видеокамеру, которая могла снимать в тепловом диапазоне, и вот тут разница стала очевидна. Первые секунды отличия не было, но постепенно, секунд за десять, проекция принимала температуру окружающей среды.
Второй слот я пока оставил свободным. Мне было достаточно одеться во что-нибудь и “запомнить” слот, и если этот слот был активным, то при переходе в состояние “Сибири”, я выглядел как запомнено.
А вот с третьим слотом была какая-то беда, иначе и не сказать. Проекция в нем барахлила. Меня буквально вытягивало и пропадала “резкость”.
Вот сейчас я стоял перед зеркалом и смотрел на свою проекцию в “третьем” слоте.
Высокий, примерно два метра десять сантиметров. Худющий как жердь. Руки тонкие и длинные, а пальцы вообще растянулись в два раза и истончились настолько же. Ноги как длиннющие спички, хорошо хоть ступни остались нормальными. Лица нет, просто голая кожа на его месте, без глаз, носа, рта, ушей впрочем тоже нет. Тем не менее я слышу и вижу все отлично, но вот говорить не получается. Вместо речи все мое тело начинает резонировать, издавая странные звуки. И вообще в этом облике непривычно и неудобно. Но я стараюсь в нем освоиться, есть у меня задумка для его использования, если меня когда-нибудь отсюда выпустят.
Скинув проекцию, возвращаюсь к велотренажеру. За два дня у меня не получилось измотать себя до полной усталости. Моё новое тело невероятно выносливое, а еще оно сильнее примерно в полтора раза и немного быстрее, на четверть, от прежних показателей. Цепляю на себя датчики и принимаюсь крутить педали…
Проснувшись на следующий день, отметил время сна. В который раз мне хватает ровно шесть часов и тридцать минут, чтобы полностью восстановиться. Каждый раз одно время, видимо это не простое совпадение. Занес эти данные в журнал. Я знал, что мои записи изучают, и не был против этого.
Сегодня в моих планах опять было изучение проекций. Также я запросил все записи с Сибирью, которые есть, но пока не получил какого-либо ответа.
Самым для меня странным была не неуязвимость почти ко всему, а то, что проекции не подчинялись законам физики. По крайней мере на уровне моих знаний этой самой физики. Я мог убрать любую силу воздействующую на меня. Тяготение? Легко. Трение? Сложнее, но возможно. Инерционное движение Земли по орбите? Я чувствовал, что могу, но представив результат подобного эксперимента, не рискнул воплощать его в жизнь. После того, как посчитал ускорение, которое получу, учел свою неуязвимость в состоянии Излома и решил: “ну нафиг”! Меня точно не погладят по головушке за разрушение базы Котла.
Перейдя в Излом, я подпрыгнул на полметра и отключил влияние тяготения, повиснув в воздухе. Теоретически, наверное, я могу летать быстрее Александрии, отключая одну воздействующую силу или усиляя другую. Но для этого мне нужно понимать, что усиливать, а что ослаблять, а с этим были трудности. Может мне стоит взять талант на ученого физика? Не глупая мысль вообще-то, с учетом моей основной силы.
Левитируя над полом, сложил ноги в позе лотоса и развел руки в стороны. Меня уже который день интересует, могу я нанести урон сам себе?
Хлопок в ладоши. Ничего.
Сильнее. Опять ничего.
Еще сильнее. Пустышка.
А если со всей силы?..
От ударной волны велотренажер завалился на бок, объектив видеокамеры треснул, по потолку побежали трещины. Где-то за стеной завыла тревожная сирена.
Моё тело, которое в этот момент находилось неизвестно где, скрутило от боли. А проекция треснула и с громким хлопком пропала.
Время остановилось.
Это было так необычно. Оно реально остановилось.
Я почувствовал второй слот и активировал его, чтобы появиться над самым потолком и начать падать.
Отключить тяготение.
Стоп! Я появился не там, где был в момент удара, а там, куда смотрел из той точки!
И что это за тягостное, неприятное ощущение? Оно новое, я никогда его не испытывал ранее…
Прислушиваюсь к себе. Это заполняется “первый” слот, проекция в котором была мной только что разрушена. Бросив взгляд на настенные часы, которые не разбились каким-то чудом, засек время.
Пока я занимался самоанализом, дверь, отделяющая мою зону от остальной базы, открылась. И в помещение вошла Доктор Мама. За эти дни мы уже установили, что когда я в Изломе, эффект от моего тела, так влияющий на женщин, пропадает. Да и голос у меня меняется, почти не заметно, но “очарование” из него исчезает, вот она и зашла, без опаски.
-- Не делай так больше, - покачала головой темнокожая женщина.
-- Понял, принял, - ответил я, паря под потолком. - А у вас есть имя?
-- Называй меня просто Мамой или Доктором, я привыкла.
-- Я сильно ограничен в этом пространстве.
-- Понимаю, но и ты нас пойми.
-- Жаль.
-- К тебе зайдет Александрия, у неё и спросишь.
-- Сейчас?
-- Сегодня.
-- А можно вопрос?
-- У меня много работы, извини, - пожав плечами, она махнула рукой и вышла за дверь.
“Разрушенный” слот заполнялся девять минут и сорок две секунды, по истечении которых, первая проекция вновь стала доступна. По уму надо было бы повторить эксперимент несколько раз и узнать, является ли это время величиной постоянной или зависит от каких-либо факторов? Но делать это здесь явно будет не осмотрительно.
Хм-м-м. А что произойдет, если все три слота будут разрушены?
Прислушался к себе и неожиданно понял, что знаю ответ. При уничтожении проекции я могу выбрать следующую, если и та будет уничтожена, то активировать третью. Если и ту развоплотят, я проявлюсь в реальности в настоящем теле, и меня можно убить, как обычный биологический объект. Подобное произойдет, если за время между разрушением проекций не пройдет достаточно времени, чтобы хотя бы один слот восстановился. Время же, пока я выбираю проекцию, во внешнем мире замирает или течет настолько пренебрежительно медленно, что я не способен уловить разницу.
Опустившись на пол, взялся за швабру и убрал последствия своего, говоря откровенно, не очень обдуманного, эксперимента. Причем уборку проводил в проекции номер три, привыкая к ней. Швабра то и дело выскальзывала, я спотыкался, но продолжал. В итоге уборка заняла раз в пять больше времени, чем могла бы, но оно того стоило. В конце швабра почти не выскальзывала из рук, да и спотыкаться перестал.
Убравшись, проверил ноутбук на предмет писем, заметил, что мне переслали полный комплект документов по работе СКП и Протектората. Не хотелось, но
