- .. но, мама! - восклицание Рона заставило Гарри вздрогнуть. - Я не понимаю, зачем нужно так поступать? Он ведь никому ничего не сделает!
- Ты просто втюрился в него, Рон! - зло выкрикнула Джинни Уизли.
Поттер беззвучно выдохнул, кажется, в Хогвартс прикатила вся семейка.
- А это я! Я должна быть его невестой! Мама, почему Рон!!!
- Тихо, Джиневра, - шикнула на нее мать. - Наш герой может не вовремя проснуться. Что же касается тебя Рональд, то выброси эту чушь из головы! Неужели ты думаешь, что нищий Уизли нужен самому Гарри Поттеру. Я понимаю, был бы ты красив, как Билл, но, Ронни, дорогой, не переоценивай свои возможности. Тем более, эта девочка Грейнджер такая умница, она будет тебе прекрасной женой.
- Но…
- Не перебивай мать, молодой человек! Все уже решено! - подал голос Артур Уизли.
- Может, директор Дамблдор ошибается, - еле слышно прошептал Рон.
Звук пощечины заставил Гарри отшатнуться и задеть бедром прикроватную тумбочку. Произведенный им шум заставил чету Уизли замолчать.
- Я посмотрю что там, мам, - быстро произнес Билл, и Гарри услышал приближающие шаги.
Прятаться было решительно негде, палочка, по его тупости, так и осталась лежать на тумбочке. Очень умно, Поттер. Да, ситуация...
Гарри вжался в стену, припоминая заклинание Хамелеона, которому обучил Смит, но он еще ни разу не накладывал его без палочки. Что ж, все бывает впервые.
Буквально через секунду Билл выглянул из-за двери и оглядел помещение. Заклинание Хамелеона сработало на славу - Поттер слился с серой стеной так, что не отличишь. Лишь об одном он забыл - навести иллюзию на свою пустую койку.
- Ну, что там, родной? - шепотом вопросила Молли.
- Все в порядке, мам. Наш герой спит, как убитый, - ухмыльнулся парень и, уже намного тише, прошептал в темноту - Я не выдам тебя Гарри. Я не хочу в этом участвовать, за остальных я не отвечаю.
Билл плотно закрыл дверь, и Гарри судорожно выдохнул. Значит, тот не хочет в этом участвовать. Дела…
Поттер взял с ближайшей тумбочки пустой граненый стакан и приложил его к деревянной поверхности, а сам прижался ухом к стеклянному дну.
- Если бы не такой великий человек как Альбус Дамблдор, пусть хранит его Мерлин, мы бы уже давно жили на улице, Рон! Я вижу, ты быстро забыл, как донашивал буквально нижнее белье за братьями. Ты забыл, что именно Дамблдор дал на деньги и выплатил долги за Нору? Ты хотел бы жить на улице и попрошайничать?
- Мы бы сдали его в бордель для мальчиков, - хихикнула Джинни.
Тело Поттера словно окаменело. Вот это мать, да еще и эта мелкая стерва, которая является сестрой. Он почувствовал, как в нем зарождается сочувствие к рыжему недотепе.
- Не смей больше поднимать эту тему, Рональд. Я все сказала, и ты будешь выполнять свою роль также хорошо, как и раньше. Я не хочу однажды обнаружить, что галеоны на наш счет перестали поступать из-за твой глупости, сынок.
Гарри отлип от двери, вернул стакан на место и на цыпочках вернулся к своей постели. Притворившись спящим, он услышал, как кабинет покидают взрослые. К его кровати кто-то робко прокрался. Он ощутил горячее дыхание на собственных губах, затем легчайшее давление, и Рон резко отстранился.
- Мне так жаль, Гарри. Я не знаю, что мне делать, - прошептал рыжий мальчик. - Я попытаюсь спасти тебя, но не уверен, что у меня что-нибудь получится.
К горлу Гарри подступила горечь, но он продолжал все так же размеренно дышать и притворяться спящим. Вскоре тихие удаляющие шаги оповестили героя, что его друг ушел.
- Гадство, - прошептал в темноту мальчик и прикрыл глаза.
* * *
Больничное крыло Гарри Поттер покинул на следующее утро. Его уже порядком тошнило от этого места, как и от Хогвартса в целом. Казалось, замок насквозь пропитан ложью, как же раньше он это не замечал?
Его рыжий друг, который предал его в будущем, сейчас трепыхается в директорской паутине, словно жучок. Лучшая подруга, тоже впоследствии предавшая, сначала ведет себя, как распоследняя сука, а потом вдруг плачет по нему?
Кто-то сменил полюса? Мир сошел с орбиты, а ему не сказали? Почему раньше этот дурдом не так бросался в глаза?
Скорее всего, виной его собственные действия, которые круто отличаются от прошлых поступков.
Ему нужно было подумать и посидеть в тишине с единственным живым существом, которое его не бесит. С василиском. Поэтому он направился в туалет Плаксы Мирт, чтобы навестить Шаллу.
Стоило ему войти в заброшенный женский туалет, как громкий девичий голос произнес заклятие неподвижности. Не раздумывая ни секунды, Гарри ушел влево, перекатившись по мокрому полу и ударив ногами в деревянную кабинку. Он молниеносно выхватил палочку и спрятался за кабинкой, уворачиваясь от луча очередного заклятия. Осторожно выглянув из своего укрытия, Поттер увидел раскрасневшуюся Грейнджер, с силой сжимающей палочку.
- Бамбардо!
«Девчонка явно не в себе», - ошарашено успел подумать парень, возводя вокруг себя защитные чары. Щепки ударили в мерцающий купол, и Гарри пустил в девочку невербальный Ступефай. Та, на удивление ловко, отскочила в сторону и ответила ему оранжевым лучом.
Шум они подняли знатный, обмениваясь различного рода проклятиями, чей уровень сложности уже достигал седьмого курса. Мальчик пока с легкостью справлялся с заучкой, не переставая удивляться ее познаниям в области Боевой магии и остервенелому виду, с которым та сражалась. Словно это была битва за Святой Грааль или Филосовский камень.
Дробящее кости заклятие вывело его из задумчивости, и он сердито оскалился. Девчонка перешла все допустимые нормы.
Отшвырнув Грейнджер назад, спиной прямо на осколки разбитой раковины, он бросил заклинание Инкарцеро и связал ее прочными веревками.
- Только дай мне вырваться, - зашипела та, как разъяренная кошка.
Поттер лишь устало покачал головой, ему уже надоело всему удивляться, и занялся осмотром разгромленного помещения в поисках улик, которые могли бы ему пояснить, чем здесь занималась эта гриффиндорка.
Стеклянная банка, раскачивающаяся из стороны в сторону на чудом уцелевшей раковине, тут же привлекла его внимание.
Маленький зеленый жучок бился о стеклянные стенки, раскачивая банку в надежде ее разбить и обрести свободу.
- Рита Скитер? - протянул парень. - Какого черта она тут делает?!
Что-то щелкнуло в его мозгу, и он вновь обратил внимание на извивающуюся девчонку.
- Так это ты рассказывала про меня гадости Скитер?
Она побледнела и закусила губы.
- Отвечай немедленно!
От приказного тона гриффиндорка вздрогнула и тихо выдохнула:
- Нет.
- Дааа? - насмешливо протянул Гарри. - Тогда откуда у тебя, рыбка моя, Скитер в анимагической форме, ммм?
- Я… подслушала как с ней общались слизеринцы на уроке профессора МакГонагалл и потом поймала ее… И перестань так со мной разговаривать! Немедленно развяжи меня!
- Заткнись, - по-доброму посоветовал Поттер. - Что ты с ней собиралась сделать?
- Ничего, - слишком быстро ответила девочка.
Разумеется, Гарри ей не поверил и легко проник в ее мысли.
- Так вот оно что! Ты завидуешь мне. Знаешь, я никогда не считал себя ленивым избалованным ублюдком, Мио. Хотя, может быть, я о себе еще чего-то не знаю?
Грейнджер презрительно фыркнула, ее щеки заалели.
- Ну же, выговорись, дорогая. Вот он я. Тот-Самый-Надменный-Поттер.
И тут ее прорвало, как дамбу:
- Да ты надменный засранец! Ты ни черта не сделал, а все носятся с тобой, как с драгоценностью! Ты такой же, как я, но мне пришлось всего добиваться самой! Я многие часы просиживаю в библиотеке, читаю учебники и справочники, по полночи отрабатываю заклятия, но все равно не могу нагнать тебя! Тебя, жалкого мальчишку, который даже не читал «Историю Хогвартса», вечно ноющего о своей несчастной судьбе и влезающего в разные неприятности, чтобы привлечь внимание. Из-за тебя я чуть не погибла на втором курсе, ты, гребанный змееуст! Ты не приложил ни капли усилий, а лучший на ЗОТИ, Участник Турнира, самый молодой ловец за пятьдесят лет в истории! - она начала всхлипывать. - И ты даже Рона, этого рыжего придурка… у меня никого не осталось, ты всех забрал…
Гарри посмотрел на девочку с жалостью и брезгливостью, аккуратно потянувшись к ее сознанию, перебирая картинки прошлого.
Вот они на первом курсе. Некрасивая, неказистая девочка, пытающаяся скрыть смущение и застенчивость за потоком вычитанных знаний. Ярлык «заучка», плотно приклеившийся с первых учебных дней. За спиной слышатся язвительные смешки, обидные прозвища маскируются под фальшивый кашель. Стоит ей только куда-нибудь прийти, как вокруг нее образуется буферная зона, словно она какая-то прокаженная. Она понимает, что отчасти сама виновата в таком отношении, но исправить что-либо уже не в состоянии. Колесо вращается, и никто не в силах его остановить. Слизеринцы смотрят на нее, как на грязь под своими ногами, когтевранцы сочувственно качают головами, и она в очередной раз сожалеет, что не послушала Шляпу и не пошла на факультет умников.
