Гарри не стал стоять столбом и тоже обнял её и ради интереса лизнул в ухо. Гермиона дернулась, но не отстранилась. Решив, что не все так плохо как казалось, Гарри разжал объятия и уселся на одну из кроватей.
— Какого хрена мне не писали? — тут же спросил он. — Почему о том, что Волди снова жив, я узнаю последним?
— Не злись, Гарри, — ответила Гермиона. — Дамблдор взял с нас клятву ничего тебе не рассказывать. Мы, правда, очень хотели…
— Плохо хотели, — буркнул Гарри и махнул рукой, не желая повторять уже состоявшийся когда–то разговор. — Ну, ладно, проехали. Хрен с ним, с Дамблдором, Вольдемортом и остальными нехорошими. Чем вы здесь занимались?
— Уборкой, будь она неладна, — Рон развалился на второй кровати. — Моя мать будто помешалась на приведении этого дома в нормальный вид. Ни секунды покоя. Держат тут нас за домовых эльфов…
— Кстати об эльфах, — сказал Гарри, вытягиваясь на кровати по примеру Рона, — я тут видел одного, когда подымался. Напрягли бы его уборкой.
— Гарри, как ты можешь такое говорить, — тут же завела старую пластинку Гермиона. — Мы не должны использовать рабский труд…
— Да уймись ты уже с этим. Домовики для того и созданы, чтобы их эксплуатировали. У каждого в этом мире есть свое предназначение, смирись с этим.
— Смирится с…
— …чем?
Два хлопка, и в комнате материализовались два рыжих близнеца. Озорные ухмылки никогда не покидали их лица, вот и сейчас они ухмылялись так, будто соорудили еще одну из своих шуток.
— Хотите послушать, чем там Орден занимается?
— У нас сохранилась еще пара подслушек.
— Это же класс, — вскочил со своей кровати Рон. — Я вообще не понимаю, почему они нам ничего не говорят…
— Рон, если нам ничего не говорят, то значит так нужно, — как всегда правильная Гермиона тут же вскинулась на защиту орденских тайн, но, тем не менее, тоже встала со своего места, намереваясь пойти подслушивать.
— Гарри, ты идешь? — близнецы уже вытащили подслушки и принялись их разматывать.
— Нет, не интересно.
— Гарри, — Гермиона влетела в библиотеку Блэков, если эту запыленную и всеми забытую комнату можно было так назвать, — ты опять здесь. Сириус строго–настрого запретил нам сюда заходить, в этих книгах исключительно тёмные заклинания…
— И не только заклинания, и не только тёмные, — Гарри повернул книгу, которую он как раз читал, обложкой к Гермионе, чтобы она могла прочитать название: «От Света к Тьме. Альфард Блэк». — Здесь, например, описывается, как практически любое светлое заклятие сделать тёмным, что может усилить его воздействие в десятки раз.
Гарри поудобнее устроился в старом кожаном кресле черного цвета и перелистнул несколько страниц в книге.
— Вот, например, заклятие Sanguis Sistere, — произнес он, ткнув пальцем в страницу, — относится к медицинским и предназначено для остановки мелких кровотечений путем свёртывания крови на поврежденном участке, но после несложных манипуляций, о которых ты и знать не желаешь, это заклинание свернет кровь во всем организме сразу.
Гермиона скривилась, представив такое, и подошла к Гарри. Она хоть и любила почитать и выучить что–либо новое, но не одобряла всё то, что может нанести серьезный вред человеку.
— Гарри, еще только восемь утра, а ты уже здесь сидишь…
— Да? — Гарри взглянул на свои наручные часы. — Я не «уже здесь сижу», Гермиона, я «еще здесь сижу». Со вчерашнего вечера, если быть точным.
Гарри поднялся с кресла, потянулся, разгоняя кровь, и положил книгу на полку.
— Пошли завтракать, — он направился в сторону двери. — Я еще сегодня собираюсь наведаться в Косой переулок. Пойдешь со мной?
— Я не думаю, что нам разрешат выйти из дому, особенно в такое время…
— Такое время? — полным удивления голосом осведомился Гарри. — В этом доме у всех размягчение мозга началось? С того момента, как Волди вернулся, не было ничего подозрительного. Вообще. Спорю на свой шрам, что он залег на дно и копит силы, собирает армию и выставляет Дамблдора полным идиотом в глазах Министерства. У тебя же вроде соображалка всегда работала, Гермиона. Так почему ты сейчас тупишь?
Дав ей, таким образом, пищу для размышлений, Гарри спустился на кухню. Несмотря на то, что было довольно рано, и большинство обитателей этого дома еще спало, на кухне вовсю орудовала поварешкой миссис Уизли, готовя завтрак на всех. Как уже успел убедиться Гарри, миссис Уизли, как и любое другое вещество во Вселенной, могла пребывать в трех агрегатных состояниях: готовка, уборка и нравоучения всех и вся; и зачастую была на грани перехода в четвертое состояние — плазму, когда орала на Рона или близнецов.
— Доброе утро, Гарри, — сказала она, не отворачиваясь от плиты. — Будешь завтракать?
— Нет, я пришел сюда только потому, что мне негде больше посидеть и нечем заняться, — хотел было ответить Гарри, но сдержался и сказал следующее: — Да, насыпайте всего и побольше.
Она поставила перед ним большую миску овсянки, яичницу на три яйца, с беконом и несколько хорошо прожаренных тостов.
— Поможешь сегодня с уборкой?
— Конечно… нет. У меня и так дел по горло, и вообще скажите спасибо, что вправил мозги Кричеру и он, как и положено, приводит дом в благопристойный вид, — Гарри довольно ухмыльнулся, вспомнив, каким именно образом он «вправлял мозги» домовику.
— Вот здесь мы и будем сегодня работать, — на второй день после прибытия Гарри в дом Блэков миссис Уизли развила бурную деятельность, к которой решила приобщить и Гарри.
Теперь сам Гарри, Рон и Гермиона, не считая миссис Уизли, стояли в довольно большой комнате, заваленной всяким хламом, пылью, паутиной и вообще являющуюся пристанищем для всякого рода насекомых, как волшебных, так и не очень.
Естественно, что весь этот бардак им предстояло разгребать вручную, потому что запрет на колдовство несовершеннолетними никто не отменял, да и необходимые заклинания могла знать только Гермиона. Но никто не был в этом уверен.
— Да мы здесь и за десять лет не управимся, — взвыл Рон, оглядев фронт работ.
Гермиона в это время стояла с таким видом, что эта комната должна была тотчас же сгореть в синем пламени. Она, конечно, понимала, что нужно помогать в благоустройстве дома, но в то же время никак не могла уразуметь, на кой чёрт вычищать весь дом, когда Орден едва занимал десятую часть комнат.
— Не говори глупостей, Рон, — отмахнулась миссис Уизли и, наколдовав необходимый для уборки инвентарь, удалилась к остальным членам семьи, давать указания по поводу уборки соседней комнаты.
Тяжело вздохнув, Рон закатал рукава и взялся за тряпку, когда в дверь вошел Сириус, помахивая волшебной палочкой.
— Этой комнатой не особо пользовались еще в те времена, когда я здесь жил, — сказал Сириус и, указав палочкой в угол, уничтожил накопившийся там мусор. — Так, что немного магии вам не помешает.
— Скажи мне, Сириус, — повернулся к нему Гарри. — Какого лешего ты не заставишь своего эльфа прибраться в доме? Он же должен тебе повиноваться.
— Он меня бесит, Гарри, — Сириус испепелил подранные занавески. — Всё время ворчит, что я недостойный сын своих родителей и извращает суть любого приказа, устраивая какую–то пакость. После его помощи хлопот не оберешься.
— Так долбани его круциатусом, — хмыкнул Гарри, и принялся ловко собирать больших, с грецкий орех, пауков в найденную тут же банку.
В комнате воцарилась тишина. Было слышно, как ударяются капли воды о пол, падая с мокрых рук Рона. Гермиона неверяще уставилась на своего лучшего друга, не понимая, как Гарри мог предложить что–то столь бесчеловечное. Сириус, никогда особой сдержанностью не отличавшийся, а после Азкабана так и подавно, вытащил палочку и позвал Кричера.
— Долбани сам, если такой умный, — Сириус бросил палочку Гарри и скрестил руки на груди, выжидающе уставившись на крестника. Он ожидал, что тот начнет отнекиваться, скажет, что это была всего лишь неудачная шутка или что–то в таком роде, но не тут то было.
Гарри ловко поймал палочку, и тут же нацелил её на Кричера, у которого от удивления глаза расширились и стали размером с золотую монету.
— C… — начал, было, Гарри, когда Сириус понял, что это не шутка и бросился выхватывать палочку, которая до этого еще ни разу не использовалась для кастования Непростительного.
— Нет! — одновременно с Гарри крикнула Гермиона и тоже кинулась к палочке, только мешая Сириусу. Рон же только и мог, что открыть рот и уронить на пол тряпку, которую до этого держал в руках.
— Coruscus! — таки закончил Гарри далеко не Непростительное, хотя и тёмное проклятье, прежде чем кто–либо успел до него добраться.
Ослепительная молния, сорвавшаяся с кончика его палочки, осветила комнату на миг и отбросила домовика к противоположной стене. И вновь всё застыло. Все повернулись в сторону привалившегося спиной к стене эльфа, которого как минимум трое считали мертвым. Но эти маленькие создания были куда живучее, чем казались на вид.
