Я рассмеялась, припомнив мою развеселую езду, а после и ее причину, при
воспоминании о которой я состроила гримасу.
– Ты вроде как заслужил. – Я ткнула его в грудь. – Тебе повезло, что она вернулась к
тебе целой, а не по частям.
Келлан надулся, но распахнул мне дверь:
– Хмм… На будущее: нельзя ли врезать мне лишний раз, а мою крошку оставить в
покое?
Я взяла его за подбородок, поставив ногу на подножку:
– Хмм… На будущее: нельзя ли больше не шляться по «свиданиям»?
Он снова помрачнел, но усмехнулся и чмокнул меня в щеку.
– Да, мэм.
Когда я села, он покачал головой, а я улыбалась про себя, покуда он огибал машину и
устраивался на водительском месте.
Я притиснулась к нему, и мы молча поехали к дому. Уютная тишина была такой же
осязаемой, как тепло его кожи, когда Келлан держал меня за руку. Только сейчас, свободно к
нему прикасаясь и беспрепятственно доверяясь ему, я поняла, насколько мне его не хватало
и как сильно я к нему привязалась, и мысленно улыбнулась, вспомнив, как он признался, что
подсел на меня. Я испытывала бесконечную радость: нас одинаково влекло друг к другу,
хотя я до сих пор не понимала, что он во мне нашел.
И даже после того, как машина остановилась на подъездной дорожке и Келлан
заглушил двигатель, мы остались сидеть: моя голова – у него на плече, его рука – на моей
талии. Никто из нас не хотел соприкасаться с холодной реальностью вне уютного салона.
Келлан поцеловал меня в висок и нарушил наше мирное молчание:
– Иногда я мечтаю о тебе… О том, что было бы, если бы Денни не вернулся и ты была
бы моей. Держать тебя за руку, идти с тобой в бар… ничего не скрывая. Объявляя миру, что
я тебя люблю.
Я посмотрела на него с улыбкой:
– Ты говорил, что я однажды тебе приснилась. А сон так и не рассказал. – Я
поцеловала его в щеку и опять улыбнулась. – Ты мне тоже, бывает, снишься.
Я вмиг залилась краской, припомнив некоторые сны из тех, что погорячее.
– Серьезно? Да у нас душераздирающая история, а? – Келлан рассмеялся, но при виде
моего смущения любовно улыбнулся. – И о чем они, твои сны?
– Если честно, то в основном о том, как мы спим, – глупо хихикнула я.
Он добрую минуту хохотал, а я краснела как свекла и вторила ему.
– Черт… Неужели тебе больше ничего от меня не нужно? – поддразнил Келлан, беря
меня за руку и сплетая наши пальцы.
Я перестала смеяться и пристально взглянула на него:
– Нет… Нет же, намного больше.
Мой тон стал серьезным. Келлан кивнул, тоже без смеха:
– Это хорошо, потому что ты значишь для меня все.
Меня затопили нежные чувства к нему, я придвинулась плотнее и крепко стиснула его
руку. Так бы и сидела в этой машине. И чтобы он не уходил. Но я понимала, что все это
закончится.
Келлан вторгся в мои мысли вопросом, которого я не хотела слышать:
– Что ты сказала Денни?
Я чуть поморщилась, зная, что он мог соврать удачнее моего. А мысль о том, что он
был лжецом куда лучшим, меня нисколько не грела.
– Что ты переспал с моей сестрицей и разбил ей сердце. Это правдоподобно. Все
видели, что в баре вы были вместе. Денни, похоже, купился.
Келлан разглядывал меня, сдвинув брови.
– Не пойдет, Кира, – сказал он медленно.
Сердце пустилось вскачь.
– Пойдет. Я поговорю с Анной, она меня прикроет. Мне тоже случалось соврать для
нее. Конечно, я не скажу ей зачем… Да и Денни, небось, никогда у нее не спросит.
– Проблема не в твоей сестре, – помотал головой Келлан, не переставая хмуриться.
Я уставилась на него, не понимая, пока вдруг до меня не дошло.
– О, черт… Гриффин.
– Ага… – насупился еще больше Келлан и кивнул. – Гриффин. Он же на каждом шагу
об этом болтает. – Его лицо расслабилось, и он весело посмотрел на меня. – Не пойму, как ты
не заметила. Ты здорово научилась от него отключаться.
Он веселился недолго и вновь посуровел.
– Если Денни узнает, что это неправда…
– Но, Келлан, что мне было ему сказать? Мне пришлось что-то придумать. – Я
уставилась на свои руки. – А может, сказать, что вы оба…
– Нет.
Я наткнулась на его теплую улыбку.
– Это невозможно. – Он опять помрачнел. – Гриффин весьма избирателен в том, что
рассказывает на людях. Дело не только в том, что он с ней переспал. Дело в том, что он
переспал с ней, а я – нет, и он вроде как увел ее у меня. Он помешался на соперничестве…
– Я заметила, – перебила его я, вздохнув и откинувшись на сиденье. – Черт, я даже не
подумала об этом.
– Я ничего не гарантирую, – тоже вздохнул Келлан, – но могу с ним потолковать.
Может быть, он изменит историю. Возможно, мне придется пригрозить, что я вышвырну его
из группы. Вообще-то, это можно сделать в любом случае.
– Нет! – воскликнула я чуть громче, чем собиралась, прикрыла рот и опасливо
посмотрела на дверь.
– Хочешь, чтобы я его оставил? – непонимающе взглянул на меня Келлан.
Я сухо смотрела на него, играя слабой улыбкой, пока не вспомнила, в чем,
собственно, заключалось мое возражение.
– Нет, я не хочу, чтобы он знал, – ни за что! Он не станет молчать. Он расскажет всем
и каждому, в жутких подробностях. И Денни скажет! Пожалуйста, даже не думай…
– Ладно. – Келлан взял меня за плечи, так как я начала паниковать. – Хорошо. Кира,
он ничего не узнает.
Я выдохнула, и он в очередной раз вздохнул:
– Все равно это неважно. Он уже рассказал слишком многим. – Печально глядя на
меня, он заправил мне за ухо выбившуюся прядь. – Прости, но Денни узнает, что ты ему
соврала, и заинтересуется почему.
Обмирая, я таращилась на него, а потом глухо спросила:
– И что тогда? Сколько мы протянем?
– Как скоро Денни выяснит, что мы переспали? – Келлан взял меня за руку, сплел
наши пальцы. – Я думаю, к утру, если ты проторчишь здесь со мной всю ночь.
Издав смешок, он прижался щекой к моей голове и сказал:
– Не знаю, Кира. Может быть, несколько часов? Максимум – пару дней.
– Часов? – в ужасе отстранилась я. – Но… У него нет никаких доказательств. Ему в
голову не придет…
– Кира… – Келлан выпустил мою руку и погладил по щеке. – Все у него есть, прямо
здесь.
Он снова заправил мои волосы за ухо.
– Что мы делаем, Келлан? – прошептала я, вдруг испугавшись, что Денни мог как-то
услышать нас, пусть даже мы были далеко и в машине.
Какое-то время он размышлял.
– Я могу завести мотор, и мы окажемся в Орегоне еще до рассвета.
Бежать? Он хочет бежать со мной? Я вся напряглась, представив, как убегаю с ним в
ночь, без оглядки. Бросить учебу, работу, друзей, все – лишь бы уйти от Денни. Меня
пронзила острая боль, и я испугалась, что меня стошнит прямо в машине. Мысль о том, что я
больше не увижу Денни, его теплых карих глаз, сверкающих при виде меня…
– Эй. – Келлан погладил меня по голове. – Дыши, Кира, все в порядке… Дыши.
Он придержал меня за щеку, пока я пыталась понять, о чем речь.
– Смотри на меня. Дыши.
Я таращилась в его глубокие синие глаза, сосредоточившись только на дыхании, и не
заметила, как раздышалась до гипервентиляции. Встряхнув головой, я уронила первые
слезы.
– Нет, так нельзя. Мы с ним слишком срослись. Мне нужно время. Я не могу пока об
этом говорить.
Он кивнул, и его глаза заблестели влагой.
– Прости меня, Келлан.
– Не надо… – шепнул он. – Не извиняйся за то, что любишь.
Он притянул меня к плечу и поцеловал в макушку.
– Не волнуйся, Кира. Я что-нибудь придумаю. Даю слово, я все улажу.
Глава 21
Я люблю тебя
Он держал меня за руки в промерзшей машине. Изо рта у нас вырывались облачка
пара, но никому не хотелось покидать безопасное, укромное пространство салона. И вот
небеса озарились первыми лучами утреннего солнца. По мостовой стелился туман, и мир
представал зыбким и призрачным. Я хотела, чтобы все оказалось сном, от которого мне
никогда не проснуться, но эти золотые лучи привнесли в мое существование не только свет,
но и действительность.
– Ты должна идти в дом, – прошептал он, сжимая меня в объятиях.
Я отодвинулась и посмотрела на него:
– А ты? Разве ты не пойдешь? – Я постаралась не выдать паники.
Он ответил ровным взглядом.
– Мне нужно сначала кое-что сделать.
– Что?
Он улыбнулся, но не ответил.
– Ступай… Все будет хорошо.
Он запечатлел на моих губах нежный поцелуй и перегнулся через меня, чтобы
открыть дверцу. Когда я вышла, он прошептал: «Я люблю тебя». Затем перебрался на мое
место и вскинул голову в ожидании ответного поцелуя.
Я кивнула и припала губами к его рту, не будучи в силах говорить из-за комка в горле.
Наконец он отпустил меня, завел машину и укатил. Я смахнула пару слезинок.
