Кингсли повернулся к подчиненным:
- А теперь главное. У меня две новости. Хорошая и плохая. Точнее, ожидаемая и отвратительная. Как нам сообщают наши друзья из Отдела сотрудничества, австрийский кандидат наконец-то вступает на пост президента конфедерации двадцатого января, то есть через три недели. На условиях Франции. А условия ее таковы… - Кингсли знакомым жестом потер переносицу. - Мы с Францией приступаем к строительству искусственного острова к западу от Джерси и Гернси. Там будет основано пробное франко-английское поселение «Надежда», рассчитанное на полтысячи волшебников…
Драко молчал; Гарри обернулся - Драко был воплощением бесстрастности.
- Стоп! Пятьсот наших и их магов? В чем суть?
- В том, что на территории поселения будет действовать французский свод законов, там будет французский мэр, французские порядки… Но, разумеется, только самые лучшие. Я пока вижу всего два варианта, зачем это может быть нужно…
Гарри нахмуренно взирал на Кингсли. В принципе, новость, конечно, не ахти - но не хуже трехсот волшебников, решивших эмигрировать.
- Очередное просвещение на тему процветающей Франции?
- Первый вариант. Он же очевидный. Был одобрен Германским Альянсом и голосованием магов Международной конфедерации.
- А второй? - Гарри еще не понимал, к чему ведет Кингсли.
- Думай. Пятьсот магов между Францией и Англией, в подключенных к обеим каминным сетям домах. Ты же не думаешь, что мы запросто выпустим из страны полтыщи волшебников? Или что Франция на это надеется?
Гарри помотал головой.
- Ладно, герой. Иди, отдыхай, или куда там еще… Тебя наверняка Дилекта хочет видеть. Драко, к среде мне проекты статей в «Пророк» по поводу этой радости. И не забудь про брошюры. Ну, что стоите?.. Свободны, оба…
Кингсли махнул рукой; Гарри казалось, что Министр очень серьезно над чем-то размышляет.
* * *
Гарри вывалился из камина и сразу попал в крепкие объятия Гермионы. С радостью обняв подругу, Гарри поздоровался со вставшим Виктором.
- Мы только что из Болгарии, - сообщила Гермиона, выпустив Гарри на свободу. - И у меня еще неделя каникул, а Виктор уедет через три дня.
- У нас начшинаются усиленные тренирофки, - с виноватым видом сообщил Крам.
- Ясно, - Гарри кивнул.
- Ты фсе еще не хочешь попробофать себя в профессиональном квиддитше? - Виктор вопросительно склонил голову набок.
- Хочу, - Гарри рухнул на стул. - Но не могу.
- О, кстати… Всю дорогу думала не забыть тебе отдать… - Гермиона сдернула со стула знакомую сумку и уверенно засунула туда руку.
В столовой с хлопком материализовался Кричер (Гарри заметил, что эльф появляется со звуком только тогда, когда желает быть замеченным), и стол постепенно начал украшаться блюдами для ужина.
Гермиона наконец-то нашла, что искала, и, вынув на свет, протянула Гарри увесистый том. Гарри взял книгу и уставился на название: «История и аспекты родовой магии как фактора формирования стабильного волшебного социума и проблема вырождения чистокровных семей вследствие запрета на использование родовой магии».
- Э-э… Спасибо, Гермиона. Я обязательно познакомлюсь с этим важным исследованием.
Гермиона рассмеялась:
- Ну, с историей я тебя знакомиться не заставляю, хотя там и есть много интересного, а во второй части закладка. Просвещайся. Кстати, книгу мне посоветовал Виктор. Он чистокровный, поэтому пока разбирается в подобных вещах лучше меня…
Гарри с непередаваемой благодарностью посмотрел на Виктора. Тот хитро улыбнулся:
- Гермиона сказала, это отшень полезно для тебя. Но чтение не отшень… уфлекательное.
Собственно, об этом Гарри догадывался. Со вздохом отложив фолиант на край стола, Гарри приступил к ужину.
* * *
Умывшись напоследок, Гарри вырулил из ванной, и обогнув лестницу, направился в свою комнату. Почему-то лестница навевала на Гарри странные мысли. О том, что там, этажом ниже, Гермиона запросто может заниматься сексом с Виктором. Принципиально Гарри ничего не имел против - но сама мысль о том, что Гермиона может… Это было сродни Макгоногалл, которая занимается сексом… Или Снейпу, который… Уп-с… А это оказалось неожиданно.
Гарри вздохнул и оперся на перила, так и не дойдя до своей комнаты. В конце концов, думал Гарри, в его жизни стало больше Снейпа, чем было, пока тот не умер. И сам Снейп стал для Гарри чем-то большим. Даже с того света Снейп умудряется помогать ему. Но не это было главным… Главным было то, что стало возможным узнать настоящего Снейпа - теперь, когда уже слишком поздно. Теперь можно слушать его перепалки с Дойл (ни один не страдал отсутствием острых фраз). Можно украдкой кидать взгляд на Снейпа, делающего вид, что наблюдает за птицами, но на самом деле посматривающего на Гарри (интересно, в последнее время Снейп вообще появляется на потрете в Хогвартсе?), и любоваться этим тонко очерченным профилем… Оказалось, что Снейп вовсе не был страшным. Устрашающим? Да. Но при этом он был удивительно строго и породисто эстетичен, и даже не просто эстетичен - красив. Да, у него был длинный нос с горбинкой, который так пугал первокурсников. Но «длинный» не значит «уродливый». На самом-то деле, думал Гарри, Снейп обладал вполне художественным тонким носом …
Вздохнув еще раз, Гарри накинул мантию поверх пижамы и направился к камину.
* * *
Странно, но Гарри не решался открыть дверь собственного кабинета. Ведь он далеко не первый раз приходит сюда ночью!..
- Поттер, прекратите топтаться под дверью! Или туда, или сюда!
Голос, раздавшийся из кабинета, несомненно принадлежал Снейпу. Гарри заклинанием распахнул дверь и вошел. Тут же зажглись «феи», зачарованные на Гарри (после долгих пререканий решено было держать в кабинете два комплекта, поскольку «феи» Дойл светились желтым и зеленым).
Снейп расположился на земле, опираясь на скамью (скамья была повернута к пруду, и сидеть постоянно боком к собеседнику Снейпу было неудобно).
- Итак, Поттер, поздравляю вас. Сегодня вы героически спасли еще одну жизнь.
Гарри выдвинул удобное кресло своей номинальной заместительницы и с комфортом в нем расположился.
- Спасибо. Но я все-таки думаю, что это мы спасли еще одну жизнь, - Гарри открыто смотрел на Снейпа, ночной свет скрадывал углы, примирял с препятствиями, и Гарри казалось, что он может протянуть руку - и попасть туда, в парк с алыми листьями и белыми птицами…
- Поттер. Меня настораживает ваш взгляд.
Гарри отрицательно покачал головой. Следовало перевести тему.
- Кстати, давно хотел вас спросить…
- Так спросите, - Снейп сидел неподвижно; его лицо, как и всегда, выражало гораздо меньше, чем его голос.
- Маэстро Санти назвал вас менталом. Что это значит?
Снейп поморщился и привычно искривил тонкие губы:
- Менталом называют мага, владеющего тремя основными ментальными искусствами. Маэстро ошибся. Я не владею артименцией.
- Но могли бы научиться?..
- Если бы имел необходимость и запас времени.
- Но хотели бы?
- Какие новости, Поттер? - резковато оборвал Гарри Снейп. - До меня дошли слухи, что Шекклболт подписал разрешение расположить под Королевством полтысячи французских миротворцев.
Значит, хотел бы.
- Не совсем так. Формально это выглядит как совместное франко-английское поселение и носит красивое название «Надежда»…
Снейп, как водится, не перебивал. Точнее, иногда переспрашивал какие-то спорные моменты, но спорные скорее для Гарри, нежели для Снейпа - Гарри был уверен, что все это Снейп уже прекрасно знал, и, как следствие, сделал правильные выводы. И теперь помогает с этими выводами Гарри.
Внезапно Гарри как-то совершенно по-другому посмотрел на поселение «Надежда».
И на Снейпа.
В ожидании большего
Всему свое время, и время всякой вещи под небом.
Время рождаться, и время умирать; время насаждать, и время вырывать посаженное.
Время убивать, и время врачевать; время разрушать, и время строить;
Время плакать, и время смеяться; время сетовать, и время плясать;
Время разбрасывать камни, и время собирать камни; время обнимать, и время уклоняться от объятий;
Время искать, и время терять; время сберегать, и время бросать;
Время раздирать, и время сшивать; время молчать, и время говорить;
Время любить, и время ненавидеть; время войне, и время миру.
Библия, Екклесиаст, 3, 1-8
Казалось, Гарри тонул во времени. Оно текло, как мед, тягуче, медленно, казалось, что его тонкая нить вот-вот порвется, но время каждый раз продолжалось - и Гарри ловил себя на мысли о бессмысленности времени.
Время сыграло с Гарри отвратительную шутку. Гарри был победителем Вол-де-Морта, Главой Аврората и присяжным Визенгамота, самым богатым и самым завидным женихом всего островного Королевства, хозяином Даров Смерти - и никем одновременно. Как никогда остро Гарри ощущал ненужность всего и себя в этом всем.
