Кричер, у которого еще тлели кончики ушей, встал, ошалело переводя взгляд то на Сириуса, то на Гарри и ощупывая немного поджаренную кожу в том месте куда попало заклятье, упал на колени и зашелся слезами, сквозь которые можно было услышать:
— Наконец–то, наконец–то в этом доме объявился нормальный волшебник, — сквозь всхлипы бормотал Кричер, — и наставил молодого хозяина Сириуса на путь истинный. Наконец–то старый Кричер может быть спокоен, — домовик вытер слезы и выжидающе уставился на Сириуса не безумным и презрительным взглядом, как было ранее, а уверенным и ждущим приказов.
— Ну, — Гарри засунул палочку в карман Сириусу, поднял банку с пауками и направился к выходу из комнаты, — прикажи ему заняться домом, пока он окончательно мхом не зарос.
— Гарри, — уже на полпути к его комнате нагнала его Гермиона, — нам же нельзя колдовать летом…
— А ты не знала, — Гарри удивленно посмотрел на неё, — что пока этот дом скрыт Фиделиусом, то Министерство может лишь зафиксировать факт нарушения закона о колдовстве несовершеннолетними, но не может узнать, где и кем это было сделано?
— Гарри, Гарри… — вырвал его из пучин воспоминаний голос Рона, что теперь сидел напротив него за столом и поглощал свой завтрак, — ты бекон доедать будешь?
— Конечно, буду, — ответил тот, когда Рон уже потянулся к его тарелке. Закинув бекон в рот, он поднялся из–за стола и направился к камину.
— Косой переулок!
Зеленое пламя, не удивив никого, так как многие им постоянно пользовались, взметнулось в камине Дырявого котла — захудалого бара и прохода в Косой переулок, по совместительству. Из пламени вышел черноволосый паренек в круглых очках и шрамом на лбу, и любой маг, от мала до велика, тотчас же опознал бы в нем Гарри Поттера. Но в баре помимо хозяина находилось всего несколько посетителей и они, несмотря на ранний час, находились не в том состоянии, чтобы кого–либо распознавать.
— Рад видеть тебя, Гарри, — поднял глаза Том — бармен и хозяин Котла. За неимением посетителей он занимался излюбленным делом всех барменов мира — протирал стаканы.
Гарри никогда не имел ничего против Тома, поэтому, кивнув ему, направился к проходу в Косой переулок. Отсчитав положенное количество кирпичей на стене, и постучав по ним палочкой, он вошел на самую оживленную улочку волшебного Лондона.
Поскольку до отправления в школу оставалось не так много времени — двадцать дней, улочка была забита спешащими родителями и их детьми. Те, кто додумался купить чемодан или другую тару для купленных пожитков чувствовали себя более–менее комфортно, в то время как остальные недоумки, тащившие перед собой пакеты и свёртки, то и дело подымали их с земли. Особенно в этом преуспевали маглорожденные, родители которых по очевидным причинам не могли уменьшить свертки.
Шум, толкотня, крики детей, что тащили своих родителей к тому или иному магазину, чтобы купить очередную бесполезную вещицу или игрушку, окончательно испортили его настроение. В кои–то веке Гарри вспомнил Дурслей добрым словом за то, что избавили его от всего этого, и его память была незапятнанна подобным поведением.
Помогая себе локтями и крепким словом Гарри все же смог добраться до Гринготса. Двадцатью минутами позже он вышел оттуда счастливым обладателем тысячи галеонов, с запозданием вспомнив, что точно такую же сумму он забыл на Тисовой улице. А всему виной память о событиях прошлого времени, в котором он отдал ту тысячу близнецам.
В который раз, за сегодняшний день, проклиная министерство за то, что ему нельзя пользоваться магией, он окунулся в бурлящую толпу и стал проталкиваться к магазину мадам Малкин, где собирался обзавестись новым гардеробом, взамен той ветоши, что была на нем одета в данный момент.
— Чем могу помочь? — довольно холодным тоном осведомилась хозяйка магазина, но увидев знаменитый шрам, тут же расплылась в подобострастной улыбке и продолжила уже куда более дружелюбно. — Простите, мистер Поттер, не узнала. Проходите, я займусь вами через минуту.
— Какие люди и без охраны, — послышался со стороны узнаваемый голос Малфоя — младшего.
Развернувшись в его сторону, Гарри смерил белобрысого паренька таким взглядом, которым он обычно ставил на место своих подчиненных. Малфой побледнел еще сильнее, чем обычно и сделал неуверенный шаг назад, чувствуя себя козявкой пред ликом Бога. А иначе и быть не могло, ведь этот взгляд, который даже матерых жнецов вгонял в легкую панику, Гарри в свое время скопировал у мистера Смита.
— Ты–то мне и нужен, Малфой. Давай, принеси пользу всему человечеству в моем лице и подбери мне нормальную одежду, в аристократическом стиле.
— Твой шрам окончательно вскипятил тебе мозг, Поттер. С какой это стати я должен тебе что–то подбирать? — с расстановкой произнес он последние слова, всё еще с опаской поглядывая на Поттера.
— Например, с той, что мне не составит никакого труда чиркнуть маляву Вольдеморту со словами «Малфой — шпион», — ответил ему Гарри, наблюдая, как блондин бледнеет еще сильнее и становится похожим на призрака. — Так, что шевелись, холоп.
Переступив через свою гордость, Драко направился к полкам с одеждой и принялся выискивать всё необходимое. Когда через двадцать минут с примерками было покончено, и Поттер представлял собой классический образчик молодого аристократа из древней и благородной семьи, вернулась мадам Малкин.
— Мальчики, простите за задержку, случилось нечто непредвиденное, — с порога начала извиняться она.
— Ничего страшного, мадам, — с фальшивой улыбкой ответил Гарри, — Драко быль столь любезен, что предложил мне свою помощь и подобрал всё необходимое. Он вообще любит помогать страждущим, хоть и скрывает это.
От кислой рожи, которую скрючил стоящий вне её поля зрения Малфой, наверное, испортились все ингредиенты для зелий в аптеке напротив. Еще раз оглядев себя в зеркало, Гарри отправился за новым сундуком, а точнее сумкой.
При новой одежде и выражении лица, не обещавшем ничего хорошего тому, кто осмелится с ним столкнутся, Гарри довольно быстро и с комфортом добрался до интересующего его магазинчика. Распахнув дверь пинком ноги, он оглядел пустующее помещение и скучающего продавца за прилавком. В дальнем углу какой–то невзрачного вида мужичек подбирал себе барсетку.
— Эй, — обратился Гарри к продавцу и щелкнул пальцами вдобавок.
— Ээ… — замялся тот, потом его глаза зацепились за расположенный на лбу шрам и едва не вылезли из орбит, а рот открылся, словно у выброшенной на берег рыбы.
— Биться в экстазе и пускать слюни будешь позже, — осадил его Гарри, — а сейчас покажи мне безразмерные сумки.
Обзавевшись оной и прикупив все остальные необходимые ему вещи, Гарри вернулся обратно в дом Блэков. Где и был пойман разъяренным Сириусом.
— Какого хрена ты никому ничего не сказав, ушел из дома? — рявкнул Блэк, едва Гарри вышел из камина.
— А что, нельзя? — отстраненно ответил Гарри, в то же время очищая себя от сажи и недовольно морщась, глядя на то, во что превратилась его новая одежда после путешествия по гребаной каминной сети.
Это сбило Сириуса с воинственного настроя, и он в бессильной ярости прошелся по комнате, сдерживая себя от того чтобы не перекинуть мальчишку через колено и не выпороть в лучших традициях своего семейства.
— Я твой крестный, Гарри и я беспокоюсь о тебе.
— Я тоже раньше так думал. Ровно до того момента как я практически собственными руками снял с тебя обвинения, поймав Петтигрю. И что в итоге, Сириус? — Гарри смерил его обвиняюще–презрительным взглядом. — А в итоге ты не делаешь ничего, что должен делать крестный отец.
— Гарри, Дамблдор сказал…
— Вот это я и ожидал услышать, — вынес вердикт Гари. — Стоит старику щелкнуть пальцами, как его безмозглая собачка тут же бежит выполнять любое его поручение, виляя хвостом и вывалив от радости язык.
Оставив потерянного от таких заявлений Сириуса Гарри, стал подниматься к себе в комнату, благо в доме их было много, и он выбрал себе одну, чтобы спать отдельно. Но не суждено было ему отдохнуть и побыть одному после шумной толпы и толчеи Косого переулка. Едва поднявшись на второй этаж, он был затащен близнецами в их комнату. И там кроме них уже были Рон со своей сестрой и Гермиона.
— Гарри… — начал один из близнецов.
— … мы заметили, что ты в последнее время…
— … сильно изменился.
— Гениальное наблюдение, ребята, — хмыкнул Гарри. — Вам на него понадобился месяц, надеюсь, если я издохну, то это незначительное событие заметят раньше. И не пялься на меня так, Рон, то, что ты на мне видишь, называется одежда.
— Зачем ты вырядился как Малфой? — возопил предпоследний Уизли дурным гласом.
