— Ладно, пойду, отгоню машину.
* * *
Дом, который снимала Кедвин, располагался на Альбосине, но не в верхней части холма, где еще сохранялись мавританские усадьбы, в одной из которых читал лекции о садоводстве профессор Вирседа, а пониже, где дома возводили уже испанцы, а улицы переставали быть лестницами, и по ним можно было ездить. Дом был двухэтажный, узкий — в два балкона на улицу — но с хорошей лоджией во двор.
После ужина Кедвин предложила Маклауду и девушке перебраться именно в лоджию — здесь было прохладней, имелись плетеные стулья и стол, на который Мак выставил недопитую за ужином бутылку местного вина и фрукты. Все очень мило, но напряжение, исходившее от Клаудии, буквально пронизывало воздух. Кедвин посмотрела на девушку, на Дункана, прочла в его глазах, что он едва выдерживает, и решила как хозяйка дома разрешить откровенность. Не откладывать.
— Итак? Я думаю, не только удовольствие от встречи со мной привело вас в Гранаду.
— Да, — резко кивнула Клаудиа. Но дальше разговор перехватил Дункан:
— Видишь ли, Клаудиа уверена, что видела террористов и, по крайней мере, одного из них запомнила и может опознать. Она хочет оказать помощь полиции, но… Сама понимаешь, явиться к следователям и заявить, что террорист выглядит так и так, она не может.
— Составить портрет и переслать.
— Я плохо рисую…
— Дункан, ты сможешь найти в интернете программу по составлению фотороботов?
— Конечно, — энергично кивнул Маклауд. — Завтра же займемся.
— Я думаю, — вмешалась Клаудиа, — что в полицию, в газеты много кто шлет сейчас ложные сообщения.
— Возможно.
— Я хочу, чтобы моя информация была получена как правильная. Дункан мне сказал, что у тебя наверняка есть знакомые в полиции. Он прав?
Взгляд Маклауда сделался кроток и смиренен, как у статуи святого. Кедвин как-то мигом представила, сколько сил потратил он на милую девочку за эти два дня. С другой стороны она ведь в сущности права.
— Ну, так сразу знакомых полицейских в Севилье я не припомню, надо подумать.
* * *
— Лет через двадцать Клаудиу Жардин забудут, и Карин Жакоб сможет выступать на большой сцене.
— Двадцать лет — что ты, Дункан, — изумилась Клаудиа, — да за двадцать лет я разучусь, отстану…
— И начнешь учиться заново. А пока тебе неплохо бы познакомиться, допустим, с музыкой Индии.
— В смысле, что там моя внешность никому в глаза бросаться не будет?
— В смысле, — выразительно вздохнул Маклауд, — что музыка существует не только в Европе и Северной Америке.
Спустившаяся по лестнице Кедвин вмешалась в разговор:
— Карин, я освободила тебе диван в кабинете, твоя задача не лезть в мой компьютер и не трогать эскизы. Книги — пожалуйста. Дункан, вот твои простыни и подушка.
— Спасибо, извини, что я все на тебя свалил.
— Извиняю, — усмехнулась Кедвин и, дождавшись, когда шаги Клаудии на лестнице затихнут, добавила: — Я так понимаю, особого выбора у тебя не было.
— Ну… Она была такой веселой девчонкой, влюбленной в жизнь. Я боялся, что ее убьют запросто, а тут вот так. Теперь она думает о мести. Эти дни от телевизора кидалась к компьютеру, а там всякую чушь сообщали.
— Извини, я устала, хочу спать, но чтобы моя голова работала, хоть и во сне, изложи то, что кажется тебе правдой из сообщений. Прежде всего, кто ведет расследование?
— Нацгвардия, пока местное отделение. Сведений о террористах мало, ответственность взяла на себя группировка «Воины Аль-Андалус», но никто об этой организации не знает.
— Хорошо, спокойной ночи, Дункан, и спасибо тебе за то, что ты для девочки делаешь. Благодарю я, потому что сама она поймет потом.
Дункан улыбнулся своей победительной и чуть мальчишеской улыбкой.
* * *
За завтраком Клаудиа ела механически, похоже, ее мысли по-прежнему были там, в развороченном взрывом вагоне. Дункан попытался внести нотку сбалансированности в ее головку. Он стал рассказывать, что читал о Мавританской Испании — прекрасной стране Аль-Андалус.
— Ты здесь тогда не бывала? — обратился он к Кедвин.
— Здесь нет, а вот в Арле, когда его мавры захватили, была. Мужчин там не осталось, а женщин и детей арабы забрали, на рынки пошли, кого-то, наверное, и в здешних садах использовали.
Клаудиа при этих словах вся подобралась и на Кедвин глядела, глаз не отрывая. Впрочем, та не собиралась ударяться в пространные воспоминания.
* * *
— Кедвин! Приятный сюрприз. Почему не позвонила? Ты меня застала случайно.
— Не люблю телефонов, — улыбнулась гостья. На самом деле она с некоторых пор предпочитала появляться неожиданно. Что касалось сеньоры Инес, та, на самом деле, редко покидала созданный ею приют. Кедвин искренне восхитилась тем, как сеньора выглядит. Та улыбнулась снисходительно.
— Ладно, девочка моя, расскажи о приведшем тебя деле, а потом просто поболтаем и попьем шоколад.
— Ваш шоколад — это чудесно, а что до дела… Ваш сын, как я слышала, входит в группу, расследующую теракт в поезде?
Сеньора кивнула и вздохнула коротко. Как бы там ни погиб кто-то из близких ей людей.
— У меня есть информация, которая ему пригодится. Но человек, видевший террористов, не может заявить об этом открыто.
Сеньора Инес поглядела на гостью внимательно.
— Он такой, как ты?
Кедвин кивнула. Много лет назад — уже много! — она приезжала в Испанию со Стивеном и тогда познакомилась с сеньорой Инес и ее вторым мужем, Бессмертным.
— Ты хочешь встретиться с Пабло?
— Я хочу передать ему материалы и быть уверенной, что среди массы информации он будет знать, что это надежные сведения.
— Отдай их мне, я передам ему.
— У вас есть электронный адрес?
* * *
— Без тебя заходил какой-то Карл…
— Карлос? Вообще-то он знал, что я не дома.
Горец усмехнулся:
— Мне показалось, он хотел проверить.
— Твое присутствие его успокоило?
— Ну… Я пригласил его, познакомил с нашей Карин.
— С нашей? — развеселилась Бессмертная.
— Кедвин, девушке нужен учитель. Я… я бы хотел, но я понял, что мне рано брать учеников, да и я никогда не пытался учить женщину.
— Должна сказать, у меня тоже в основном были ученики-мужчины. Как-то так получалось.
Они оба помолчали, потом Кедвин спросила просто:
— Ты хочешь, чтобы я занялась ее обучением?
— А ты согласна? — глаза Дункана буквально вспыхнули. Она, впрочем, и не сомневалась, что он переживает за Клаудиу.
— Почему нет?
* * *
— Это он! Как быстро!
Клаудиа, то есть Карин, почти плясала у телевизора.
Кедвин краем глаза увидела физиономию, смахивающую на ту, что была в пересланном сеньоре Инес файле. Голос диктора сообщал, что у задержанного обнаружено оружие.
— Ну вот, а ты сомневалась, — с явным облегчением заявил вышедший с кухни Маклауд, пряча мобильник.
— Кедвин, ты не рада? — с недоумением спросила Клаудиа.
— Ну почему же, — усмехнулась хозяйка дома. Ей хотелось напомнить, что там, в поезде, был еще один террорист, и существует целая организация. И если уж на то пошло, то наверно надо признать «конфликт цивилизаций».
* * *
— Тебе ведь приходилось сталкиваться за это время с желавшими поединка?
Клаудиа кивнула.
— И что ты делала?
— Ну… Дважды мне удавалось вывернуться, один раз пришлось сбегать; получилось неудачно, скандал, от меня отказался импресарио. — И тут же спросила: — Ты хочешь учить меня?
Он не стал рассказывать ни про гибель Ричи, ни про свою новую любовь. Грустно улыбнулся и спросил:
— Тебе нравится Кедвин?
— Нравится, конечно. А она согласится?
— Я ее попрошу, а пока — это тебе.
Он достал нечто продолговатое, но не слишком длинное, слегка искривленное, из светлого дерева; тут же привычным движением вынул из деревянных ножен клинок и протянул его молодой Бессмертной. Не торопясь брать его в руки, она разглядывала светлую сталь. Наконец осторожно подставила ладони.
