Зал взорвался аплодисментами. Невилл встал, потом сел и опустил голову. Его хлопали по плечу, трясли, но он только смущенно улыбался.
Дамблдор попросил тишины.
— Есть человек, о котором бы мне хотелось поговорить отдельно. Благодаря этому молодому человеку, его проницательности, изобретательности и силе духа были выявлены те нарушители, о которых я вам рассказал. Фактически, это его стараниями были спасены честь и финансовое благополучие компании «Хогвартс». Но даже не это главное. Этому молодому человеку пришлось делать выбор между добром и злом, и даже несмотря на то, что он находился под давлением конкурирующей компании и изначально должен был представлять ее интересы и интересы своей семьи, — правильный выбор делает ему честь. С удовольстивем назову вам его имя. Это Драко Малфой. Факультет Слизерин получает двести балов, друзья.
В зале поднялся гвалт. На Драко навалились со всех сторон, он отбивался от своих сокурсников, рвущихся качать его на руках, смеялся и вытирал слезы. Дамблдору с трудом удалось угомонить расшумевшихся учеников.
— А теперь о главном. С радостью хочу вам сообщить, дорогие друзья, что благодаря проекту «Мир между мирами» наш давний враг Темный Лорд лишился своей силы.
Зал наводнили крики и шумные аплодисменты. Кто-то свистел, топал ногами. Минут десять в зале стоял гвалт. Когда Дамблдор поднял палочку, вновь воцарилась тишина.
— Я хочу рассказать вам еще об одном молодом человеке. Его сейчас нет в этом зале. Вам решать — назвать ли его героем. От себя хочу сказать, что это обычный молодой человек. У каждого из нас есть свои слабости и недостатки. Мы должны быть правдивыми перед собой, ведь осознание наших слабостей делает нас сильнее. Этот молодой человек, о котором я хочу вам рассказать, привык считать себя спасителем. Он настолько утвердился в этой мысли, что бросился на выручку, не положившись на товарищей и ни с кем не посоветовавшись. Он поспешил спасать компанию самостоятельно, не заручившись поддержкой мудрого друга, который был с ним рядом. Если бы не своевременная помощь Драко Малфоя, этот молодой человек разделил бы участь сотрудницы, которой предъявлено обвинение в промышленном шпионаже. Только скрупулезный анализ ситуации позволил нам понять, что молодой человек действовал с благими намерениями и в силу обстоятельств. В его оправдание могу сказать, что против него были использованы нечестные приемы гипноза и психического кодирования. Этого молодого человека мы все хорошо знаем. Гарри Поттер, спаситель магического мира. Из-за его излишней самонадеянности и поспешности в принятии решений факультет Гриффиндор теряет двести баллов.
По залу прокатился стон. Место Гарри Поттера пустовало. Наконец, перешептывания затихли. Директор продолжил:
— За осмысление ошибок, за спасение жизни преподавателя, рискуя собственной жизнью, и, наконец, за разрушение намерений Темного Лорда я благодарю Гарри Поттера и присуждаю факультету Гриффиндор триста баллов.
В поднявшейся суматохе и шуме никто не заметил, как из зала тихо вышла Гермиона Грейнджер.
— Мою особую благодарность, — продолжил директор, — я приношу декану факультета Слизерин, профессору Северусу Снейпу, к сожалению, сейчас отсутствующему, который способствовал разрушению планов Темного Лорда.
— А Грейнджер и Уизли Снейп таки сдал в полицию, — прошептал кто-то.
— Это ж Снейп.
— Да, чего еще от него ждать.
— Дорогие друзья, а сейчас мы сделаем небольшой перерыв и позволим себе насладиться праздничным ужином, после чего я продолжу свой отчет рассказом о достижениях факультета Равенкло и Хаффлпаф, — сказал директор.
Зал одобрительно загудел. Праздник продолжался.
*******
Глава 8. Между прошлым и будущим
*******
Гарри плакал. Он знал, что в шестнадцать лет не плачут. Мальчики вообще не должны плакать. Разве что на похоронах. У мужчин должны быть суровые сердца и закаленный дух.
Но если можно плакать на похоронах, то для Гарри это они и были. Он хоронил свою наивность, самонадеянность и глупость. А еще он хоронил свою любовь.
Он вытер слезы и нашел на тумбочке свои очки, заботливо оставленные мадам Помфри. Да, он выжил. Опять. Спрашивается, зачем?
Гарри надел очки и огляделся. Сердце отбило глухой удар. На кровати возле окна, забранного ажурной решеткой, лежал профессор Сне… Северус. Он казался совершенно измученным. Тени от оконной решетки скользили по больничному одеялу. Рассеянные солнечные лучи касались бледного лба с горькой складкой между бровями, густых иссиня-черных волос, разметавшихся по подушке. Глаза профессора были закрыты, и под темными ресницами лежали голубоватые тени.
Гарри встал, преодолевая головокружение. Шатаясь, он подошел к кровати Снейпа и рухнул на колени, уткнувшись лицом в край одеяла.
— Северус… — прошептал он. — Прости меня. Если можешь, прости. Я не хотел. Мерлин свидетель, я не хотел. Северус… А ты был прав. Я дурак. Идиот. Я хуже, чем отец, — его плечи затряслись, горло сжали спазмы рыданий. — Я предатель. Мой отец не был п-предателем, — Гарри плакал, уже не скрываясь. — Я люблю тебя, Северус. Я и не знал, как сильно я люблю тебя, — прошептал он.
— Поттер, я не сплю, — внезапно раздался резкий голос профессора Снейпа.
Гарри вскочил.
— Северус, — пролепетал он, вглядываясь в хмурое лицо на больничной подушке.
— Если это шутка, Поттер, то неудачная, — скривил губы Снейп. — Меня радует, что вы знаете мое имя, но это не повод для фамильярности, мистер Поттер.
Если бы на Гарри сейчас кто-то вылил ведро ледяной воды, это испугало бы его гораздо меньше. Он отшатнулся, глядя на профессора, как на привидение.
— Севе… Профессор Снейп, вы разве ничего не помните? — его губы дрожали, он едва мог говорить.
— Что я должен помнить, мистер Поттер? То, что вы — наглый, самоуверенный и невоспитанный мальчишка? Я бы и рад забыть, но вы постоянно об этом напоминаете, — раздраженно сказал Снейп.
Он приподнялся на локтях и поморщился, видимо, от боли.
— Что вы вообще здесь делаете, мистер Поттер? Как всегда, свалились с метлы?
— Профессор, вы что, совсем-совсем ничего не помните? — Гарри захлестнуло такой волной отчаяния, что ему захотелось схватить Снейпа за больничную пижаму и силой вытрясти из него все воспоминания. Он вдруг подумал, что мог бы его сейчас ударить — выбить из него все это презрительное высокомерие, одним ударом стереть с лица ядовитую ухмылку, разбить в кровь эти красивые иронично кривящиеся губы. Он перевел дух.
— И что же я должен помнить, Поттер? — Снейп окинул его насмешливым взглядом. Пижама Гарри была расстегнута, и взгляд профессора задержался на его голом животе несколько дольше, чем следовало бы.
— Практика! Вы помните практику, с маглами? — Гарри сел на край кровати Снейпа.
— Поттер, вы о чем? — нахмурился профессор. Бедро Гарри касалось его ноги под одеялом, но он не отодвинулся.
— Вы помните, почему вы здесь? — спросил Гарри, заранее зная ответ.
— М-м… не очень. Очевидно, после собрания Пожирателей, — пожал плечами Снейп.
— Какое ваше последнее воспоминание? Что было до того, как вы сюда попали? — Гарри готов был зацепиться за любую соломинку.
Профессор свел брови к переносице.
— Обед в Большом Зале… Долорес Амбридж произносит речь. Текст речи не помню, — сердито сказал он. — Очередная чушь.
— А потом? — с отчаянием спросил Гарри.
— Поттер, это что, допрос? Вам больше нечем заняться? — окончательно разъярился Снейп.
— Долорес Амбридж произнесла свою речь две недели назад, — с горечью сказал Гарри.
Он дошел до своей койки, остановился, бессмысленно оглянулся вокруг, будто что-то потерял, последний раз посмотрел на профессора и вышел, как был, босиком и в пижаме.
— Поттер, — услышал он окрик Снейпа, но не остановился.
*****
Чьи-то теплые ладони легли на его веки.
— Угадай, кто? — уха коснулся обжигающий шепот.
— Прекрати, — Гарри повернулся и оказался в объятьях тонких ласковых рук Драко.
— Что, уже не нравлюсь? — прищурился Малфой. — Ты что, плачешь, Поттер?
— Не твое дело, — севшим голосом сказал Гарри.
— Ты из-за практики? Да плюнь на нее, было и прошло. Я надеялся, Уизел повесится с горя, так нет же. Расстроен, что его поймали, а больше ни о чем не жалеет, — насмешливо сказал Драко. — Ну, а ты чего? — он медленно провел пальцем по щеке Гарри, стирая слезу. Так же медленно он положил этот палец себе в рот и облизал, глядя Гарри в глаза.
Гарри сглотнул.
— Соль, — пробормотал Драко. Он наклонился к лицу Гарри совсем близко и коснулся его скулы кончиком языка, стирая соленую влагу. — Чего ты ревешь, — прошептал он, мягко целуя губы Гарри.
— Драко, не надо. Не сейчас, — не слишком уверенно сказал Гарри. — Не на…
Влажный кончик языка Драко вдруг скользнул по его губам, будто рисуя контур. Это оказалось так приятно, что по позвоночнику Гарри пробежала легкая дрожь. Ему вдруг захотелось ни о чем больше не думать. Он устал искать ответы на вопросы. Он прижал к себе Драко и запустил руку в его пшеничные мягкие волосы. Его губы коснулись нежных теплых губ Драко, он проник языком в его рот и весь отдался поцелую, — такому сладкому, томительному и изысканному, что все остальное вокруг перестало иметь значение.
