– Миранда, уходи по-хорошему, – холодно приказал он. – Я не шучу, слышишь?
– Я уже лечила тебя раньше, – напомнила она и прикусила язык. С Томом так нельзя, нужен был другой подход. Реддл презирал других людей за их слабости – но к своим был точно так же нетерпим, ненавидел их демонстрировать и всеми силами скрывал. Миранду всегда поражала эта смесь совершенно фантастической гордости, силы воли и болезненного самолюбия, которые смешивались в характере Тома Реддла. Даже ей – единственному человеку, которого он подпускал к себе ближе, чем всех остальных – он вовсе не хотел открываться. И простым взыванием к доводам рассудка тут ничего не добьешься.
– Разреши мне помочь, – теперь Миранда говорила мягко, убрав из голоса любые требовательные нотки, а потом вовсе опустилась у подлокотника его кресла на колени, так что теперь Том смотрел на нее сверху вниз. – Прошу, мой Лорд, разрешите мне быть полезной…
Уголки губ Реддла чуть дрогнули. Скорость, с которой Миранда меняла маски, была такой стремительной, что не оставляла сомнений в том, у кого она могла научиться с подобной легкостью менять личины. Как и в том, что она открыто пыталась нащупать нужную тропу, чтобы добиться своего.
– Интересно, куда же пропала та прямолинейная гриффиндорка, которая так яростно и решительно заявляла, чтобы я не смел ею манипулировать? – спросил он с такой… нежностью в голосе, что у Миранды внутри что-то защемило.
– Она встретила человека, который показал ей, что от прямолинейности зачастую больше вреда, чем пользы, – выдохнула она.
Еще пару секунд Том молча разглядывал ее, а потом поднялся. Теперь Миранда видела прорехи на жилете и некогда белой рубашке – точно их рассекли невидимым клинком. Том расстегнул пуговицы и по очереди снял вещи с себя – и взгляду Миранды открылась длинная резаная рана, проходившая через его спину наискосок и тянувшаяся на бок, а оттуда – на живот. Она уже успела слегка подсохнуть и затянуться коркой, и каждое движение должно было причинять Реддлу боль. А учитывая, что штурм был ночью… И надо было ему все утро изображать из себя героя?..
Миранда едва удержалась от вздоха сквозь стиснутые зубы. Ничего говорить вслух она тоже не стала, а вместо этого отошла к полке, взяла оттуда один из принесенных флаконов и левитировала его Тому, а потом принялась копаться в ларце с зельями.
– Заживляющее в углу справа, – проинформировал Том, открывая пузырек и делая глоток. Почему последний час он тянул с лечением, было понятно – все необходимые зелья при таких ранениях стоило принимать в комплексе, чтобы исцеление прошло максимально быстро и эффективно.
Миранда взяла еще несколько флакончиков и приблизилась к Тому.
– Это тоже выпей, – она вручила ему зелье для восстановления сил и позвала в пустоту. – Тинки, принеси мне чистую ткань и миску!
– Да, хозяйка!
Домовик тут же трансгрессировал и вручил ей белую тряпицу, а сам подобрал те лохмотья, в которые превратилась одежда Тома, и снова исчез.
– Будет щипать, – предупредила Миранда, пропитывая ткань Заживляющим зельем, а потом взглянула на Тома и, улыбнувшись, произнесла фразу, которую много раз произносила в больнице Святого Мунго: – Все будет хорошо. Я целитель.
Он молча позволил ей заняться его ранами. Миранда работала без слов, довольно уверенно, хотя недостаточно профессионально – руки еще помнили нужные движения, однако мышцам словно требовались дополнительные секунды, чтобы начать двигаться правильно. Все-таки два месяца без практики… Реддл не издавал ни звука, хотя Миранда подозревала, что больно ему было по-настоящему. Огонек на конце ее волшебной палочки становился то ярче, то тусклее, края ран начинали смыкаться.
Самообладание ей изменило в тот момент, когда она заканчивала обрабатывать спину – из особенно глубокой раны снова пошла кровь, когда Миранда убрала корку.
– Как же тебя так угораздило? – пробормотала она, левитируя к себе еще одно Заживляющее зелье.
– Нас было пятеро против двух десятков мракоборцев, – сообщил Том недовольно. – Тот, кто это сделал, уже мертв. Плюс у нас еще была задача не просто разнести Азкабан по камешку, но, желательно, вытащить оттуда нескольких волшебников, которые, при всех их талантах, без волшебных палочек бесполезнее нарлов. И, между прочим, мне все удалось.
– Да, я видела сегодняшний «Пророк», – Миранда подняла в воздух еще один флакончик с Крововосполняющим зельем и вручила его Тому. А когда тот глотнул из горлышка, невинно поинтересовалась: – Значит, ты доверил мне сварить зелье? А ты помнишь, что на Зельеварении мне всегда куда лучше давались яды? И что у меня благодаря случаю с Симоной слава отравительницы?
– Я придумаю, что делать с этим твоим талантом, – пообещал Реддл. Миранда закончила лечить его бок – благодаря Заживляющему зелью края ран сходились, оставляя после себя только красноту – обошла Тома и теперь занималась его животом. – Знаешь, я начинаю думать, что в твоих словах было рациональное зерно, и собственный целитель, который всегда будет под рукой, – это еще как удобно… Одно плохо – он не так часто мне нужен…
Тихо хмыкнув, Миранда положила в миску на столе утратившую свою белизну тряпку. Теперь она была какого-то неопределенного цвета, вся в бурых и красных потеках. Том протянул руку, вытащил у Миранды из кармана длинного свитера тисовую палочку, и, повинуясь его магии, кожа очистилась от крови. Только красные следы напоминали о ране. Прочие зелья тоже действовали – болезненная бледность сходила с лица Тома, оно постепенно возвращало краски.
Она не могла сдержать победной улыбки. Она умница, справилась с раной, вылечила ее быстро и аккуратно. Миранда взглянула на Реддла – интересно, теперь-то он признает, что у нее есть все задатки отличного целителя? – и ее улыбка сама собой увяла, когда она увидела, как Том на нее смотрит. Взгляд темных глаз был пристальным и тяжелым, в радужке разгорался багровый огонь – но на этот раз он не имел никакого отношения к гневу или угрозе.
Она вздрогнула и облизнула вмиг пересохшие губы – и Реддл наблюдал за каждым ее движением. Этот его взгляд, лишающий воли, ей тоже был хорошо знаком – и, вероятно, лишь ей одной в целом свете, хотя точной уверенности у Миранды не было. Только сейчас она осознала, что все это время стояла вплотную к Тому, что их лица разделяют сущие дюймы, что рубашки на нем по-прежнему нет, а во время лечения она касалась его обнаженной кожи… Сколько месяцев прошло с тех пор, когда она касалась его в последний раз?..
Миранда так и не поняла, кто из них сделал это последнее движение, стирая последние сантиметры, что еще оставались между ними. Вполне возможно, что это была она. Но в следующий миг она ощутила губы Тома на своих и позабыла обо всем, самозабвенно отвечая на его требовательный, жаркий поцелуй. В голове потемнело, ничто больше не имело значения. Том Реддл в один миг завладел ею всей без остатка – не только ее телом, но ее мыслями, разумом и душой, как было всегда. Теряя себя в водовороте захвативших ее чувств, Миранда чуть прикусила его губу и застонала, когда ладони Тома проникли ей под свитер и заскользили по разгоряченной коже.
Он снова был здесь, рядом с ней. И после полутора лет разлуки ощущения от его поцелуев, от его прикосновений, от его близости, от его запаха были совершенно не поддающимися описанию. Каждое его движение воспринималось чувствительной, будто воспаленной кожей так остро, так сладко, что Миранда полностью теряла контроль над собой и беспомощно выгибалась в его руках, моля о чем-то большем.
Не разрывая поцелуй, он подхватил ее на руки и усадил на письменный стол. Раздался какой-то глухой стук – миска, что ли, упала?.. Миранда обвила его талию ногами и мечтала только об одном – чтобы он не останавливался и обнимал ее еще крепче, а поцелуи стали еще страстнее…
В замутненное сознание, в котором стоял сплошной плотный туман без какого-либо просвета, ворвалось что-то постороннее – болезненный вздох, которому здесь и сейчас никак не было места. Миранда распахнула глаза и успела заметить, как морщился от боли Реддл. И тут же поняла причину – это она, обнимая его, задела место, где рана была наиболее глубокой, и это должно было отозваться резкой болью в спине. Исцеление еще не завершилось, и раны было лучше не беспокоить, но, охваченная горячкой из-за поцелуев Тома, Миранда об осторожности благополучно позабыла.
