Геннадий Красухин - Круглый год с литературой. Квартал третий

Не подумайте плохого. «Тайные свидания» были весьма чинными прогулками девушки с влюблённым поэтом под присмотром её англичанки.

Скончалась Анна Алексеевна 18 декабря 1888 года.

Софья Яковлевна Парнок, родившаяся 11 августа 1885 года, известна даже не своими стихами, а как адресат цветаевских стихотворений. Потом, влюбившись ещё раз в актрису Художественного театра Софью Голлидей, Цветаева напишет повесть «Сонечка». Но Софью Парнок она Сонечкой не называет, только Софьей.

Не потому, что любит меньше. А потому, что Парнок старше Марины на семь лет, а Голлидей на четыре года младше. И всё же, судя по тому, что запечатлело творчество Марины Цветаевой, Парнок была её страстью, её ревностью, её некогда единственным человеком, который был ей нужен.

Хороши ли были стихи Парнок? Мне кажется, нет. Хотя писала она много. Переводила. Старалась заработать. Умерла почти голодной смертью.

А стихи?

Ну вот – её стихотворение:

Нравится? Мне, повторяю, нет. Умерла Софья Парнок 26 августа 1933 года.

Что оставил после себя русский писатель Пётр Дмитриевич Боборыкин, умерший 12 августа 1921 года?

Не романы, повести, которых написал больше 30-и и которые были встречены без особого читательского энтузиазма.

Нет, вообще-то его почитывали и порой похваливали. За границей, где он жил довольно длительное время, он познакомился с Золя, Гонкуром, Доде. Нравились ли им его книги, не известно. Во всяком случае, в 1900 году в России избрали его почётным академиком, что добавило ему уважения заграничных знакомых.

Про Боборыкина известно также, что именно он впервые дал своему роману название «Василий Тёркин». И хотя не секрет, что герой Твардовского возник из газетного фольклора боевого листка, издававшегося на финской войне, мы не можем утверждать наверняка, что первый литератор или журналист, употребивший тогда это имя, не слямзил его у Боборыкина.

Правда, «Василий Тёркин» – далеко не самая известная книга Петра Дмитриевича. Уж если на то пошло, то его «Китай-город» куда известней. В этом романе Боборыкин с такой тщательностью выписывает, как приготовить закусочный салат «Ерундопель», что салат немедленно был взят на вооружение московскими ресторанными поварами.

И правда, чего тут сложного? «Картофель отвариваем, очищаем и охлаждаем. Нарезаем картошку и свежие огурцы мелкими кубиками. Филе селедки режем на мелкие кусочки. Размер кусочков примерно соответствует размеру кубиков картошки. Измельчаем зеленый лук. Заливаем майонезом и перемешиваем. Солим по вкусу».

Ерунда? Не ерунда, а «Ерундопель». Попробуйте под водку.

Но главное, что оставил после себя Боборыкин, родившийся 27 августа 1836 года, – это даже не «Ерундопель». Боборыкин обогатил русский язык словом «интеллигенция». Он объяснил, что заимствовал его из немецкого, где оно обозначало тот слой общества, который занимается интеллектуальной деятельностью. Но смысл, который вкладывал в это слово Боборыкин, не позволял именовать так работников умственного труда. Интеллигенция по Боборыкину – это представители «высокой умственной и этической культуры», не обязательно получившие образование, но обязательно сумевшие духовно образовать собственные души.

Так что когда Британский словарь толкует понятие «Intelligency»: «от русского «интеллигенция», он подтверждает право Боборыкина на этот термин.

Фёдор Иванович Буслаев – не просто великий русский филолог, он ещё и крупнейший специалист по иконографии, стенной живописи, книжного орнамента и других видов древнего искусства, по которым написал фундаментальные исследования.

Умерший 12 августа 1897 года (родился 25 апреля 1818-го), он оставил знаменитую «Историческую грамматику русского языка», где обозначил себя сторонником сравнительно-исторического метода в изучении русского языка.

В двухтомных «Исторических очерках русской народной словесности и искусства» он выступил представителем мифологической школы в российской науке. Разделял взгляды сторонников миграционной теории, объяснявшей сходство фольклорных сюжетов и эпизодов у разных народов заимствованием. Занимался изданием древних рукописей и изучением икон.

Оставил богатейшую библиотеку, которую его вдова передала в дар Московскому университету. По описи университет получил около 1430 томов книг по истории искусства (византийского, древнерусского, итальянского); западноевропейскую литературу, старопечатные книги XVI-XVII вв., древние рукописи.

О Томасе Манне, скончавшемся 12 августа 1955 года (родился 6 июня 1875-го), особо распространяться не буду. Известнейший писатель, лауреат Нобелевской премии, называвший себя учеником Достоевского и Л. Толстого, увлекавшийся психоанализом.

Его романы, начиная с «Будденброков» и кончая «Доктором Фаустусом» – сложнейшие, многоглагольные вещи. Любители закрученной интриги, неторопливого её разворачивания, философских эссе, которые даются то вставками, то непосредственно в речах персонажей, почерпнут для себя много удовольствия, читая рассказы и романы Томаса Манна.

Я же являюсь поклонником его романа «Признание авантюриста Феликса Круля». Ни одно произведение Томаса Манна мне не нравится, как это. Очень жаль, что Манн не успел его закончить.

2 августа 1822 года Пушкин пишет оставшиеся в рукописи заметки, которые его публикаторы назвали «Заметками по русской истории XVIII века». В принципе правильнее, наверное, было бы их называть заметками о царствовании Екатерины II, потому что в основном они посвящены ей. В частности, молодой Пушкин много пишет о её непоследовательности и даже фарисействе. К примеру, «Екатерина любила просвещение, а Новиков, распространивший первые лучи его, перешёл из рук Шишковского в темницу, где и находился до самой её смерти». Шишковский (сейчас мы пишем фамилию несколько иначе: Шешковский), объясняет в сноске Пушкин, – «домашний палач кроткой Екатерины». Что же до русского просветителя Николая Ивановича Новикова, то он попал Екатерине под горячую руку после расправы над Радищевым, чьё «Путешествие из Петербурга в Москву» сильно напугало императрицу.

Казалось, самой большой заботой князя генерала Александра Александровича Прозоровского, назначенного в 1790 году главнокомандующим Москвы, стало засыпать императрицу доносами на просветителя. Встревоженная, Екатерина посылает в Москву своего секретаря графа Безбородко для производства негласного дознания. Ничего компрометирующего Новикова тот не находит. Прозоровский не унимается. Екатерина предписывает ему расследовать, не печатает ли Новиков, вопреки закону, церковные книги. Нет, оказывается, не печатает. Отчаявшись найти хоть какие-то доказательства противоправных действий Новикова, Прозоровский просит императрицу прислать в Москву Шешковского, великого мастера такие доказательства выколачивать. Но не слишком ли много будет чести для жертвы везти к ней палача? «Кто более матери-истории ценен»? Жертв много, а палач – товар штучный! Так Новиков оказался в Петербурге, в Шлиссельбургской крепости, где после свиданий с Шешковским был приговорён к смертной казни за «обнаруженные и собственно им признанные преступления», «хотя он и не открыл ещё сокровенных своих замыслов». Очень возможно, что Прозоровский остался недоволен решением человеколюбивой императрицы заменить смертную казнь Новикову 15 годами крепости. Но что тот упечён, наконец, в темницу, Прозоровский, конечно, был рад.

Надо сказать, что Новиков давно досаждал Екатерине своим независимым характером, проявившимся и в издаваемых им журналах «Трутень», «Пустомеля», «Живописец», и тем, как поставил Новиков в России само книжное дело, чрезвычайно удешевив книги, способствуя этим возникновению общественного мнения.

Люто ненавидевший мать, император Павел I в первый же день своего восшествия на престол освободил Новикова. Но вошедший в крепость, как вспоминают современники, полон здоровья и сил, Новиков вышел из неё «дряхл, стар, согбен». По здоровью он вынужден был отказаться от всякой общественной деятельности, и провёл последние дни в своём родовом имении Тихвинское-Авдотьино близ села (ныне города) Бронницы Московской губернии, заботясь о нуждах своих крестьян, об их просвещении. Умер 12 августа 1818 года. Родился 8 мая 1744 года.