— Лили!
Её окликнули, но молодая колдунья продолжала идти, словно заведённая механическая кукла.
— Лили! Это ты? — голос показался ей очень знакомым, и мужская рука легла на её плечо.
— Джеймс? — Лили удивилась только на мгновение, но сразу отвела взгляд. — Что ты здесь делаешь?
— Я? Это ты что тут делаешь? Ты совсем промокла, идём, — Джеймс Поттер подхватил её под руки и аппарировал к Трём Мётлам, не дождавшись даже ответа, да у неё и не было сил сопротивляться.
В себя Лили пришла, только оказавшись под крышей. Джеймс был последним человеком, кого она бы хотела видеть сегодня, но он был единственным, кто сейчас оказался рядом, поэтому колдунья, ругая себя на чём свет стоит, опустилась за столик напротив бывшего однокурсника.
— На тебе лица нет, что случилось, Лили? Могу я тебе помочь?
— Ты ничего не сможешь сделать для меня. Моя жизнь разбита. Она добилась своего… — изумрудные глаза снова наполнились слезами. — Ты знаешь что — нибудь о родительских проклятьях? Их возможно снять?
Джеймс посерьёзнел, он не понимал, к чему клонит Лили, но сейчас он очень хотел её утешить.
— Конечно, Лили. Если родители простят своего отпрыска и проведут нужный обряд, проклятье будет снято, — он подал ей кружку сливочного пива, в которое добавили немного рома.
Лили всхлипнула и отпила глоток, собираясь с духом.
— А если родители мертвы?
— Тогда плохо тебе придётся. Но твои родители ведь магглы. Их проклятья не имеют такой силы.
— Она была волшебницей, — прошептала Лили, глотая слёзы.
— Не плачь, Лил, я не могу смотреть, как ты плачешь.
— Я погублю его, Джеймс! Что мне делать?
* * *
Северус ещё не подозревал ни о чём. Эйлин была единственным родным для него человеком в этом мире, кроме Лили. Отец никогда не любил его. Стихийная магия маленького Северуса его пугала, и Тобиас с пяти лет наказывал и выгонял сына на улицу, не понимая, что ребёнок не может контролировать свою энергию. В такие моменты между супругами вспыхивали ссоры. Эйлин много раз порывалась уйти от него вместе с сыном, но уходить было некуда. Родители лишили её наследства, как только узнали, что она выходит за маггла, и выгнали её из дому. Однажды Эйлин разжалобила родителей, но они поставили условия, что примут только её. Северус же пусть остаётся с отцом.
«…Ты уедешь в Европу вместе с новым мужем. Ему не нужно знать, что у тебя есть сын. Забудь Снейпа, и ты вернёшься в семью», — говорилось в письме, присланном ей отцом.
Северусу тогда было семь лет. Молодая женщина собрала вещи, пока муж был на работе, а ребёнок гулял на улице, и аппарировала в Аббатство Принц, оставив на столе записку. Первым её прочитал Северус и кинулся в свою комнату. Там маленький мальчик обнаружил детский волшебный набор, книгу о Хогвартсе и мантию, которая была очень велика для него. И всё. Никаких портключей, ничего. Мама ушла, и ушла без него. Тогда он почувствовал впервые, как тяжело предательство. Отец вернулся позже и увидел, что в кухне перебита почти вся посуда.
— Папа, папочка, не надо… — Северус не кричал, он только тихо плакал, когда его больно схватили за отросшие волосы и куда — то потащили.
— Щенок! — прорычал Тобиас, выволакивая маленького сына на ноябрьский холод без верхней одежды. — Позаботься о сыне, Эйлин? Ты мне не сын, щенок! Ты такой же, как она, вот и убирайся из моего дома вслед за своей сукой матерью!
Тобиас швырнул маленького Северуса прямо в грязную лужу у дома и, когда ребёнок смог подняться, за ним уже захлопнулась дверь. Вытирая грязными ладошками слёзы, Сев поднялся и не стал проситься обратно. Не так он уже был глуп и в маленьком сердечке уже жила гордость. Ребёнок тихо пошёл по грязной дороге, шлёпая босыми ногами в дырявых тапочках по холодным лужам. В пригороде Манчестера было много заброшенных зданий и, прячась от холода и дождя, Северус зашёл в заброшенный склад, находившийся совсем недалеко от Паучьего Тупика. Он свернулся в углу, спрятавшись от ветра за отсыревшей железнодорожной шпалой. Маленький волшебник долго плакал, но когда сил больше не осталось, а тело почти перестало ощущать боль от холода, он просто уснул и видел во сне зелёный луг, рыжие волосы его новой знакомой и тёплые зелёные глаза, которые не позволяли ему умереть.
Эйлин вернулась на следующий день и обнаружила дома полный разгром и спящего в гостиной пьяного Тобиаса. Женщина была вне себя от ярости, не найдя Северуса в доме, притом, что все его вещи кроме домашних были на месте. Женщина выхватила палочку и направила её на лежащего почти на полу мужа.
— Инкарцеро! — его связали магические верёвки. — Энервейт! — Тобиас очнулся, как от удара, попытался выпутаться из верёвок, но не смог.
На Эйлин высыпался весь его словарный запас, и молодая ведьма узнала о себе много нового.
— Где Северус? — с помощью Соноруса она увеличила силу своего голоса. — Где мой сын, тварь?!
Сев очнулся дома в своей постели, которая теперь показалась ему самой мягкой на свете. Мама была рядом. Она улыбалась ему сквозь слёзы и целовала горячие ладошки.
— Мама, я сплю? — проговорил маленький Снейп, улыбаясь своей маме, несмотря на боль в груди и в голове.
— Нет, сынок, ты не спишь. Ты дома и всё позади, — Эйлин напоила сына зельем и наколдовала звёздное небо над его кроваткой.
Больше Тобиаса Снейпа в Паучьем Тупике не видели. Северус только через три года узнал, что отец его женился во второй раз, и у него родился брат Чарльз. В новой семье Тобиас был примерным семьянином и даже завязал с привычками пить и бить жену.
Теперь у Северуса осталась только Лили.
Девушка вошла в небольшую лабораторию, где Сев работал над зельем и прислонилась к дверному косяку, какое — то время просто наблюдая за ним.
— А, Лили? — обернулся Северус, он как раз закончил одну из важнейших стадий, и можно было передохнуть. — Ты пришла мне помочь?
Лили не выдержала и кинулась на шею любимому, крепко прижимая его к себе.
— Что случилось? — Северус охнул от неожиданности и несмело погладил её плечи, потом покрепче обнял. — В чём дело? — отстранив её немного, он заглянул ей в глаза.
— Случилось нечто ужасное, любимый. Твоя мама… Мы с ней были в одном пабе, когда на него напали Пожиратели смерти.
— Ох, ужас! Ты в порядке?
— Я‑то в порядке. Я успела вызвать авроров, но она… — Лили тихо сглотнула, и слёзы вновь полились у неё из глаз, — она мертва, — прошептала, уткнувшись ему в плечо, рыжая колдунья.
Снейп не мог поверить своим ушам. Он покачнулся, но Лили крепко удерживала его в объятьях.
— Это не правда… Этого не может быть.
— Это так, Сев, — Лили усадила любимого в кресло и сама закончила зелье в полной тишине.
Похороны прошли тихо и быстро. На церемонии были только Северус и Лили. Никто из оставшихся Принцев не почтил погибшую своим присутствием.
Мир не только строится в детской,
но и разрушается из нее;
здесь прокладываются не только
пути спасения, но и пути погибели.
И. А. Ильин
Девочка с рыжими волосами и зелёными глазами сидела у окна, прислонившись щекой к ещё прохладному стеклу, когда в купе вошёл Северус. Ему стоило большого труда отыскать подругу в шумном поезде. Лили взглянула на него и снова отвернулась, принимая на редкость расстроенный вид. Больше всего ей сейчас захотелось, чтобы он стал утешать её.
— Ли, с тобой всё в порядке? — нерешительно спросил Снейп и нахмурился. — Ты чем — то расстроена?
— Я с тобой не разговариваю, — ответила она сдавленным голосом.
— Почему? — удивился Сев, он ничего, вроде бы, плохого не сделал.
— Тунья меня ненавидит. За то, что мы прочли письмо от Дамблдора.
— И что? — Северус пожал плечами, недоумевая.
Лили посмотрела на него с глубоким разочарованием:
— А то, что она моя сестра!
— Она всего лишь… — Снейп вовремя остановился, и Лили, занятая тем, как бы незаметно утереть слёзы, его не услышала. — Но мы ведь едем! — он не мог скрыть ликования в голосе. — Мы едем в Хогвартс!
Она кивнула сквозь слёзы и невольно улыбнулась.
— Нам лучше поступать в Слизерин, — сказал Снейп, ободрённый этим проблеском.
— В Слизерин? — Лили чуть улыбнулась и пожала плечами.
Один из мальчиков, сидевших в купе, который до сих пор не обращал на Лили и Снейпа никакого внимания, теперь уставился на них.
— Кто это тут хочет в Слизерин? Да я бы сразу из школы ушёл, а ты? — спросил он мальчика, сидевшего напротив, но тот даже не улыбнулся.
— Вся моя семья училась в Слизерине, — ответил тот. — Я, кстати, Сириус.
— Ёлки — палки! — воскликнул первый. — А ты мне показался таким приличным человеком!
Сириус усмехнулся:
