После рассказа Хагрида наступила долгая тишина. Потом мадам Розмерта с некоторым удовлетворением сказала:
— Но исчезнуть у него не поучилось, не так ли? Министерство Магии настигло его на следующий день!
— Увы, не только мы, — горько сказал Фадж. — Это не мы его нашли. Это был малыш Питер Петтигрю. Сойдя, без сомнения, с ума от горя и зная, что Блэк был Хранителем Тайны Поттеров, он сам стал охотиться за Блэком.
— Петтигрю… тот низенький толстый мальчик, который всё время таскался за ними в Хогвартсе? — сказала мадам Розмерта.
— Обожествлял Блэка и Поттера, — сказала профессор МакГонагалл. — Никогда не был таким талантливым, как они. Я часто была слишком резкой с ним. Можете представить, как я — как я теперь об этом жалею… — Она говорила таким голосом, как будто вдруг простыла.
— Успокойтесь, Минерва, — добродушно сказал Фадж, — Петтигрю умер как герой. Свидетели — маглы, конечно, мы им потом память стёрли — рассказали нам, как Петтигрю загнал Блэка в угол. По их словам, он хныкал: «Лили и Джеймс, Сириус! Как ты мог?». А потом он полез за палочкой. Ну, конечно, Блэк был быстрее. Разнёс Петтигрю на мелкие кусочки…
Профессор МакГонагалл высморкалась и с трудом произнесла:
— Глупый мальчишка… дурачок… в дуэлях он всегда был безнадёжен… надо было оставить это Министерству…
— Говорю вам, доберись я до Блэка раньше Петтигрю, я б с палочками не возился — я б его разорвал голыми руками, — прорычал Хагрид.
— Вы не знаете, о чём говорите, Хагрид, — резко сказал Фадж. — Когда Блэка загнали в угол, шансы против него были только у боевых колдунов из Отряда Магических Правоохранительных Органов. Я в то время был заместителем министра в Отделе Магических Катастроф и одним из первых прибыл на место убийства Блэком всех тех людей. Посреди улицы был кратер, такой глубокий, что пробил канализационную трубу. Везде тела. Маглы вопили. А Блэк стоял и смеялся, а перед ним лежало то, что осталось от Петтигрю… окровавленная мантия и некоторые — некоторые части тела…
— Блэк происходит из древнего семейства, — вставил Рэйдж, — древнейшего, я бы сказал. Они обладают библиотекой, что богаче библиотеки Хогвартса. Так что у вас против него и шанса нет, Хагрид.
— Ну вот и всё, Розмерта, — с трудом произнёс Фадж. — Блэка забрали двадцать бойцов Отряда Магических Правоохранительных Органов, а Петтигрю получил орден Мерлина первого класса, который, думаю, немного утешил его бедную мать. С тех пор Блэк был в Азкабане.
Мадам Розмерта протяжно вздохнула.
— А правда, что он сумасшедший, Министр?
— К сожалению, в этом я не уверен, — медленно сказал Фадж. — По-моему, поражение его хозяина точно на какое-то время сорвало ему крышу. Убийство Петтигрю и всех тех маглов было поступком загнанного в угол и отчаявшегося человека — беспощадным… и бессмысленным. Однако я встречал Блэка во время последней инспекции Азкабана. Знаете, там большинство заключённых сидит в темноте и что-то бормочет себе под нос; они лишены рассудка… но я был шокирован, каким нормальным кажется Блэк. Со мной он говорил довольно разумно. И это было жутко. Можно было подумать, что ему просто скучно — он предельно спокойно спросил, дочитал ли я свою газету, сказал, что скучает по разгадыванию кроссвордов. Да, я был ошеломлён, как слабо дементоры на него воздействуют — а ведь он был одним из самых усиленно охраняемых, знаете ли. Дементоры день и ночь стояли у его двери.
— Но для чего, по-вашему, он совершил побег? — сказала мадам Розмерта. — Господи, Министр, уж не пытается ли он вернуться Сами-Знаете-К-Кому?
— Полагаю, сделать это он — э-э — рано или поздно собирается, — уклончиво сказал Фадж. — Но мы надеемся поймать Блэка задолго до этого. Должен сказать, что одинокий и покинутый друзьями Сами-Знаете-Кто — это одно… но верните ему самого преданного слугу, и я содрогаюсь от мысли, как быстро он возродится…
— Но ведь остался ещё Регулус, — внезапно вспомнила Розмерта, — из основной линии. И он родной, младший брат Сириуса, а ещё…
— Самый завидный жених всей Британии, — фыркнул Рэйдж. — Регулусу стоит быть осторожнее, мы его уже предупреждали, чтобы он даже не пытался скрыть своего брата от нас. Регулус — с трудом избежал Азкабана, так что будет сидеть тише воды, ниже травы… О, мне пора, — резко вскочил Рэйдж. — Благодарю за ликёр, мадам Розмерта, он восхитителен.
Раздался звон стекла по дереву. Кто-то ещё поставил свой бокал.
— Знаете, Корнелиус, если вы будете ужинать вместе с директором, нам пора обратно в замок, — сказала профессор МакГонагалл.
Одна за другой пять пар ног перед Гарри подняли своих хозяев со стульев; стали видны полы плащей, а блестящие каблуки мадам Розмерты исчезли за барной стойкой. Дверь «Трёх мётел» снова открылась, опять налетел снег, и учителя исчезли.
— Гарри?
Под столом появились лица Рона и Гермионы. Оба уставились на него, не зная, что сказать.
***
Итак, что я могу сказать о Гарри Поттере? Тот ли он канонный дурачок, что, попав в школу магии — вместо учёбы и развития играл в магического Шерлока Холмса из года в год? Определённо да — влияние прослеживается. Дамблдор может собой гордиться. Мистер Поттер — правдоруб, обладатель болезни Гриффиндор-Головного-Мозга.
Впрочем, он лучше своего отца, что являлся той ещё мразью. В общем… Для мистера Поттера найдётся место в моих планах. Пока у меня есть лишь наброски о том, как впутывать, либо вообще не впутывать, героя Магической Британии в заварушку. Ясно лишь одно, что для реализации основного плана — желательна угроза, внутренняя, внешняя, не имеет значения. И Волдеморт может стать этой угрозой…
Так что, основной план предусматривает возвращение главного пугала, ну, а там посмотрим.
Глава 37. Рабочие будни (17). Начало нового (6).
— Ну? — тихо сказал он.
— Мы сделали это! — переводя дыхание, сказал Гарри. — Сириус улетел на Клювокрыле…
Дамблдор просиял.
— Молодцы. По-моему… — он внимательно прислушался к звукам в больничном крыле. — Да, по-моему, вы тоже отправились — входите — я вас запру…
Гарри и Гермиона проскользнули обратно в палату. В ней не было никого, кроме Рона, всё ещё лежавшего без движения на дальней кровати. Пока за ними щёлкал замок, Гарри и Гермиона забрались обратно в свои кровати, и Гермиона засунула Маховик Времени себе обратно под мантию. Через мгновение из своего кабинета широким шагом вышла мадам Помфри.
— Неужели я слышала, как директор ушёл? Неужели теперь мне разрешено позаботиться о моих пациентах?
У неё было очень плохое настроение. Гарри и Гермиона подумали, что лучше всего по-тихому приняться за шоколад. Над ними стояла мадам Помфри и следила, чтобы они его ели. Но Гарри глотал с трудом. Он и Гермиона ждали, слушали, у них звенели все нервы… И вот, когда они взяли у мадам Помфри по четвёртому куску шоколада, они услышали издалека, откуда-то сверху, эхо яростного крика…
— Что это было? — тревожно спросила мадам Помфри.
Теперь они слышали сердитые голоса, которые становились всё громче и громче. Мадам Помфри уставилась на дверь.
— Да в самом деле — они же всех перебудят! Чем это они там занимаются?
Гарри пытался услышать, что говорят голоса. Они приближались…
— Он, должно быть, аппарировал, Северус. Надо было оставить с ним в комнате кого-нибудь. Когда об этом узнают…
— ОН НЕ АППАРИРОВАЛ! — рычал Снейп теперь уже совсем рядом. — В ЭТОМ ЗАМКЕ НЕВОЗМОЖНО АППАРИРОВАТЬ! ЗДЕСЬ — НАВЕРНЯКА — КАК-ТО — ЗАМЕШАН — ПОТТЕР!
— Северус — будьте благоразумны. Гарри был заперт…
БАМ.
Дверь больничного крыла распахнулась.
В палату широким шагом вошли Фадж, Снейп, Дамблдор и Амелия Боунс. Спокойным выглядел только Дамблдор. Вообще-то, на вид он был даже доволен. Фадж, похоже, сердился. Но Снейп был вне себя. А Амелия Боунс стояла, прикрыв глаза, видимо, о ком-то думая.
— ВЫКЛАДЫВАЙ, ПОТТЕР! — заорал Снейп. — ЧТО ВЫ СДЕЛАЛИ?
