— Простите, я немного увлеклась, — сказала Оливия, схватив тост и рухнув на своё место за столом. Девушка сразу же начал его есть, но внезапно остановилась, заметив мой уже не озадаченный, а удивлённый взгляд, — Что-то не так? — Оливия наклонила голову на бок.
— «А то!» — пронеслась у меня мысль.
Выражение лица Оливии стал… другим: её взгляд и выражение были тёплыми, но при этом равнодушие ни куда не ушло, как бы парадоксально это не звучало. Оливия будто стала светлее и более жизнерадостной, но вместе с этим она не потеряла своего хладнокровия. В её холодно-серебряных глазах появилось, как бы странно это не звучало, тепло, которое было направленно на нас с Элизабет.
Передо мной буквально сейчас сидит сплав из старой Оливии, о которой я слышал только из рассказов и из новой Оливии, которая мне хорошо знакома. Хотя нет, назвать и думать так — ошибка, всё-таки её равнодушное и хладнокровное поведение очень сильно преобладает в ней и лишь для меня — человека, который хорошо знает Оливию, такие изменения кажутся кардинальными.
— «Неужели простое утешение смогло так подействовать на Оливию?»
Покрутил я эту мысль у себя в голове и откинул — я уже не раз утешал Оливию и простого утешения явно будет недостаточно, чтобы так сильно изменить её. А это значит, что Элизабет что-то сделала, что привело вот такому результату.
— Джейкоб? — Оливия вырвала меня из потока мыслей.
— Ой, прости, я слегка задумался. Как ты?
— Голодна, — ответила она, демонстративно показав свой тост. И только сейчас я заметил, что вот голос девушки никак не изменился — всё такой же равнодушный, и возможно даже меланхоличный голос. Затем Оливия внезапно поникла. — И расстроена.
Ну да, я что-то глупость спросил — может она и ведёт себе по-другому, хотя вряд ли это заметить кто-то, кроме нас и остальных ребят из нашей старой группы, она всё так же опечалена из-за смерти Мартина.
— Прости, — извинился я, понимая, что, хоть и не специально, но расстроил девушку. — Просто я удивился твоему поведению.
— На самом деле, — произнесла Оливия, лишь чуть-чуть нахмурившись, что говорило о задумчивость. — То мне на удивление легко. Наверное, это благодаря Элизабет.
— Я просто сказала не держать всё в себе, — та пожала плечами в ответ, стоило мне только на неё посмотреть.
Забавно: я не раз думал, над тем, что Оливия могла меня успокоить и помочь, когда меня что-то терзает в моральном плане. Но в свою очередь я, прекрасно видя психологически травму своей жены, не мог ей помочь. И не потому что не пытался, а потому что у меня банально это не получалось, как бы я не старался — максимум, что у меня выходило это заставить отбросить её полное равнодушие на несколько секунд, чтобы она улыбалась нормальной улыбкой. А забавно то, что помочь Оливии получилось не абы у кого, а у Элизабет, которую я считал мёртвой полтора года.
— Кстати, раз разговор пошёл на эту тему, сегодня вечером, после всех работ, будет прощание с погибшими, похорон и в то же время празднование победы, — последние слова я постарался произнести как можно осторожнее и мягче, потому что не хотел, что Оливия это как-то неправильно поняла. Но мои опасения оказались ложными:
— Ясно, — лаконично произнесла Оливия, прикончив свой тост.
— Я, как понимаю, идти туда — это сугубо добровольное решение? — спросила Элизабет.
— Да, — кивнул я. — И спрашиваю я, потому что не знаю, захотите ли вы туда идти.
Точнее не знаю захочет ли туда идти Оливия. Может ей хочется всё-таки ещё погоревать о друге, а не праздновать победу.
— Пожалуй, стоит сходить, — решила Элизабет.
Оливия же равнодушно пожала плечами и только коротко добавила:
— Если вы пойдёте — то и я пойду.
***
Весь остальной день пролетел довольно быстро, за кучей работ и уборки от оставшихся тел и крови. Поэтому для меня как-то уж слишком быстро стемнело. Затем была прощальная церемония, где сказав последние слова нашим погибшим товарищам, начались похороны.
Кстати, о погибших: среди Легиона тоже были потери, правда, они заметно уступали нашим, но похоронить их людей, Деймон с остальными, решил вместе с нашими ребятами. Ну а мы ничего против не имели, поэтому могил сейчас было довольно много.
После похорон, все разошлись кто куда: кто-то отдыхать у себя дома, кто-то проводить время со своими близкими и друзьями, но большинство пошло в сторону бара Пола. Конечно, бар не мог вместить такое количество людей, поэтому многие просто брали выпивку и уходили со своей компанией.
Внутри, стоило нам с девушками только войти, я сразу же подметил множество знакомых лиц: Джеймс, Лилия и Дункан сидели за столиком, и явно вспоминали о Мартине. И судя по смеху с их стороны, только хорошее или его глупые шуточки. Чуть дальше стояли у стены Джессика и Джонатан, последний к моему удивлению вот уже целых несколько минут не зевает. За ними у барной стойки стояли и о чём-то переговаривали сразу четверо: Пол, Маркус Джексон и Алина.
В общем, народу было много, как и возможностей, куда пойти сначала. Однако прежде чем я подумал к кому пойти, я заметил, что Деймон пристально смотри на меня. И стоило нашим взглядам пересечься, как он кивнул в сторону двери, за своей спиной, которая вела на второй этаж.
Сразу поняв, что он зовёт меня поговорить наедине, я, не найдя причин для отказа, согласно ему кивнул.
— Девчат, я понимаю, это немного неожиданно и даже неправильно, но я могу вас пока оставить одних? Мне нужно отойти.
— Эм… конечно, — ответила удивлённая Элизабет, переглянувшись с Оливией. — Но что-то случилось?
— Надеюсь, что нет. Просто надо поговорить с Деймоном — вот и всё, — честно ответил я ей.
— Хорошо. Тогда мы будем ждать тебя здесь.
Благодарно кивнув девушкам, я пошёл сторону двери, за которой уже давно скрылся парень. И поднявшись по лестницы на второй этаже, я заметил Деймона, на маленьком балконе. Вот только куда он смотрел — мне не совсем понято, так как этот балкон строили настоящие «гении», построив почти сразу перед ним здание. И это при том, что строили соседние здание не мы.
— Итак, о чём ты хотел поговорить? — спросил я его, войдя в комнату, но, не заходя на балкон.
— Подойди поближе, — сказал он, вместо ответа на вопрос, с ухмылкой.
Такой подозрительный ответ, меня, разумеется, насторожил, но… я просто не могу даже представить причину, по которой он мог мне причинить вред. Особенно в таком месте, когда внизу под нами почти весь Эдем. Поэтому я всё-таки выполнил его просьбу и подошёл поближе, встав на балкон.
— Я не считал, но вчера вы потеряли довольно многих — говорил это Деймон, со своей извечной улыбкой, но почему-то у меня было очень не хорошее предчувствие.
— Да, к сожалению, — ответил я ему и отвёл взгляд в сторону, начав высматривать с балкона хоть что-нибудь подозрительное.
Не просто же так, он позвал меня выйти не него?
— Чёртовы зомби, верно?
Слово зомби так резко резануло мой слух, что я даже как-то выпал прострацию — мне не сразу удалось понять, почему я так удивился этому. Но потом осознание пришло на голову, как ведро холодной воды — слово зомби, никто кроме меня, никогда не говорил и никогда не использовал.
Но дошло до меня это слишком поздно, поэтому стоило мне повернуться к Деймону, как вместо его лица, я увидел дуло пистолета.
— Ты же не из этого мира. Не так ли, Джейкоб?
Глава 72: Равные
Деймон понял, что Джейкоб не из этого мира во время их мясорубки в стаде. Тогда Джейкоб проговорил себе поднос: «зомби апокалипсис», думая, что это никто не услышат. Но Деймон услышал.
Но почему эти два слова выдали Джейкоб? Потому что тут виновато не два слово, а одно — «зомби». Деймону, хорошо известен мир ходячих мертвецов, а, следовательно, и причина, по которой люди из этой вселенной называли восставших мертвецов как угодно, но только не зомби. Заключалась она в довольном интересном факте — во вселенной ходячих мертвецов, не существует понятия и концепции зомби. У людей из этого мир, не было никакой культуры связанной с зомби: ни фильмов, ни сериалов, ни книг, ни комиксов. Ни-че-го.
