alexz105 - Гарри Поттер и темный блеск

— Погоди. Не надо. Ты не должна так говорить. Да все нормально будет! — крикнул он раздражаясь. — Зачем ты меня дергаешь? У меня и так проблем выше головы! Только твоих слез и девчачьих страхов мне не хватало!

Гарольд выскочил из спальни и в сердцах грохнул дверью.

— Добби, здесь давай аккуратней, — Гарольд переступил через спящего армейца и подошел к камину.

Часовой Эй — Пи при камине в доме невыразимца хорошо знал свои обязанности, но заклинание верховного командующего настигло его неожиданно. Теперь, его память подправлена, и он очнется через пять минут после того, как за Гарольдом закроется входная дверь.

Поттер вытащил из камина небольшой контейнер и кивнул Добби на дверь. Они попали сюда не обычной аппарацией, а эльфийской. Добби перенес своего хозяина по его просьбе, потому что Гарольд не хотел, чтобы остались магические следы, которые можно было обнаружить. Он шел на серьезный риск и не хотел, чтобы об этом узнал Люпин.

В контейнере, дополнительно сжатый магическими силами, лежал прах огненных инферналов. Два часа Гарольд экспериментировал с этими существами, изучал их возможности и пришел к выводу, что они могут оказаться весьма полезны. Он отобрал три десятка не самых уродливых и упаковал их в контейнер. В отличие от дементоров, которые никогда не пересекались с воплощением силы Кибелы, эти твари явно обладали рядом свойств и умений, делающих их потенциально полезными в предстоящей экспедиции. Короче, решено. Он взял их с собой.

Вернувшись в замок, Гарольд приступил к сборам, предварительно запечатав двери от непрошенного вторжения. Все следовало уложить предельно компактно и в тоже время удобно. В ход пошла шкатулка с артефактами. Изрядно опустошенная отсутствием двух кольчуг, она приняла в себя новые объемы груза, зелий, продуктов и воды. После укладки Гарольд уменьшил ее до возможного минимума. Но все равно получилась поклажа размером с хороший сундучок. Да и веса в ней фунтов сто, не меньше. Некоторое время ушло на зачаровывание. Теперь шкатулка умела следовать по воздуху за хозяином, подлетать и открываться по команде, прятаться при опасности и сопротивляться взлому. Кроме этого, пришлось повесить на себя амуницию. Боевой пояс плохо держал вес мечей, так что пришлось его сделать пошире и пожестче. Теперь под рукой у Поттера были мечи, две палочки и верный кинжал Блеков.

Уже стемнело, когда Гарольд закончил подготовку и присел отдохнуть. За это время в двери пару раз стучали. Судя по стуку, это были Люпин или Макгонагал, но юный маг только упрямо выпячивал челюсть. Нечего ему им сказать. И незачем кому–то видеть его приготовления. Тут он спохватился. А где Луна? С ней–то он хотел попрощаться: в душе он понимал, что зря утром накричал на девушку. В комнате Снейпа ее не было, а чары показали, что она как ушла утром, так больше и не появлялась. Обиделась. В душе у Гарольда что–то царапнуло. Он строго сказал себе: «Прекрати немедленно! Что ты ей можешь предложить, кроме сомнительной чести стать очередной жертвой этого безумия? Что? У тебя на совести мало крови и смертей?»

И сам себе ответил: «Много! Вот и заткнись немедленно! Еще раз чем–нибудь царапнешь, уничтожу всю память о ней. Мне не впервой. Понял?»

Выяснив таким образом отношения с самим собой, и сам себя припугнув, он продолжил сборы. Надо было запомнить содержание документов и все расчеты. Тут пришлось применить магию. Он глядел на очередной лист, делал ментальную запись и помещал ее в специальный блок памяти. Чтобы ничего не пропало. Так пролетело еще часа два.

Наступила ночь, а Луна так и не пришла. Хотя еще ни разу со дня гибели своего отца она не ночевала в каком–нибудь другом месте. Опять царапнуло:

«Позови ее, надо проститься. Кто знает?»

И тут же оборвал сам себя, зло и резко:

«Заткнись! Оставь ее в покое! С тобой она не будет счастлива. С тобой никто не будет счастлив!»

Уже глухой ночью Гарольд в полной экипировке вышел из своих апартаментов. Ему оставалось лишь прихватить Добби, который все еще колдовал на кухне, чтобы высокочтимый хозяин мог хоть пару дней питаться горячей пищей. Как он собирался это устроить, Поттер не знал, но решил не спорить и не лезть в дела эльфа. По самым смелым прогнозам его вылазка должна была продлиться как минимум несколько дней, а в случае осложнений — гораздо больше. Иметь запас еды просто необходимо. И в его шкатулке лежат продукты, но это — так называемый сухой паек, он же неприкосновенный запас. Его приберечь надо.

С первых же шагов нарисовались две проблемы. Во–первых, мечи нещадно били по ногам. Во–вторых, наскоро зачарованная шкатулка–сундук путалась под ногами и на поворотах норовила наподдать ему сзади под коленки. Пришлось на ходу менять чары на поклаже, а мечи просто подвесить в воздух, справа и слева от себя.

Все бы удачно получилось, но когда он, хлопнув по хихикающей груше кулаком, вошел на кухню, кухонные эльфы от страха полезли под столы. Им показалось, что к ним на кухню ворвался конный строй рыцарей–магов с обнаженными мечами. Пока сконфуженный Добби извлекал своих собратьев и извинялся на две стороны одновременно, Гарольд с некоторым недоумением осмотрел монументальный круглый… ящик, что ли?

— Добби, это что? — начал закипать юный маг.

— Пусть ваша светлость не изволит беспокоиться. Это… это… это увеличенный вариант, а на самом деле тут всего вот так! — эльф щелкнул пальцами. Ящик мигом уменьшился до размеров коробки от торта.

— Мы что, туда жрать идем? В такую коробку вареную лошадь запихать можно! Я это не возьму с собой! Понятно?

— Да, сэр, — уши у Добби опустились и он опять стал похож на маленького обиженного ребенка. — Добби помнит о своем долге. И когда хозяину нечего будет кушать, Добби сварит сам себя.

— Ч-чего? — Гарольд аж поперхнулся. Почему–то оказалось нетрудно представить, как эльф с опущенными ушами и добрыми грустными глазами ныряет в кипящую воду.

— Таков долг всякого добропорядочного слуги магов. Если бы вы знали, хозяин, сколько примеров истинного самопожертвования и образцового служения хранит память эльфийского народа. В старые времена, когда войны магов шли не прекращаясь, мы — их верные слуги — своей плотью спасли многие магические семьи от голодной смерти.

Гарольда замутило, а потом он почему–то представил себе Гермиону у ночного костра, жадно обгладывающую жареную ножку эльфа и его пробило на хохот. Мотая головой, он сел на лавку, которая тут же охнула. Юный маг резво вскочил и отпрыгнул.

— Да что за ночь сегодня! Кто это?

— Э–э–э-э… Гарри, это я, — маскировка слезла с лавки, и под ней оказался дядюшка Вернон, собственной персоной. Он встал с четверенек и неловко шаркнул ногой.

— Ого, какие манеры! Что ты тут делаешь? Впрочем, все понятно, если вон та кружка твоя. Только не говори, что она местная. Тут любой эльф сможет в ней при желании поплавать или даже утопиться. Чаек попиваем, или что покрепче?

— Согласно контракту, я имею право пить горячительные напитки только в свой выходной в Хогсмите. Могу ли я чем–то помочь почтенному Попечителю Хогвартса?

Гарольд указал ему на уменьшенный ящик Добби:

— Можешь! Возьми эту круглую коробку и тащи ее в подземелье. Ты знаешь куда.

Вернон подхватил со стола коробку. Глаза его выпучились, а спина совершенно отчетливо затрещала. Вихляясь из стороны в сторону, как пьяный, он потащил коробку к двери и, с трудом вписавшись в створки, зашаркал ногами по коридору.

— Ему тяжело, — озабоченно сказал Добби.

Гарольд, рассеяно оглядывая кухню, заметил:

— А кому сейчас легко? Пошли, что ли?

— Хозяину угодно аппарировать?

— Нет. Сундук отправлю, а сами дойдем так. «Локомотор!»

Сундук выплыл из дверей и, набирая скорость, помчался по коридору. Потом раздался звук удара и задавленный вопль.

— Дементор! Кажется, я сбил Дурсля!

— Что, хозяин? — из конца палочки уже торчала голова дементора.

— Брысь на место! Да что же за ночь такая сегодня?

Добби меж тем вдруг разволновался, щелкнул пальцами и исчез. Из самого конца коридора раздался его взволнованный писк. Гарольд величаво кивнул кухонным эльфам и неторопливо пошел по коридору.

В это время в одной из комнат Хогвартса сидело несколько магов. Еще недавно их взгляды и предпочтения столь разнились, что увидеть их всех вместе было невозможно в принципе.

— Отвечаю! — лениво сказал Люциус Малфой и кинул на стол несколько серебряных монет.

— Пас! — бросил карты Чарли Уизли.

Ремус молча кинул в общую кучку четыре сикля.

— Открываем. Ну–ка? Мое!

— Везет вам, мистер Люпин, — усмехнулся Долохов, — еще партию?

— Сдавайте.

Пока шла раздача, все сидели молча. Но вот Малфой, поймав пару карт, откинулся и задал общий вопрос: