плечами.
-
Давайте присядем.
Они выбрали скамью, приятно обогретую солнцем.
- Ну что же… - Габи достала из рюкзака пачку сигарет и закурила. – С чего бы мне
начать?.. Та девушка, которую вы видели со мной на пожаре, мы дружили в детстве. Она
была сиротой, очень одарённой девочкой, в результате её направили в ту же специальную
школу, где училась я. Может быть, вы заметили – у неё изуродовано лицо. Это с детства. К
нам в класс она пришла уже такой. Но дети легко принимают своих сверстников с
физическими отклонениями, так что с нами ей было комфортно, а мы к тому же сильно
195
сдружились и были близки до выпуска. Затем родители отправили меня учиться за границу,
и мы, как это часто бывает в таком возрасте, потеряли контакт. Примерно три года назад я
писала большой материал о детях-вундеркиндах, кем они выросли и тому подобное.
Вспомнила и о своей подруге. Тогда родители рассказали мне, что на самом деле случилось с
ней в детстве. Это кошмарная история, не буду её пересказывать, скажу только одно. То, что
вы видели вчера – этот пожар, Алёна отомстила… Её Леной зовут. Она долго выслеживала
своих обидчиков и наконец со всеми расправилась…
-
Она погибла?
-
Простите?
-
Я видел, что она ушла прямо в огонь. Но я… плохо соображал в тот день.
-
Не знаю, Борис. Честное слово, не знаю. Может быть, она хотела, чтобы все так
подумали. Или после всего, действительно, видела единственный выход в смерти… Но у
меня есть основания полагать, что она… как бы сказать… сильнее, чем обычные люди. Не
знаю уж, берёт ли таких огонь…
-
Вы тогда пытались её остановить?
- Нет. Обстановка, конечно, к тому не располагала, но вообще-то мы были рады друг
друга видеть. То есть мы впервые увиделись со школы… Это продолжалось буквально пять
