Принц Данило добился в 1930 году возмещения за нанесенный ущерб в размере 100 тысяч франков, но не уничтожения фильма, к которому стремился. Ранее он настоял на запрете, по крайней мере на некоторое время, фильма «Веселая вдова» в Италии и Югославии, поскольку состоял в родстве с королевскими семьями этих двух стран. Но может статься, что этот сенсационный процесс состоялся не без согласия «МГМ», так как такая реклама стоила всего-навсего 100 тысяч франков.
Если какое-либо королевское семейство и могло бы возбудить процесс против Штрогейма, то только Габсбурги. В Монтебланко автор изобразил Австрию Франца-Иосифа. Вот какой сценарий он задумал:
«Принц Данило (Джон Гилберт) отправляется на маневры королевских войск в окрестности столицы и встречает на постоялом дворе американскую труппу «Манхэттен фолиз» и ее звезду Салли О’Хару (Мэй Меррей). Он представляется ей как простой лейтенант и начинает ухаживать за ней. Его соперник, двоюродный брат и наследный принц Мирко (Рой д’Арси), сообщает танцовщице, кем в действительности является Данило, но она не верит ему.
Данило приглашает танцовщицу на обед в отдельный кабинет. Они почти готовы стать любовниками, как вдруг в салон врывается Мирко с группой знатных друзей. Данило объявляет им, что на следующий день состоится его свадьба с танцовщицей. Но король Никита (Джордж Фоусетт) и королева Милена (Джозефина Кроуэлл) против этого брака. Разочарованная Салли выходит замуж за барона Садойю (Талли Маршалл), отвратительного старца, который умирает в ночь свадьбы. Став миллионершей, Веселая вдова переезжает жить в Париж. Однажды вечером она танцует с Данило и чувствует в его объятиях, как в ней с новой силой вспыхивает старая любовь. Мирко, стремящийся завладеть богатствами вдовы, вызывает своего кузена на дуэль и ранит его. Король умирает, а некий анархист убивает наследного принца Мирко в день похорон. Данило провозглашен королем Монтебланко и торжественно женится на вдове, чьи миллионы помогают укрепить пошатнувшиеся финансы его государства».
Эта «Веселая вдова», как и «Алчность», стала выражением безудержного гнева — гнева против двойной монархии Габсбургов и австрийской аристократии, гнева против Голливуда, карикатурой на который фильм стал и в сценарии и в постановке, гнева против Тальбергов и Майеров, заставляющих его, Штрогейма, фабриковать подобную нелепицу, гнева против глупых и претенциозных кинозвезд типа Мэй Меррей и, наконец, гнева против всемогущих денег и бед, которые они несут людям.
Штрогейм отснял за одиннадцать недель (весьма короткий срок для супербоевика) вдвое больше частей, чем от него требовалось. Для съемки сцены оргии принца Мирко с его знатными друзьями, он, как утверждали, набрал статистов среди знатных русских белогвардейцев, живших в Голливуде, запер их на целую ночь в студии с настоящим шампанским, водкой и девицами легкого поведения, чтобы они могли предаваться самой немыслимой распущенности. Льюис Джекобе, сообщивший эти подробности, опубликовал снимок сцены, где актеры выглядят по-настоящему пьяными в атмосфере дикого разгула.
Штрогейму, однако, удалось сохранить в своей картине несколько жестоких сцен, как, например, агония впавшего в маразм старца в самой что ни на есть голливудской кровати, в то время как Мэй Меррей бешено дергала звонок, призывая лакеев.
Хотя Штрогейм «скомкал» свой фильм, который рассматривал в качестве навязанной работы, в «Веселой вдове» было много удачных находок. При совершенно «чистляндской» интриге фильм оказался «античистляндским». Его герои выглядят не тенями, а мужчинами и женщинами во плоти (в отличие от чистляндцев), но без сердца.
«МГМ» рассталась со Штрогеймом, который возбудил Дело против Тальберга и Майера, но тяжбу проиграл. «Веселая вдова» принесла за два года 5 миллионов долларов, то есть больше, чем «Бен Гур» (4,5 миллиона долларов), стоивший вдвое больше. С коммерческой точки зрения акции Штрогейма по-прежнему котировались очень высоко. Его взял на работу П.-А. Пауэрс. Этот ветеран кино, вытесненный в 1919 году из «Юнивэрсл» Карлом Леммле и Р.-Х. Кохрэйном, был сначала независимым продюсером, но вскоре перешел на службу в "Парамаунт». Когда Штрогейм закончил в 1926 начале года сценарий «Свадебного марша», выяснилось, что он уже работал для этой могущественной компании. По-видимому, съемки фильма закончились либо в 1926 году, либо в начале 1927 года. Автор писал: «С момента, как я приступил к разработке оригинального сюжета, сценарий, подготовка фильма, ожидание военных мундиров, заказанных в Вене, съемка и монтаж первой серии заняли у меня тринадцать месяцев. Если бы я относился к работе с меньшей добросовестностью, имея в виду лишь финансовые выгоды, то мог бы получить ту же сумму денег за любой фильм, снятый за четыре или шесть недель. Мне не платили за предварительную работу, сценарий, подготовку, монтаж. Но каждый раз, начиная работу, я лелеял надежду, что на этот раз смогу сделать фильм так, как он должен быть сделан и каким его хотела бы видеть публика».
Штрогейму удалось убедить Пауэрса снять фильм в двух сериях, «…каждая из которых имела бы десять — двенадцать частей. Показ каждой части длился бы 1 час 45 минут».
В то время скорость демонстрации в кинотеатрах Соединенных Штатов колебалась от 20 до 24 кадров в секунду. Чтобы подкрепить свои требования, Штрогейм предпринял опрос кинолюбителей, отвечавших ему на почтовых открытках. Многие из них отнеслись благожелательно к фильму, состоящему из двух длинных серий.
«Мой продюсер Пауэрс встретил идею с энтузиазмом, поскольку считал, что за сравнительно низкую зарплату, которую я получал, у него окажется два фильма Штрогейма вместо одного… Но Джесси Ласки из «Парамаунт», в чьи обязанности входил прокат фильма, нашел мысль менее привлекательной, поскольку Пауэрс (без моего ведома) запросил за два фильма больше денег, чем было обусловлено заранее.
Когда я заканчивал монтаж первой серии, остаток фильма, даже еще как следует не разобранный, был передан фон Штернбергу, поскольку предполагалось, что он, будучи австрийцем, знал о Вене в частности и об Австрии вообще больше любого монтажера. «Парамаунт» поручил ему сделать из моей второй серии отдельный фильм.
Так как я собирался показывать обе серии подряд на двух последовательных сеансах, то вторая часть могла идти без краткого резюме первой; один фильм продолжал бы другой. Выпуская отдельно второй фильм для публики, которая, быть может, не видела первый, они решили повторить в начале фильма основные события первой серии. Поэтому во второй осталось слишком мало места для самой интриги. Так как я не мог сделать монтаж второй серии сам, а права были на моей стороне, я запретил ее демонстрацию на территории Соединенных Штатов. Фильм позже показали в Европе и Южной Америке под названием «Медовый месяц» («Honeymoon»), а во Франции — «Свадьба принца» («Mariage de prince»).
Пролог нарушил внутреннюю уравновешенность фильма. Стоимость производства (обеих серий) немного превысила 900 тысяч долларов. Пауэрс и «Парамаунт» положили в карман приличный куш, а я не увидел и цента с моих 25 процентов чистого дохода».
Все эти споры и инциденты задержали выпуск «Свадебного марша» (первой серии), который вышел на американский экран в конце 1927 года. Уже начиналась эпоха звукового кино. Штрогейм записал на пластинки музыкальное сопровождение (композитор Ж-C. Замечник), в котором было несколько звуковых эффектов. В 1950 году Штрогейм дал возможность парижской публике прослушать озвученный вариант «Свадебного марша», который произвел на нее большое впечатление.
Но эта искалеченная первая серия, взятая сама по себе, довольно слаба. Если бы вторую уничтожили, то «Свадебный марш» пришлось бы поставить ниже «Глупых жен».
Его герой во многом отличался от Сержа при тех же презрительности, цинизме и предрассудках аристократа. Он был чувствителен, человечен, почти вызывал симпатию. Содержание первой серии «Свадебного марша» таково:
«Весной 1914 года в Вене в присутствии Франца-Иосифа отмечается праздник Спасителя. В соборе Святого Стефана рядом с императором (Антон Ваверка) находятся старый принц Оттокар Ладислав фон Вильделибе-Рауффенбург (Джордж Фоусетт), принцесса Мария Иммакулата [182] (Мод Джордж), наживший миллионы торговец мозольным пластырем (Джордж Николс) и его дочь Сесилия, трогательная хромоногая девушка (Засу Питтс).
На паперти королевскому кортежу воздает почести караул под командованием принца Никки (Штрогейм), сына принца фон Рауффенбурга. Он замечает в толпе простую девушку Митци (Фэй Рэй), стоящую рядом с отцом (Чезаре Гравина), матерью (Дэйл Фуллер) и ее ухажером Шани (Мэтью Бец), помощником мясника и сыном Антона Губера (Хьюги Мак), владельца Вейнгартена, где скрипачом работает отец Митци. Принц Никки привлекает внимание девушки, та дает ему цветок и назначает свидание.
