Больше всего он напоминал виденную когда-то Гарри картину «Крик»* .
Он посмотрел на постороннего человека в комнате и моментально отвел глаза, так ничего и не сказав.
- Они не очень-то разговорчивы, - пояснил Снэйк, поднося к руке вампира серебряную чашу.
Сложное движение палочки, заклинание - по запястью потекла бурая жидкость. Снэйк сосредоточенно изучал кровь, напоминая в этот момент Трелони на уроке Предсказаний, замершую над хрустальным шаром или чашкой с кофейной гущей.
Гарри разглядывал Лестренджа, пытаясь справиться с абсурдным желанием заговорить с вампиром на Парселтанге.
Вместо этого он поднял палочку и произнес:
- Империо.
Гарри не знал, чего ему больше хочется: посидеть в темноте и тишине и спокойно подумать, или увидеть Драко - ну, на одну минутку, чтобы понять, что о нем кто-то беспокоится и тревожится; а потом Малфой мог бы сваливать домой и не мешать Гарри сидеть в тишине и думать.
Увидев полоску света из-под неплотно прикрытой двери, он испытал смутную усталую благодарность. В углу завозился и заворчал Сириус, через несколько секунд мокрый собачий нос ткнулся в Гаррину ладонь.
- Ну-ну, - Гарри зажег взмахом палочки светильники и присел почесать собаку за ухом, - ты что-нибудь сегодня ел?
Миска была наполнена сухим кормом: время от времени Сириус устраивал голодовки в знак протеста, хотя он довольно быстро понял, что такие номера лучше всего проходят с жалостливой Тонкс.
- Я принесу тебе косточку. Много костей - целую баранью лопатку… В следующий раз, - Гарри поднялся и направился в гостиную.
Драко отложил книгу, которую читал, устроившись на диване, посмотрел на Гарри внимательно.
- Как все прошло?
- Если не считать того, что моя теория с треском провалилась, - нормально, - ответил Гарри.
Он подошел к шкафчику, в котором Ремус хранил огневиски для гостей, вытащил оттуда бутылку и бокал.
Драко, не дождавшийся от Гарри подробностей, поднял брови и задумчиво произнес:
- Если хоть один вампир сейчас нажалуется… Будет громадный скандал.
- Спасибо, - саркастично поблагодарил аврор, - это как раз то, что мне хотелось услышать.
Малфой вскочил с дивана, подошел к Гарри сзади, обнял. Его подбородок утвердился у Гарри на плече, и аврор, повернув голову, мог чувствовать теперь щекой теплое дыхание.
- Что ты собираешься делать?
- Напиться и лечь спать. Я страшно устал.
- Вряд ли это что-то изменит. Я имею в виду алкоголь.
- Ты прав, - сказал Гарри и в один глоток выпил бокал.
Некоторое время он морщился и кашлял, затем пошел наверх, по пути расстегивая мантию.
- Извини, я сегодня не очень гостеприимен. Неудачный день. Я ценю, что ты пришел… но мне, пожалуй, лучше лечь. Открой дверь на кухне, когда будешь уходить. Не хочу завтра вляпаться в собачий гостинец.
Драко следовал за Гарри, молча наблюдая за тем, как тот раздевается, заходит в ванную, выходит оттуда, одевает пижаму и снимает покрывало с постели.
Гарри заполз под одеяло, удивленно взглянул на стоящего возле кровати любовника.
- Я могу остаться у тебя на ночь? - спросил, наконец, тот.
- Ну, если хочешь, - тело почему-то охватила приятная слабость, не имевшая ничего общего с усталостью, внутри закололи мелкие радостные иголочки.
Драко быстро и молча разделся, лег на кровать и, повернувшись спиной к Гарри, натянул на себя одеяло.
- Нокс, - сказал он.
Спальня погрузилась во тьму.
[* - именно картину, не фильм].
Глава 5
Проснулся Поттер от внутреннего беспокойства, грызшего его всю ночь и заставлявшего балансировать на грани полусна-полуяви. Эксперимент не принес никаких результатов. Из тринадцати легальных британских вампиров восемь, как и ожидалось, находились в спячке, куда залегли сразу после последней проверки 1 декабря. Установленные вокруг лежбищ Министерством метки - скорее, для охраны вампиров от людей, чем наоборот, - были не потревожены. Из пятерых оставшихся бодрствовать кровососов разумными оказались двое: Лестрендж и Мэдипель. Ни один из них Брэстеда и Вултона не убивал.
Под Империо Гарри удалось узнать некоторые подробности жизнедеятельности вампиров, и это было единственным положительным итогом довольно рискованного поступка. Да, вампиры как нелюди официально имели прав меньше, чем магглы, но ряд известных и влиятельных магов мог изрядно попортить кровь Министерству, аврорату и Гарриному начальству.
Своя кровь Гарри не беспокоила. Ее, как он считал, давно уже выпил Волдеморт.
Огорчало аврора то, что теперь придется работать с нелегальными вампирами, а это сулило кучу хлопот, ранения, увечья, разъезды в разные части страны и прочие неприятности, неотъемлемо связанные с работой «в поле».
Одеяло медленно поехало в сторону. Гарри вцепился в свой конец и потянул на себя; повернул голову направо, увидев светлый затылок, и невольно улыбнулся. Он вздохнул и придвинулся ближе к соседу по кровати, уткнулся носом в его шею и замер, нюхая не выдохшийся за ночь мускусный аромат одеколона.
Эта ночь в одной постели - без секса, как у давней супружеской пары, использующей кровать главным образом для сна - была гораздо более интимна, чем все предыдущие страстные встречи.
«Это потому, - подумал Гарри, - что спать вместе опасней, чем трахаться».
Дальше в голову опять полезли неприятные мысли, но теперь они сменили направление и темнели на горизонте личной жизни тоскливым вопросом: а что дальше?
Гарри усилием воли приказал себе не думать, закрыл глаза и обнял Драко за талию.
- Сколько времени? - послышался слабый голос.
Малфой завозился и привстал, глядя на часы.
- Дементор! Я опаздываю! Почему ты меня не разбудил?
Он вскочил с постели и начал лихорадочно натягивать брюки, носки, робу и мантию.
- И чего это ты лежишь? Трудовой распорядок не для Гарри Поттеров?
- У меня плавающий график, - возразил Гарри, с удобством разлегшись в освободившейся кровати, - если я возвращаюсь с работы в девять вечера, почему я должен идти на нее к девяти утра? Должны же у меня быть маленькие привилегии? Я приду к одиннадцати. Или к полдвенадцатого. Если хочешь, можешь угостить меня завтраком, у тебя как раз будет полдник.
- Свинство, - с чувством произнес Малфой, схватил аврорскую робу и накинул ее на голову Гарри.
- Продуктивного рабочего дня, - пожелал ему Поттер, выпутавшись из черной ткани и слыша удаляющиеся вниз по лестнице быстрые шаги.
В Министерство Гарри явился к десяти. Его раздосадовал странный взгляд аврора на вахте и такие же странные, как будто бы косые взгляды попадающихся ему навстречу людей. Неужели слухи о проверке вампиров под Империо разнеслись уже по всем этажам?
В этом здании ничего невозможно скрыть.
Но когда он вошел в отдел, и Мэдривер посмотрел на него так же, Гарри готов был вспылить.
Он коротко поздоровался, сел на свое место, взялся чинить перо. Если это всемирный заговор многозначительного молчания, то пусть коллега сам интересуется, чем закончился вчерашний вечер.
- Как дела? - наконец спросил Зик.
В его голосе звучало сочувствие.
- Ну, не так уж и плохо, - отозвался Гарри, с досадой отбрасывая перо. - Моя теория не сработала, но я кое-что узнал. Придется трясти нелегальных вампиров - и, видимо, не избежать визита к Снейпу…
- Если тебе сейчас не до этого, к Снейпу могу съездить я, - предложил Мэдривер, глядя на коллегу с отвратительной жалостью. - Мне нетрудно, Гарри, честно.
- Я, по-моему, не инвалид, - рассердился Поттер. - У всех бывают ошибочные версии, не вижу причин, по которым я должен получить моральную травму! Нечего ходить передо мной на цыпочках…
- Гарри… - мягко сказал Зик, - ты по-прежнему не читаешь перед обедом колдовских газет?
Неясное предчувствие шевельнулось в груди; Зик сказал это так, что стало ясно: ничего хорошего Гарри ждать не приходится.
Гарри молча протянул руку и Мэдривер кинул ему утреннюю газету.
Заголовок на первой странице гласил: «БЫВШИЕ ЗАКЛЯТЫЕ ВРАГИ ТЕПЕРЬ ВСТРЕЧАЮТСЯ? ГАРРИ ПОТТЕР И ДРАКО МАЛФОЙ - СЕНСАЦИОННАЯ ПАРА ГОДА!!!»
- Что здесь творилось с утра - просто аншлаг. Приходил Артур Уизли. Вызывала камином его жена. Потом твой друг - Рональд, да? И подруга - Гермиона. Заглядывали ребята - они в это не верят… Я всем говорил, что ты сейчас на выезде, позвонил на мобилу - ты недоступен…
Гарри вытащил из кармана сотовый, бросил на темный экран равнодушный взгляд:
- А, да, - пробормотал он, - разрядился…
Статья была написана в истинно похабном тоне Риты Скитер. Журналистка строила предположения, делала выводы, подмигивала читателю, улыбалась, повествуя о вечно-юной любви, страсти, перед которой не могли устоять Парис, Самсон и Ромео с Джульеттой; Гарри не хотел читать эту мерзость, не желал отравлять свои мысли этим моментально-действующим ядом, но глаза невольно скользили по строчкам, выхватывая слова:
